Дмитрий Сухарев (Сахаров) - При вечернем и утреннем свете

Дело сделано, а слово
Народиться не готово.
Где мы? Листья. Полумгла.
Слабо греет их горенье,
Но зато на удобренье,
Говорят, пойдет зола.

Жгут вчерашнюю листву,
В уголок ее сгребая,
И дымит она, рябая.
В огородах жгут ботву.

Не Хотьково ли? Хотьково!
Смутно видится подкова
Леса; лес раздет-разут.
Это пригород, не город.
Сладость кончилась, а горечь
Втридорога продадут.

Это нашему герою
Двадцать и не за горою —
Сорок; это — полпути.
Палый шелест палисада,
Горечь дыма и досада,
Что идти куда-то надо,
А не хочется идти.

Лежит человек на койке.
Тумбочка у окна.
На ней порошки, настойки.
А дело его — хана.
Коли не коли, лечи не лечи,
Простые врачи или чудо-врачи,
Пиши не пиши латынь-письмена
А дело его — хана.

А я на соседней койке
Лежу, обычный больной,
И дело мое нисколько,
Ничуть не пахнет ханой.
Жены придут — беседуем,
Бубним свое вразнобой,
А после лежим соседями,
Беседуем меж собой.

Ночью темно, светло с утра,
Горстку пилюль несет сестра,
Мы их водой запиваем,
Одна в графине вода,
Будто бы забываем,
Что ему — туда.
Ладно.
А пока что
Лежим, беседы ведем,
Про Марс говорим, про Кастро,
Жен с нетерпением ждем,
Горькие снадобья пробуем,
Болтаем себе между тем.
А тем медицинских не трогаем.
Не затрагиваем этих тем.

Загадку задал мне
Старик Иван Степаныч:
В цветочках, а не луг,
Под крышей, а не клуб,
С начинкой, а не карамель.

— Автобус! — крикнул я.—
Везет детишек в лагерь!

Степаныч аж затрясся,
Повизгивал,
Слезливые глаза ладонью растирая,
Закашлялся,
Вдруг посинел и умер.

Теперь лежит
С Филипповной своею рядом.
Никто к ним не заглянет.
Пришел бы сын, да больно далеко
Ему шагать из братской той постельки.

Прости, Степаныч! Так я и не знаю
Ответа на твою загадку:
В цветочках, а не луг,
Под крышей, а не клуб,
С начинкой, а не карамель.

Мать, а ведь самая малина
Теперь, пожалуй,
В лес пора!
Сойдем, не доезжая Клина,—
Иль мы с тобой не мастера
Заготовительного цеха?
Мать, собирайся, не до смеха,
Малину собирать пора!

Сойдем и подадимся вправо,
Работать надо — выходной!
В лесу работников орава,
А ягод вовсе ни одной.
Ну нет!
Малины — изобилье.
Иль мы с тобой перезабыли
Свои места и надлежит
Нам чьим-то следовать советам?
Ну нет, привет!
Мы — по кюветам,
Авось бидон и набежит.

Зато известно наперед,
Как после, стылою порою,
Когда снега тебя покроют
И душу стужа проберет,—
Придет черед,
Наступит срок
Ему,
пахучему варенью.

Оно, по щучьему веленью,
На скатерть — скок!
Ну, мать, кончай
Печалиться,
подуй на чай,
Не век стоять зиме угрюмой.
Ты вспомни некий выходной
И с пониманием подумай:
Куда садовой до лесной!..

Пробки выбьем, дружно выпьем
За союз младых сердец!
Натали опять брюхата,
И не с краю моя хата —
Ай да Пушкин, ай да Пушкин,
Ай да Пушкин молодец!

Метража у нас негусто,
Гаража не нужно мне,
У меня в кармане пусто,
Но в душе большое чувство
Восхищения супругой,
Уважения к жене.

Пожалел бы поп Никита
Обручальных нам колец,
Жизнь моя была б разбита,
Я попал бы под копыта,
И настал бы, и настал бы,
И настал бы мне конец.

Погоди, разбогатеем —
Богатеем стану вдруг,
Напишу лихой сценарий
И тогда твоих стенаний
Не услышу, не услышу,
Не услышу, милый друг.

Какие чудесные дети
Покрыли земную кору!
Они на трухлявой планете
Растут, как грибы во бору.

Вот рыжик, а это масленок —
Каких только нет пацанов!
Как много им надо пеленок,
Пока дорастут до штанов!

В штанах они ходят не сразу,
Но сразу же ходят в штаны.
Научатся! Не было б сглазу —
Всему научиться должны!

Волнушки, подгруздки, опята —
Какая крикливая рать!
Как славно, что эти ребята
Не любят в молчанку играть.

Орите, ребята, растите,
Боритесь за званье людей!
Пусть будет вам сколько хотите
И солнца и теплых дождей.

Какие чудесные песни
Мы вам сочиним про запас!
Но самые честные песни
Напишете вы после нас!..

Анна,
Что ж это за чудо?
Как явилась ты? Откуда?
Только год тому назад
Не было тебя в помине!
Были мы, и был твой брат,
Были — книги, но под ними
Не спала ты, как сейчас,
Не было тебя у нас!

Анна,
А смешней всего,
Что и брата
твоего
Тоже не было когда-то!
Не был! Не было его!
Да и мама твоя — Алла
Не всегда существовала,
Это вовсе не вранье.
Ты представь себе планету:
Есть отец, а мамы нету —
Нету! Не было ее!

Анна,
А наступит срок,
И меня не будет с вами:
Был, пыхтел — и нет меня.
И не страшно, лишь печально
Знать, что так должно случиться.
Ах, куда страшней подумать,
Что случится вдруг
Не так.

В квартире благодать:
Щенка на рынке взяли.
Без паспорта не брать! —
Прописано в журнале.

Кому совет и впрок,
А мы не привереды,
Живет у нас щенок
Без клубных привилегий.

Не мысля про собак,
На рынок мы попали,
А дальше было так:
Увидели — пропали.

Щенки любых сортов!
Полканы и козявки!
И все без паспортов,
Как вольные казаки.

И был в ряду одном
Обрывок одеяла,
Клубок щенков на нем,
А рядом мать стояла.

Что жизнь ее не мед,
Понять бы и младенцу —
И сука и помет
Наскучили владельцу.

Купец был в меру резв,
И шла торговля лихо.
А суки взгляд был трезв,
Она стояла тихо.

Как будто век жила
Одной духовной пищей —
Так сдержанно ждала
Своей фортуны нищей.

И взяли мы щенка
И рассудили просто,
Что тут наверняка
По крови благородство.

Резвится пес, ведь он
Товарищ наш отныне.
Глистов мы изведем,
А блох уже отмыли.

А честь — не в клубе честь
И стать не в аттестате,
А если хвостик есть,
Так это тоже кстати.

И в том, что так сужу
Про божее творенье,
Не удаль нахожу,
Но удовлетворенье.