Валентин Столяров - Герои в красных галстуках (сборник)

Построился, готовый к трудному маршу, и взвод Переверзева. На левом фланге взвода стояло тринадцать подростков, самому старшему из которых едва исполнилось пятнадцать лет. Все они потеряли родителей, все с гордостью называли себя курсантами. Крепко сжимая детскими руками карабины, они были готовы к любым испытаниям.

Когда взвод вышел на окраину села, последний в строю курсант самый младший по возрасту и самый маленький по росту, Ваня Коваленко, обернулся и звонко крикнул:

— Мы еще вернемся назад, Успенка!

Сперва ребята шагали бодро. Но прошел час, другой, третий. Темп движения снижался и снижался. Все тяжелее давил на плечи вещевой мешок. Сильнее врезался в тело ремень карабина. А привала не было. Привала делать нельзя, можно оказаться в окружении. И ребята шагают, шагают, шагают. Жара. Фляги давно опустели. Лечь бы на обочину дороги, отдохнуть. Но нет, надо шагать. Ведь они, юные связисты, почти настоящие солдаты. Во всяком случае они сами считают себя такими. Значит, держись бодрее, не хнычь, не жалуйся на трудности.

— Курсанты, не вешать носа!

Это голос Вани Коваленко. На его потном лице грязные разводы, пилотка сдвинута на затылок, весь он какой-то растрепанный, как воробышек, побывавший в переделке, но шагает весело и подбадривает уставших товарищей.

День клонился к вечеру. Пройдено без малого семьдесят километров. На пути Горшечное. Кажется, опасность миновала. Переверзев подумывал о том, где бы сделать остановку на ночь. Ребята настолько вымотались, что вряд ли способны двигаться дальше. И в этот момент над колонной раздался истошный крик:

— Воздух!

Тревожный сигнал тут же повторило еще несколько голосов. Над головой нарастал гул авиационных моторов. Люди бросились в стороны от дороги. Только подводы с женщинами и детьми остались на месте. Повозки сгрудились, сцепились друг с другом, никак не могут разъехаться. А бомбардировщики уже разворачиваются на боевой курс, из них вот-вот посыплются бомбы.

— По самолетам! Залпом!

Это голос Переверзева. Его взвод уже залег в кювете, приготовился к открытию огня. Загремели выстрелы. Вслед за взводом курсантов открыли огонь по снижающимся самолетам бойцы других подразделений. Один из «юнкерсов» так и не вышел из пике. Он врезался в землю неподалеку от дороги. Взрыв огромной силы потряс окрестности.

Обрадованные успехом, ребята усилили огонь. Самолеты опасались снижаться, бомбили с большой высоты и неточно, И хотя все они нацеливали удары на подводы, попасть в них не сумели. Женщины и дети были спасены.

Как убитые спали в эту ночь связисты. Спали прямо на земле в небольшом садочке. А на рассвете снова тронулись в путь. За три дня они прошли почти три сотни километров. Вот и Дон. На переправе у Семилук столпотворение. В воздухе ревут моторы, на земле рвутся бомбы. Мост скособочился. По нему спешат уйти на левый берег машины, повозки, бойцы, беженцы. В этой неразберихе курсанты-связисты не растерялись, не отстали от командира. Всем составом они миновали опасное место и строем зашагали к Воронежу.

Однако вскоре силы окончательно покинули ребят. Длинный путь, большое нервное напряжение, особенно на переправе, взяли свое. Пришлось сделать привал, И вдруг Переверзев увидел грузовик с дивизионным бортовым знаком, остановил его. Машина была доверху загружена каким-то имуществом, но капитан, сидевший в кабине рядом с шофером, согласился подвезти курсантов до штаба дивизии. Ребята, помогая друг другу, стали забираться в кузов. В этот момент налетели немецкие самолеты. Вокруг все загрохотало, затрещало. Когда пыль рассеялась, ребята стали искать друг друга. Ваня Коваленко был убит осколком бомбы. Переверзев получил ранение и контузию.

Курсанты похоронили Ваню, отправили с попутной санитарной машиной в медсанбат Николая Григорьевича, а сами двинулись в Воронеж.

На этом и закончил свое существование учебный взвод батальона связи. Потеряв командира, курсанты присоединились к подразделениям разных частей дивизии, некоторые вообще оказались в других соединениях. В те дни на берегах Дона образовывалась новая линия обороны, шло большое передвижение частей, и трудно было разобраться, где теперь сосредоточилась родная дивизия.

— Прошло много лет, — вспоминает офицер запаса Н. Г. Переверзев. — Срок немалый, а в моей памяти часто оживают озорные лица ребят, их горящие глаза, возбужденные голоса. И во всем этом чувствовалась радость жизни, безграничная любовь к Родине, священная ненависть к ее врагам. Такими я их запомнил на всю жизнь. Как обидно, что в суматохе военных лет выветрились из памяти фамилии и имена многих курсантов. А ведь они, эти ребята, были настоящими героями, смелыми солдатами. Уверен, что многие из них не раз прославились на поле боя и заслужили правительственные награды. Жаль, что я не знаю об их ратных подвигах.

Да, в кутерьме войны затерялись следы многих героев. Но вот, изучая архивные документы 160-й стрелковой дивизии, я вдруг обнаружил, что в 443-м полку во время боев на Урывском плацдарме отличились связисты двенадцатилетний Ваня Сорокин и четырнадцатилетний Ваня Мишин. Всего две строчки архивного документа. Сухо и буднично они зафиксировали факт. Но я уже понял, что речь идет о тех самых ребятах из курсантского взвода Н. Г. Переверзева.

Догадку вскоре подтвердил бывший начальник штаба полка А. С. Луговской. Он сообщил, что оба Вани родом из какого-то села, расположенного около станции Кшень. Александр Семенович описал некоторые события из боевой жизни юных связистов.

В один из августовских дней, когда 3-й стрелковый батальон вел бой за село Урыв на правом берегу Дона, оборвалась связь. Без нее штаб полка не мог обеспечить артиллерийскую поддержку наступающим ротам. На узле связи в этот момент не оказалось бойцов, все ушли на проверку линий. Юные воины Сорокин и Мишин поняли, что настал их черед. Не дожидаясь приказа, они молча вскинули за спину катушки с кабелем и бросились на поиски повреждения.

Чем ближе к переднему краю, тем сильнее огонь врага. Рядом рвались мины и снаряды, но ребята продолжали бежать вдоль линии. Они уже умели по звуку угадывать место вероятного разрыва снаряда или мины и поэтому не кланялись каждому разрыву. А когда надо, ничком бросались на землю, держа в руке нить провода. Переправу через Дон бомбили. Связисты бегом проскочили ее.

Обрыв был обнаружен на той стороне Дона неподалеку от моста. Взрывом унесло невесть куда три десятка метров провода. Отмотав с катушек нужный кусок, ребята срастили кабель. И вот уже Ваня Сорокин, подключив аппарат к отремонтированной линии, докладывает в штаб:

— Товарищ капитан, связь с плацдармом восстановлена!