Гомер - Илиада

Так он сказал. Подчинился Атрид, среди боя отважный.
В путь он пошел неохотно, как лев от загона уходит,
Где утомился, мужей поселян и собак раздражая;
Зверю они не давали бычачьего жира отведать,
Бодрствуя целую ночь; он же, алчущий свежего мяса,

Тщетно пробиться хотел; из рук дерзновенных навстречу
Сыпались частые стрелы и связки пылающих веток,
Ужас внушая бесстрашному духом, и вот на рассвете
Он уже бродит далеко, и голод терзает в нем сердце:
Так неохотно тогда от Патрокла ушел сын Атрея,

Воин отважный, в душе опасался он, как бы ахейцы,
Страхом объяты, троянцам в добычу не отдали б тела.
Долго Атрид увещал Мериона, а также Аяксов:
"О, Мерион и Аяксы, ахейских дружин полководцы,
Ныне припомнить должны вы о ласковом нраве Патрокла

Бедный! При жизни со всеми умел обращаться он кротко,
Ныне же в прахе лежит, настигнут судьбою и смертью".
Так говоря, отошел от друзей Менелай русокудрый.
Он озирался кругом, что орел, про кого повествуют,
Будто всех птиц поднебесных по зоркости глаз превосходит;

Не проглядит он, высоко паря, быстроногого зайца,
Что под кудрявым кустом притаился, но, сверху бросаясь,
Быстро поймает его и дыхание жизни похитит:
Так и твои, о, питомец Зевеса, блестящие очи
Зорко вращались кругом по толпе многолюдной дружины,

Там не видать ли в живых благородного Нестора сына.
Вскоре его он увидел налево от грозного боя.
Верных друзей ободрял Антилох, побуждая сражаться.
Став недалеко пред ним, Менелай русокудрый промолвил:
"Зевса питомец, приблизься ко мне, Антилох, да услышишь

Весть роковую о том, что совсем не должно бы случиться.
Ты, полагаю, и сам понимаешь и видишь глазами,
Что на ахеян бессмертный обрушил печаль, а троянцам
Славу дарует. Теперь же погиб из данайцев храбрейший,
Умер Патрокл, и греков постигло великое горе.

Но побеги к быстроходным судам и скажи Ахиллесу,
Пусть он скорее спасет и на черный корабль свой доставит
Голое тело: доспехи совлек шлемовеющий Гектор".
Так он сказал. Антилох содрогнулся, известье услышав,
Речи лишился мгновенно; слезами наполнились очи;

Голос могучий пресекся. Но все же герой не оставил
Без исполнения слово Атрида, питомца Зевеса.
В путь побежал он, оружие с плеч передав Лаодику,
Другу — вознице, кто следом за ним колесницею правил:
Льющего слезы, из битвы несли его быстрые ноги,

Чтоб возвестить Ахиллесу Пелиду недоброе слово.
Не пожелал ты в душе, Менелай, о, питомец Зевеса,
Грустной дружине помочь, от которой тогда отлучился
Нестора сын Антилох, к сожаленью большому пилосцев.
К ним на подмогу послав Фразимеда, подобного богу,

Сам Менелай возвратился немедля к Патроклу герою,
Перед Аяксами стал, подбежав, и промолвил им слово:
"Мужа того я направил к ахейским судам мореходным,
В путь к быстроногому сыну Пелея. Но нынче не жду я,
Чтобы пришел Ахиллес, хоть на Гектора сильно разгневан,

Ибо, лишенный доспехов, как стал бы с Троянцами биться?
Дайте обсудим друзья, не найдем ли разумного средства,
Как бы нам тело похитить и как бы самим невредимо
Кинуть смятение битвы, избегнув погибельной Парки".
И, отвечая, промолвил Аякс Теламонид великий:

"Правду все это сказал ты, о, сын достославный Атрея.
Вы с Мерионом вдвоем наклонитесь как можно скорее,
Труп на себя поднимите и прочь унесите из битвы.
Мы же с троянцами сзади и с Гектором дивным сразимся,
Мы с Оилеевым сыном, по храбрости ровни и тезки,

В бурной работе Арея привыкшие рядом держаться".
Так Теламонид сказал. И они, от земли подымая,
Тело высоко возносят. И крикнули громко троянцы,
Лишь увидали ахейских мужей, подымающих тело.
Бросились бурно вперед, как охотничьи псы налетают

На пораженного вепря, по знаку охотников юных,
Долго следят, нагоняют, сгорая желаньем повергнуть;
Только едва против них повернется он, силе доверяясь,
Быстро они отступают и в страхе бегут врассыпную:
Так и троянцы вначале толпой за ахейцами гнались,

Копьями их поражая двуострыми, также мечами,
Но, когда оба Аякса, привстав, обернулись к ним грудью,
Все изменились в лице, и никто не дерзнул между ними
Выйти вперед из рядов и сразиться за тело Патрокла.
Так Менелай с Мерионом поспешно несли из сраженья

Труп к многоместным судам. А за ними вослед расстилался
Яростный бой, как, внезапно восстав, разрастается пламя
И обитаемый город сжигает; в сиянии ярком
Гибнут дома, и огонь раздувается силою ветра:
Так несмолкаемый топот коней мужей щитоносцев

Грозно вперед подвигался, вослед уходящим героям.
Только подобно тому как, напрягши великую силу,
Двое рабочих мулов, по тропинке крутой ниспускаясь,
Тащат с вершины горы иль брус корабельный, иль балку;
Оба спешат, хоть усталость и пот удручают их сердце:

Так они быстро несли мертвеца. И Аяксы пытались
Натиск врагов удержать, как покрытое лесом предгорье,
Глубь занимая долины, бегущие воды, встречает,
Неодолимые волны смиряет могучих потоков
И, отражая, в долину теченье их вспять обращает;

Им же прорваться никак, несмотря на великую силу:
Так и Аяксы пытались бороться с напором троянцев.
Только троянцы ломились вперед, и особенно двое:
Сын благородный Анхиза Эней и блистательный Гектор.
И аргивяне бежали, как стая скворцов или галок

Мчится с пронзительным криком, когда в отдаленьи завидят
Быстро летящего сокола, пагубу мелких пернатых:
Так под напором Энея и Гектора дети Ахейцев
С криком пронзительным все отступали, забыв о сраженьи.
Много доспехов прекрасных во рву и кругом покидали

В бегстве толпы аргивян. А конца не предвиделось битвы.

Так воевали герои, бушуя, как ярое пламя.
Вестником шел Антилох к быстроногому сыну Пелея
И увидал Ахиллеса вблизи от судов крутобоких.
Он размышлял, ожидая со страхом того, что случилось.
Тяжко вздыхая, он в сердце своем говорил благородном:

"Горе! Зачем это вновь пышнокудрые дети ахеян
В бегство к судам обратились, объятые страхом в долине?
Уж не задумали ль боги сразить меня бедствием грозным,
Как мне однажды сказала почтенная мать, предвещая,
Будто при жизни моей, укрощенный оружьем троянцев,