Василий Бетаки - Просто сад

Голос у неё чуть иной – так эффектнее для дуэта –

И если поначалу укладывался этот сад

В строгую краткость сонета,

То сейчас он разросся и требует чего-нибудь покрупней,

Потому что комната раскрывается в сад,

Сад в рощу,

Роща в море...

Только морю некуда раскрываться...

А значит, не раздвигается мир...

Острова давно пересчитаны, названы

И в реестры занесены

В строгом порядке, как в словари слова,

И на всякие карты нанесены,

А карты затёрты до дыр...

И приходится в неземных пространствах искать:

Ну планету, ну ещё другую,

И в бюрократическом порядке

Мы их тоже спешим перенумеровать и назвать.

Поначалу в сонет укладывался

Этот небольшой сад,

А запихнёшь ли в 14 строк пространство?

Да и сад вон разросся во что-то,

И остаётся мне единственная забота –

Различать, да пересчитывать голоса цикад...

         3 августа 2012

ВЕЛИКОЕ ЗЕЛЁНОЕ МОРЕ

Чем к берегам Средиземным ближе,

         тем шире звонкий размах

Качанья цветов, бамбуков, сосен в долинах и на холмах.

Не нужно от воздуха или воды одеждой себя защищать!..

И колыбель человечества земля продолжает качать.

А значит на самом деле мы

         не взрослые и теперь:

Притворяемся мы «большими»,

         а сами опять и опять...

Это зелёное море – открытая в прошлое дверь,

Распахнутая... А там – Неаполь, Мессина, Марсель,

Одесса, Стамбул, Феодосия и... карты протёрты до дыр!..

Там кораблишки морских бродяг то и дело садились на мель,

От Гибралтара и до Азова – всё тот же ахейский мир!

А чем дальше ты от него, тем глуше

        нимф и тритонов хор,

Сюжет цепляется за сюжет – из мифа растёт роман,

Строка цепляется за строку – не повториться бы ей –

В себя вместит она хоть Илиаду, хоть Библию и Коран,

Хоть толпы песен, баллад, сонетов и то, чего ещё нет...

Смешает с красками южных базаров морей переменчивый цвет,

И рощи тысячелетних олив, и тень парусов по волнам...

Спектакли несчётных событий прошли –

Но сцена осталась нам!

         11 августа 2012

      * * *

Привычно, даже уютно,

       что лето переоденется в зиму,

И зима – переоденется, или уступит лету.

А самые грандиозные происшествия быстро становятся

Позавчерашними известиями.

Вот Римский Форум на гравюре – был и есть,

Тут тебе и колонны, и неровный кусок стены,

А вот автобус какой-нибудь – мимо – и нету!...

Изображения остаются,

Альбомы становятся все пузатей,

Картины с каждым их возвращеньем

Глядятся ещё живей...

Тут и осознаёшь: жизнь твоя – одно измеренье,

И совсем другое – недолгая жизнь собаки,

И уж вовсе другая мера для мышки,

Деловито шастающей по дому,

Ну а для деревьев время ползёт совсем по-иному...

Так правда ли, что человек – мера всех вещей?

Возраст собаки –

По сравненью с возрастом мыши – вечность

Но мышь об этом и знать не может...

Ну и возраст дерева

     по сравнению с возрастом собаки – вечность

Но ведь собака об этом не знает тоже ...

Иногда я завидую псу,

Спущенному с поводка в лесу,

Когда без особенного азарта

Собака занята чем-то, чему-то рада,

Но главное – не думает, что вот завтра

Ей будет что-нибудь очень надо...

Банально?

Не более, чем это стихотворенье.

А подумать – ничего, кроме банальности на свете нет...

И выбирать новизну,

Или обновлённое, но всё-таки повторенье,

Требует само чередование зим и лет.

         2 августа 2012

ПРОВАНС

1.

Утреннее удивленье –

Бесконечным кажется день и...

Но наступает вечер –

И удивляться нечему...

Дубы, разумеется, кривы

С ветвями, жарой оголёнными,

И что-то искрится сзади:

Серебристые листья оливы

Только в сумерках станут зелеными

Под небом, выцветшим за день...

Глаз без меры зелени просит:

И к закату – на полчаса

Вспыхнут на мачтах сосен

Зелёные паруса.

Кстати, тут строчки Гейне

Упраздняются сами собой:

Никто ни о ком не тоскует,

А пальма – рядом с сосной.

2.

Стоять и смотреть над морем –

Масштабы могут смещаться.

Бабочки птичьих размеров

На олеандры садятся,

Дуги мелких волн притворятся

Следами морских коньков,

И останутся капли от солнца

Шарами жёлтых буйков,

А корабли существуют

Только пока они в бухте,

Ведь тех что за горизонтом

И на свете вроде-то нет...

Ну где они там кочуют?

И твой резон ненадёжен:

Винтами воду встревожат,

С глаз долой – и привет!

Тут реальна – и то на мгновенье –

Верхушка яхтного паруса,

А всё прочее – есть оно, или?..

Неизвестно... Скорее – нет.

Мы-то, конечно, знаем,

Что все они только уплыли,

Но доказать не можем.

С глаз долой – и привет!

3.

Книжные миниатюры

Пятнадцатого столетья:

Никто бы не мог срисовать с натуры

Эту яростность многоцветья.

Попробуй, найди-ка такое в природе,

А иллюстраторы из монастырей

Медленной тонкой кистью выводят

Плюмажи и латы, коней и поводья,

Охотников, баб, мужиков, и зверей.

Южная яркость твердит, что едва ли

Эти художники Север видали,

Словно его на свете

И не было никогда.

А может быть, серость жизни келейной

Им спрятать хотелось за яркой, затейной

Картинкой в огромной кожаной книге,

Чтобы над строчками,тяжёлыми, как вериги,

Кружили ангелочками былые года?

Тут можно заметить неосторожно:

Картинка увиденному противоположна,

Но ведь в Провансе и куст придорожный

В живопись просится иногда.

В самом деле, и кисти, и пальцы

Твердят, что художники все – провансальцы,

Три свидетеля этому – песенные скитальцы:

Зелень, песок и вода.

         22 августа 2012

      * * *

На лимонной песчаной банке

Оранжевые байдарки.

Над ущельем марсельской каланки,

Над узким и длинным фьордом –

В вертикальных ребристых скалах

Выветренные арки,

И гигантские узкие морды

Подмигивают с высоты...

Кто сюда натаскал их,

Будто боясь пустоты!?

Ну море, ну камни голые...

Но какие морские бродяги

Вытесали из скал

Остроносые узкие головы

Со стрельчатыми бровями

Над желтизной песка?

Нет, всё же не человечьим

Сотворены трудом

Эти угластые плечи

Величиной с дом!

Хмурые и весёлые

Вытянутые головы...

Ну, совсем персонажи Шекспира,

Только лица странной окраски...

Или кто-то когда-то скопировал

Идолов с Острова Пасхи?

Или их завёз из угрюмой

Океанской злой пустоты?..

Ну, пускай Хейердал придумал

Про бальсовые плоты,

Книжку об этом вздоре

Когда-то и я прочёл...