Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 2

Стонут, ноют

дети Ноевые.

Настало время

СОИ,.. соивое.

Соития дети

и те, и эти, и я —

дети соооииитиия.

А их дети?

Куда деть их?

Деть их куда, а?

Как одеть их,

Одеть их как, а?

Ааа, Бээ, Вээ, Гээ, Дээ…

Ааа, Быы, Выы, Гаа, Дыы…

Вы…, гады,

выгадывать

вы… рады!

Дети добра,

добра дети,

добродетель

добро… дети… ль?

Как, в детях добро?

Вдеть их в добро как?

Как в добро вдеть их, как?

Вон войны лицо:

в он – ой!

в она – ай!

в оно – оай!

в Ной, вой на вой,

ногой его, ногой,

ведь он нагой,

ведь он из… гой!

Аааай! Ооойооой!

Валом валит произвол,

тяяянет лямку жизни вол.

Эээй! Вол, скажи, чьи

законы человечьи?

Вол,..чьи???

Волчьи?!!!

Клыком удары

в сердце ножевые,

но мы… живые.

Удары кулаком в живот,

но мы же… вот.

И жизнь живёт,

она гремит, грохочет,

плачет, хочет и хо-хо-хочет,

она жива, она… живот..,

вот Библия наша,.. вот!

Мы любим природу,

но любовь эта хрупка,

послушайте-ка…

«Хруп…хруп…к…Аааа!

И её ось – хруп…кость,

Христа пронзивший гвоздь,

и всем нам её до слёз жр-р-р-аааль!

Эээй, братва!

Жизнь разве не жратва,

жизнь – жертва разве, а?!!!

Ха-ха-ха!!!

Опомнимся, сынки!

Раскроем шире зенки,

ссыпем славы венки

и покаемся.

Но нет нам покаяния,

пока я – не Я,

пока ты – не я,

пока я – не Ты,

нет понятых,

но есть понятые!

Доспехи... зла… ты,

Каины… да Пилаты.

Ээй! Лицо!

Послушайте мысль

с выи-и-иеденное лицо,

лицо Единого

и ночью и днём.

Кто прибывает во Мне

и Я – в нём.

Встряхнёмся!

Сбросим грусти сгустки,

подымем Лицо Мира,

посмотрим, прислушаемся…

Ведь в Лице ми РА– ЛИРА!!!

Сердца лира!

Гармонии доверим Дух наш!

Гармонией поверим слух наш!

И пусть грехов всех наших КАМЕНЬ

Молитвою избудет АМЕН!

В антикварную лавку под вечер зайду,

Где старинная роскошь стоит на виду, —

И услышу дыхание прошлых времён,

И откликнется эхо забытых имён.

Приоткроется давнего времени срез,

Клавесин-старичок проскрипит полонез,

На картине – в дверях повернутся ключи,

Раздадутся шаги, тихий шелест парчи.

Продолжается жизнь отслуживших вещей, —

Золочённый подсвечник, скажи мне, ты чей?

Но молчит, чью-то тайну храня сквозь века…

Всё же помнит хозяина, наверняка.

Вот и кончились белые ночи,

И желтеет наряд сентября,

Бег счастливых минут всё короче,

Но под вечер – нежнее заря.

Позабудем, где были не правы,

Не для нас грустных дней череда:

Отдышали высокие травы,

Но, мерцая, не гаснет звезда.

Нам судьбою назначена встреча,

Что весна унесла – не зови,

Но сияют в реке быстротечной

Золотые крупицы любви.

Когда на лунном небе звёздам тесно,

И я не сплю, склоняясь над столом,

Мне и самой бывает неизвестно,

Что нарисует ночь моим пером.

Когда она колдует и пророчит

Живые посылая полусны,

Почувствую затихшей зимней ночью

Прикосновенье чудное весны.

Её мотив из юности звенящей

Вернёт мне строгой памяти укор…

А надо мною – небосвод летящий,

Далёких звёзд безмолвный разговор.

Я пою, и пусть не все услышат,

Я пишу, и пусть прочтут не все,

А мои стихи простором дышат,

В утренней купаются росе.

Пусть они просты, как незабудки,

Дружат с ветром в поле и травой,

Но кого-то хоть на две минутки

Остановят строчкою живой.

Будет на душе легко и чисто…

Снова я предчувствую и жду:

Ты придёшь, и в этот день лучистый —

Роза расцветёт в моём саду!

Травой зарос уютный милый двор,

Грустят о лете мокрые берёзки,

Богатый растерявшие убор,

Но дорог мне и этот вид неброский.

Черёмуха, подружка юных дней,

Беспечную влюблённость вспомнить рада

И первые свидания под ней

В пленительности белого наряда.

Разлапистой смородины кусты

У ног моих в приветственном поклоне —

Растроганны, доверчиво-просты,

Роняют бусы слёз в мои ладони.

А дом скучал… Стоит передо мной,

В нём силу духа чувствую и верю:

Он ждал меня, как ждёт отец родной.

И рад, что я распахиваю двери!

Сколько раз в перекрёстных огнях на развилке дорожной

Интуиция мне помогала, как сказочный маг.

В лабиринтах судьбы не споткнуться порой невозможно,

И, глаза закрывая, ошибочный делаю шаг.

Я ступаю туда, где на шатких мостах ждёт сомненье,

Удержусь, злым ветрам и всем бедам лихим вопреки,

И неважно, на тропке какой снизойдёт озаренье,

А прозренье придёт, если светят в душе маяки.

Какое гремучее эхо!

Какое дремучее лихо!

Ну, право же, нам не до смеха,

А всё ж посмеёмся мы тихо

Над слишком нелепою жизнью,

Над слишком серьёзною смертью…

Легко умереть за Отчизну!

Не верите? Что же… Проверьте.

Но, впрочем, не время об этом,

Ещё не пора винограда,

Где все наши боль и отрада —

Соль выжимок в чаше поэта.

Легчайший вздох, ненужный в этом мире,

Летящий лепесток, пока ещё живой…

Живёт и дышит в дремлющем эфире

Поэзия, забытая тобой.

Она – любовь, которая лишь снится,

Она – мечта, которой больше нет…

Ей, как дождю, неважно, где пролиться —

Она проста, как жизнь, мудра, как свет.

Посвящается Важе-Пшавели

Глухая мгла, и нет ответа,

И гибнет слово, как зерно, —

Ещё не увидавши света,

Уже на смерть обречено.

Но прорастёт оно в надежде

Для всех, забывших про него,

И, в новой воссияв одежде,

Не вспомнит больше ничего.

Так сквозь бессилье – всепрощенья

Вдруг пробивается родник,

Над бездной ярости и мщенья

Отображая Божий Лик!

Шаг от купели до погоста —

И мним, что свита жизни ткань…

Но повелительно и просто

Уже звучит: «Девица, встань!»

В смертельной сомкнуты обиде,

Для вздоха расцветут уста,

И первой Ей дано увидеть

Улыбку и слезу Христа.

И над Рабой Господней позже

Для всей Вселенной прозвучит:

«К чему себя вам мучить ложью?

Не умерла она, но спит».

Умейте радоваться свету,

умейте радоваться лету,