Макс Армай - 33 Буквы

Ну а ты — ты нежнее была мотылька,
Ты пьянила меня сладким мёдом,
И смотрела, смотрела, с любовью в глаза
Светлым днём и под небом звёздным.

В том краю, где от солнца пожухла трава,
Там, где степь возле гор и море,
Где цикады поют, и где зреет лоза,
Я обрёл своё счастье и горе.

Мои рифмы осыпались скорбным дождём,
И Пегас поломал свои крылья.
Я повержен. Добей милосердным мечом,
Чтоб смешался с земной я пылью.

Чтоб когда-нибудь, пусть через сотню веков,
В мир, разбуженный чьим-то Словом,
Я явился бы нежным, печальным цветком,
И с тобой повстречался бы снова.

Ты меня, улыбнувшись, сорвала б с земли,
И согретый твоею рукою,
Я бы вновь всё шептал бы тебе о любви
И на грудь тебе капал росою.

Мои рифмы осыпались скорбным дождём,
И Пегас поломал свои крылья.
Я повержен. Добей милосердным мечом,
Чтоб смешался с земной я пылью.

Я растаял в тебе, без остатка.
Я вошёл в глубину твоих глаз.
И отныне живу, как загадка,
Как вопрос, на любимых губах.

Без тебя — я как берег пустынный,
Где не слышен и чайки крик.
Ты, наверно, мне море отныне,
А я, видимо, твой старик.

Но плескаясь в безбрежном счастье,
Погружаясь в него, с головой,
Я не ведал, что в одночасье,
Ты, сквозь пальцы, уйдёшь водой.

Моя любовь — не новенький камзол.
Она — старинный фрак, замасленный местами.
Он пахнет ссорами, обидами, слезами,
Но он и есть, поверь, сама любовь.

Хоть он не нов, но сколько в нём тепла!
Он сшит из чувства, преданности, боли.
Тебя, мой друг, он любит, нежит, холит.
И только ты ему нужна одна!

Он помнит всё. Одень же на себя!
И ткань его любви тебя обнимет снова.
И он опять прошепчет тоже слово.
Он скажет вновь. — Да, я люблю тебя!

Ты не хочешь сказать мне и нескольких слов,
Словно я стал тебе врагом.
Ты бежишь, пусть из горьких, но преданных снов
И из сердца, где был твой дом.

Ты уходишь, зачем-то сжигая мосты,
Рвёшь безжалостно звонкую нить.
Только я ведь уже — часть твоей судьбы,
А былого — не отменить.

Пусть я в прошлом (как горьки, порою, слова),
Но я в сердце храню теплоту.
И пусть даже тебя не верну никогда,
Всё ж молю — не гони в пустоту!

Христос воскрес! — Воистину воскрес! —
— Так в этот день здороваются люди.
Но я, по-прежнему, всё вижу тот же крест,
Где тот же смертный голову понурил.

Нельзя за всех грех искупить сполна,
И всем прощения не будет ради жертвы.
Но всё же жаль, и всё ж болит душа —
— Ведь люди так же, как и раньше, слепы.

Мне всё это — лишь грустный, древний миф.
Всё это было, но совсем иначе:
Наивный странник, ты за то погиб,
Что слишком верил людям и удаче.

Мир — расколотое стекло.
Что-то сделал я в жизни не так:
За окном, как в аду темно,
И в душе — бесконечный мрак.

Уходи же, не стой над душой.
Даже ангелы могут лгать.
Ты сказал. — Она будет с тобой! —
— Хотя правды не мог не знать.

Я не верю в твой белый цвет.
На измену легко перо.
Уходи же, мой вестник бед,
Я не жду от небес добро.

Пусть померкнут мои глаза.
И в груди оборвётся стук.
Я уже разложил образа
И готов в царство вечных мук.

Отвергаю я божий дар —
— Старик выжил давно из ума:
Верно был безнадёжно он стар,
Когда миру шептал Слова.

Этот мир для меня — не ответ, а вопрос.
Каждый день — вновь разлука, под песню колёс.
Каждый день — что шипящая, злая змея,
Потому что опять, это — день, без тебя!

В безнадёжности неба найду я приют —
— Бесконечное время, среди звёздных пут.
Только станет мне время, что душная тьма,
Потому что опять, здесь нет рядом тебя!

И куда не пойду — всюду будет одно.
Этот мир околдован разлукой давно.
Он дарует, как смерть, приход каждого дня,
Потому что опять, это — день, без тебя!

Апрель уж загнан сворою секунд.
Ещё немного — и падёт несчастный.
Лицо в траве, а ноги все в снегу,
Порой весёлый, а порой ненастный.

И время вновь к губам поднимет рог
И заиграет звонко и печально,
Чтобы опять, средь лунной тьмы дорог,
Теперь на май охотиться ночами.

Твой голос — трепетанье тетивы.
Твои слова — безжалостные стрелы.
Рука тверда, как жёсткий взгляд судьбы.
И словно лук, напряжено всё тело.

И нет пощады на твоих губах —
— На них лишь страх и новые обиды,
И убеждение, что я всегда не прав,
И торжество, что чувства все убиты.

Я не верю словам, что ты мне говоришь.
Я надеюсь и жду, что меня ты простишь.
Каждый день, каждый час, каждый вздох бытия
Я надеюсь, что ты вновь полюбишь меня.

Пусть отмечен я проседью чёрных небес.
Пусть в душе не сады, а пугающий лес.
И на сердце, пусть, ныне, иные цвета,
Я надеюсь, что ты всё ж не бросишь меня.

И среди бесконечной и злой пустоты,
Там, где мечутся души, не зная любви,
Ты придёшь тёплым светом весеннего дня
И отыщешь, согреешь, полюбишь меня.

Уходят дни, года, века.
Уходят страны, города.
И средь разрывов чёрных туч,
Порой, лишь вспыхнет звёздный луч.

Пусть в небе — вечная луна.
Пусть в звёздной бездне — глубина.
Но так, как и начертан путь,
То, что ушло — нельзя вернуть.

Но я, дыханьем тайных слов,
Разрушил ныне цепь веков.
Разбил, разъял, звено в звене,
Чтобы опять прийти к тебе.