Раиса Блох - Здесь шумят чужие города

И сильнее, чем голос вод,
И слышнее, чем птиц служенье,
Этот зов, что меня ведет
В немоту и в уничтоженье.

Голубь в руке —
Сердце мое:
Стонет оно
Сумрачным днем,
Бьется оно
Теплым крылом,
Рвется к тебе,
Родина.

Нет ему сна,
Нет ему дна,
Только в тумане
Ветка одна:
Ты ли близка,
Родина?

Черная ветка,
Жалобный лес,
Воздух колючий
До небес.
Даже если твой свет исчез —
Верность тебе,
Родина.

Когда душа расширится как храм,
Построится торжественным покоем,
Куда глядеть испуганным глазам,
В какую щель мы наше счастье скроем?

И голос там, и звон, и тишина,
И праздника сияющая чаша,
А наша мгла до дна запылена,
И до конца открыта сирость наша.

Приготовилась душа для песен,
Настежь вся, и ждет и не дождется
Что огромен, светел и воскресен
Новый звон по мраку разольется.

Уж она ли не поймет, внимая,
Каждый взгляд и каждое сниженье
Уж она ли не найдет, немая,
Правильное в слове отраженье?

Да, о тебе, ушедшем безвозвратно
В сияющие белые поля,
О тихом друге, о заре закатной,
Что отошла, тоски не утоля.

Да, о тебе. Пусть зверя знак позорный
Со всех знамен оскалился судьбе,
Невозмутимей белизны нагорной,
Алмаза чище память о тебе

Братским голосом из глубины времен,
Братским голосом по тишине ударь,
Чтобы царственный перекатился звон,
Чтобы дарственный позолотился ларь.

Так приказано от сотворенья дней,
Чтоб расплавленный мы берегли металл,
Чтоб раздавленный еще звенел сильней,
Божий колокол из запустенья скал.

Такой любви беспомощной и жаркой
Родители не знали никогда,
Лишь нам остались горькие подарки
Отчаянья, разлуки и труда.

Но и в разлуках мы неразлучимы,
И в муках мы друг другу отданы,
Нас не страшат ни ледяные зимы,
Ни голубое тление весны.

И знаем мы, что стоят наши встречи,
О, все другое марево и дым:
И сердца стук и звук родимой речи,
Произнесенной голосом родным.

Не прекословь, высок и светел
Господен рок,
Господь лучом тебя отметил
Средь всех дорог,

Лучом пронзительным, жестоким
И золотым,
Чтоб стали все земные сроки,
Как прах и дым,

Чтоб стали все земные звуки,
Как тишина,
И даже горе, и даже муки,
Как тени сна.

Смотри, бессилен и бессловесен
Ты прежде был,
А ныне полон чудес и песен
И звона крыл.

Я иду зелеными лугами,
Я твержу весенние слова,
И небес лазоревое пламя
Раздувает ветер торжества.

Я ли это, брошенная всеми,
Желтый лист в цветении ветвей,
Спелый колос, потерявший семя,
Голос потерявший соловей.

И моя ли это песня льется,
Отдается звоном в пустоту,
И мое ли это сердце бьется
И надежду ловит налету.

Небо благостное и жарок
Запах трав и деревьев сонных,
Небо праведное — подарок
Для усталых и огорченных,

Свод торжественный, купол полный
Птичьим щебетом, Божьим звоном,
И горячего ветра волны
По кудрявым сбегают склонам

До реки, до травы высокой,
Незабудковой, бирюзовой,
Где над девочкой синеокой
Смерть насыпала холмик новый.

Я здесь, я здесь, ты слышишь, милый,
В долине на зеленом дне,
Меня холмами заслонило,
Меня забыли в глубине.

Я здесь живу себе чужая,
Позабывая жизнь мою,
Былое счастье провожая,
Я даже слез о нем не лью.

Трава высокая одела
Утесов сонные бока,
Из бирюзового предела
На них спустились облака.

Заволокло, запорошило
Дремучей тишью жизнь мою.
Я здесь, я здесь, ты слышишь, милый,
Я вместе с птицами пою.

Полная чаша света,
Как изумруд весна,
Право, долина эта
Радостной быть должна.

Гор несуровых главы
Теплый туман облек,
Среди травы кудрявой
Чистый бежит поток.

Тихо кругом и сонно,
Что же который раз
Сердце неугомонно
Страшный твердит рассказ,

Страшный, неумолимый,
Неодолимый бред,
Что все прошло уже мимо,
Что ничего уже нет.

Далёко нечего идти,
Куда идти далёко?
Все возвращаются пути
К единому истоку.

Лишь остается синева,
Трава и ветер вольный
И безучастные слова
О том, как было больно.

Постоянство ваше, горы,
Ваши круглые чела,
Тихий заговор, который
Вяжет с травами пчела,
Знамя розовое ночи,
Знамя палевое тьмы,
Все залог, что мир наш прочен,
Что непрочны только мы.

Только мы проходим мимо,
Не вернемся никогда,
Только мы неповторимы,
Как падучая звезда.
Горькой памятью творима
Радость каждая опять
И любви неуловимой
Больно узы порывать.

Консулов помнящий Рим, твоих не счислить триумфов;
Звон похоронный зачем, консулов помнящий Рим?
Что удручает тебя, счастливый, слава вселенной,
Что омрачает твой взор, что удручает тебя?
Радуйся, мира отец, победный факел затепли,
Вновь ожидая наград, радуйся, мира отец.
Праведной крови ценой твои платили потомки,
Ныне же ты воскрешен праведной крови ценой.
Снова приходит к тебе в лесах скрывавшийся пахарь,
Бросивший ловлю рыбак снова приходит к тебе.
Пыль бесконечных дорог его пылила одежды, —
Свежей водою умой пыль бесконечных дорог.
Павел, твой пастырь, овец домой приводит омытых,
Прямо в овчарню ведет Павел, твой пастырь, овец.