Перец Маркиш - Стихотворения и поэмы

Ростовщики — берут с меня расписку.

За радость жить, за этот день большой

Я семикратно заплачу по иску.

Я заплачу, а ты, мой друг, не плачь!

Я не торгуюсь. Я на всё согласен.

Пусть — семикратно! Получай, палач!

Лишь был бы миг один высок и ясен.

10

Они и на тебя кладут оброк.

Расчет один — мы платим семикратно.

Утверждено! Я рассчитаюсь в срок.

Готов на всё и не пойду обратно.

Где в сердце грань меж смехом и слезой?

Мы выплатим! Была бы ты со мною!

Пойду босой с лопатой и косой,

Подставлю спину холоду и зною.

Не солонеет черный хлеб от слез,

И молния не меркнет от зигзагов...

У ног твоих провалы и хаос,

Над головою — кипень черных флагов...

А вот — родник, дитя крутых вершин.

Он настоялся на росе и ветрах,

Но, вытекая из земных глубин,

Напоминает об опасных недрах...

11

Я с ветром говорю, взойдя на мол:

— Я ждал тебя, ты не напрасно прибыл.

Благодарю, куда бы ты ни шел!

Благодарю, откуда бы ты ни был!

Простерло солнце два своих крыла,

И молодость явилась на подмогу.

— Спасибо, ветер! Бросим все дела

И налегке отправимся в дорогу.

Надуй мой парус и лети, лети.

Я нынче миру сердце поверяю.

Пространства измеряются в пути,

А новым далям ни конца, ни краю.

Но не вели слезам катиться с гор!

Глаза утрите, клены и березы!

Моя любовь восходит на костер —

Она сама за всех роняет слезы.

12

Не пей, мой друг, до дна, не пей до дна:

Вино темнит и будоражит чувства.

Вот гроздья звезд в лиловой мгле окна

Созрели и висят светло и густо.

Мы их сорвем и, перейдя черту,

Услышим, как за нею, запрещенной,

Твою божественную наготу

Поет в стихах мой голос обнаженный.

Здесь всех миров начало и конец.

Здесь меры нет — горим и не сгораем.

Пусть льют в постель расплавленный свинец,

Мы ни на что ее не променяем!

Твои колени светятся. Твой рот —

Порог открытый в беспредельность чуда!

Нас снова юность за руки ведет.

Куда же? — Никуда и ниоткуда.

13

Искать друг друга и встречать весну!

Земля мала для нашего кочевья.

Нас занесло в такую сторону,

Где плачут птицы и поют деревья.

Искать друг друга в поле и в лесах.

И быть вдвоем. И не терять друг друга.

Так звездам суждено на небесах.

И что с того, что разгулялась вьюга?

Снег почернеет. Прилетят грачи.

Листва в нагие рощи возвратится.

Находят море реки и ручьи.

Далеких гнезд не забывают птицы.

Подстегивают память соловьи.

Я помню, помню всё, что есть и было.

На струны арфы — волосы твои —

Душа не все слова переложила!

14

Волна, переливая серебро,

Нам тихо стелет ложе голубое.

Она упруга, как твое бедро,

Но разве я сравню ее с тобою?

Крутые горы на исходе дня

Зовут меня к заоблачному краю.

Они твое подобье и родня,

Но я тебя на них не променяю!

А ветер, навевая забытье,

Зовет меня и тянет за собою.

Он сладок, как дыхание твое,

Но разве я сравню его с тобою?

Я клинописи древней не читал

И не срывал запретный плод познанья,

Но глаз твоих магический кристалл

Мне раскрывает тайны мирозданья.

15

С самим собой в разладе и в борьбе,

Не сплю, томлюсь бессонницей постылой.

Я боль невольно причинил тебе, —

Наказан я, и ты меня не милуй!

Но я опять ищу тебя, ловлю.

На горных тропах шуму сосен внемлю.

Я всеми песнями не искуплю

Твоей слезы, уроненной на землю.

Светает. Стало холодом тянуть.

И ветерки натянуты, как струны.

Не знаю, как мне руки протянуть

К твоим рукам и взять их отсвет лунный.

Встречаюсь с ветерками на тропе,

Слежу за их игрой простой и милой.

Невольно горе причинив тебе,

Наказан я, и ты меня не милуй!

16

Стада с лугов спускаются домой.

День потускнел, и засыпают горы.

В пастушьей дудке слышу голос твой

И в рокоте волны — твои укоры.

Твой голос может жажду утолить,

Он как ручей, бегущий с гор в долины...

Я снова буду с ветром говорить,

Есть у меня для этого причины.

— Пожалуйста, — так просят только мать,

Я утружу тебя тоской моею:

Хочу письмо с тобою отослать,

Оказии другой я не имею.

В нем, как в душе, о прожитом рассказ, —

Ей до утра, наверно, хватит чтенья.

Но есть пробелы и на этот раз.

Что делать, письма для меня — мученье.

17

Тяжелый колос выгнулся, устал

И острому серпу подставил шею...

Я сам не знаю, что я написал, —

Писать, как пишут все, я не умею.

Я так спешил — за скоропись прости,

Хотелось всё сказать без промедленья.

Читай сама — к соседям не ходи...

Что делать, письма для меня — мученье!

Но не спеши сложить листки — постой!

Перечитай — важна любая малость:

От черточки до точки с запятой —

Всё, как ножом, на сердце начерталось.

Прости меня, я, кажется, устал:

Как под ножом, строка склоняет шею...

Я сам не знаю, что я написал, —

Писать, как пишут все, я не умею...

18

Шум свадеб во дворах. Вино. Цветы.

И плач торжеств. И кружева. И банты...

Разбиты, правда, скрипки и альты,

Зарезаны певцы и музыканты.

Но ты танцуй — пять, десять дней подряд!

И муку спрячь! И боль впитай, как губка!

И, совершая свадебный обряд,

По горлу полосни себя, голубка!

Откинута печально голова,