Александр Дольский - Стихотворения

А глаза ее бирюза, губы - ягоды.

Расправляю я паруса точно яхта,

Мы, как в море, плывем в саду

в молчании позднем,

и над нами танцует Сатурн

хула-хуп в звездах.

В работе кузнецов секрет таится,

они скупы и в жестах и в речах.

И отрешенно холодны их лица,

когда как пульс их молоты стучат.

Их легкие на первый взгляд движенья

под бесконечный и ритмичный стук

огромное скрывают напряженье

как клещи крепких и могучих рук.

Припев: В атомный век - мозоли,

и сладко спина болит,

и пот солонее соли,

но это - соль земли.

И вот громада молота упала,

и словно звезды на броне рубах.

Погасли искры жаркого металла

и вкус металла на сухих губах.

У самых главных на земле рабочих,

где и дела и воздух горячи,

расчет быть должен холоден и точен -

они куют орала и мечи.

К-К-К-Кэтти, крошечка Кэтти,

Посмотри кругом какая благодать!

Лишь только месяц землю осветит,

Буду я тебя на к-к-кухне ждать.

К-К-К-Кэтти, крошечка Кэтти,

Самый лучший выбрал я тебе букет.

В этом букете алые маки,

Но краснее твоих г-г-губок нет!

К-К-К-Кэтти, крошечка Кэтти,

Говорят, что я заика, ну и пусть!

Ну разве можно это заметить,

Если я об этом не з-з-заикнусь!

Как лица стариков безумны и жестоки.

какая горечь тлеет в розовых очах,

какие в них живут дотошные пороки

и варится чугун в мыслительных печах

Им гадко выходить на грязные проулки,

где в каждом уголке ларек или лоток,

и где торгуют всем - от девочек до булки.

и едет Петербург все дальше на Восток.

По этим же камням, что звались мостовые,

стучали их подборы в давние года.

Звериные сердца их были молодые.

и пахла иногда младенцами еда.

Всё было впереди в те годы озорные...

Прекрасен грубый быт их социальных грёз...

И были влажными делишки их дневные,

а ночью настигал донос или понос.

Как жаль - они тогда - врагов недоубили,

недолюбили, недовыпили вино...

Тоскливо умирать в чужой, неясной гнили.

Куда их мир исчез - понять им не дано.

Им тяжело сейчас таскаться по трамваям.

с опаскою косясь на полусытый люд,

и бить детей в лицо, тюремно обзывая,

и созерцать вокруг великий новый блуд.

Как мало их теперь, как точны их плакаты

с угрозами пресечь, убить и закопать.

Терпите этот крик последний, демократы,

и почитайте их. как неродную мать.

Они нам не нужны. Они, как души наши,

загажены враньем, замучены борьбой...

Страны великой тень, счастливый день вчерашний.

и завтрашний мятеж, и будущий запой.

И вот они живут - праящеры Эдема,

и помогают нам, являясь в нужный час,

на дьявольском балу Убогая Богема,

в минуты торжества Похожие На Нас.

Фантомы кричат по ночам от тоски и от боли...

Снова, снова на мясе войны воскресает их рать,

Но каждый ли выбор есть выбор неволи?

А нам предстоит выбирать.

Нет спокойствия на свете,

миг затишья миновал.

Поднялся великий ветер,

налетел огромный шквал.

Не теряйся и не кисни,

и уйми тоску и дрожь,

этот ветер нужен жизни,

в этом ветре ты живешь.

Беспокойство и тревогу

нагнетает ветер злой,

от него устанут ноги,

он глаза закроет мглой.

Но не падай на колени,

не сворачивай назад,

он ни трусости, не лени,

он вперед идущим рад.

Не проси его, чтоб стих он,

мертвый штиль - коварный сон,

подберется к сердцу тихо

и уснешь, таков закон.

Ветер встречный жизни вечной

бьет без промаха он в грудь

от него немеют плечи,

без него не ясен путь.

Ветер счастья, ветер мук,

обжигающий, прохладный.

Повернись лицом к нему

и дыши, дыши им жадно!

Я долго внимательно слушал, и от вранья еле жив.

Смертельно опасной кривды скопилось невпроворот

Но лгуны иногда, опомнясь, кричат, мол, "довольно лжи!"

Попробуй, скажи ми правду- и тебе затыкают рот.

Лгут родители детям, дети родителям лгут.

Женам - мужья, а друга легко облапошит друг.

В лицо начальника преданно смотрит наглец и плут.

Один начальник другого охотно берет на испуг.

А тем немногим, ничтожно немногим,

стремящимся правду найти,

Или тихо ломают ноги,

Или перекрывают пути.

Заводят иные писаки, поднаторев в рублях,

Песенку о морали, о скромности канитель,

Актеры путают фразы в заученных наспех ролях,

Искусство налог на глупость возводит в конечную цель.

Ложь большая и маленькая, сытая и убогая,

частная и всеобщая свершают гигантский труд.

и селятся в наших квартирах, где правда живет однобокая,

И как элементы комфорта семейный уют создают.

А тех немногих, ничтожно немногих,

В которых свет истины есть,

Бросаем одних в дороге

И песни поем в их честь.

От зависти и по расчету, от глупости и от лени,

Ложь подрезает крылья, застит просторы уму,

Живущий во лжи безмятежно достоин сожаленья,

Стоит презренья и смеха лгущий себе самому.

А балыгу и пустобая мало назвать лжецом.

пугливость и деликатность - это твоя вина.

Но если ты выбрал драку - вперед и не прячь лицо:

Вор и предатель жиреют на трусости нашей всегда.

А тех немногих, ничтожно немногих,

Желающих правду копнуть,

Считают чокнутыми в итоге,

Что в общем меняет суть,

Что в целом меняет суть,

что в корне меняет суть.

Хочешь?

Повисну вниз головой,

За Млечный Путь зацепившись ногой?

Хочешь?

Солнца шар золотой,

Как мороженое положу на язык?

Хочешь?

Льва отдеру за гриву

В городском зоопарке?

Хочешь?

Легко и даже игриво,

Точно давно привык,

Пышные волосы, точно парик,

Сниму с головы, как с консервной банки?

Ресницы твои - колонковые кисти

Рисуют любовь где-то на сердце.

Картину эту возьму и выставлю,

Пусть смотрят умники, которым не верится.

Хочешь?

Выпью водопад Ниагарский,

Построю дом из света лунного?

Хочешь?

Стану как Луначарский,

Немного лысый и здорово умный?

Но ты не слушаешь, ты хохочешь,

Лукаво блестит твой взгляд озорной.

Я понял, опять целоваться хочешь.

Как же все просто, Боже мой!

Хотите, вам я расскажу,

Как я любил мадам Анжу?

Мадам Анжа, мадам Анжа,

Она прелестна и свежа.

Раз прихожу к мадам Анже,

Меня встречает в неглиже.

И я бросаюсь на Анжу,

С нее срываю неглижу.

Но тут пришел Анжов Луи

И вмиг разбил мечты мои,

Поскольку вместе с тем Луем

Мадам забыла о моем.

Мадам Анжа, мадам Анжа,

Вы куртизанка и ханжа.

С мадам Анжой расстался я

Из-за Анжувого Луя.