Владимир Марков - Кенозёры

Тишина над озером
Лебедем плывёт.
На горе берёзовый
Замер хоровод.
У зелёной пристани
В зеркало воды
Загляделись пристально
Белые цветы.
Не роса холодная —
Слёзы в лепестках.
Не глаза ли Родины
Спрятались в цветах?
Чтобы жить по совести,
Не кривя душой,
На краю у пропасти
Ты хоть миг постой.
Над равниной голою
Ветер — по жнивью.
Отрывает голову
Ястреб соловью.
Мрачный век щетинится
Пиками ракет.
Счастья не предвидится,
И покоя нет.
Горек мёд, о Родина,
Сует твоих вождей!
И дорога пройдена
С пеплом лагерей,
С братьями убитыми,
С сёстрами в слезах…
С вечными бандитами
На больших постах.
Погибали лучшие —
В том какой-то рок.
Видно, мы нарушили
Божеский зарок.
Умирали с выжженной
На груди звездой —
Только ты бы выжила,
Справилась с бедой.
Дни и ночи долгие
В ссылках проведя,
Сыновья и дочери
Верили в тебя.
Всяк получит должное,
По заслугам честь…
Родина, а можно ли
Столько перенесть?
У зелёной пристани
В зеркало воды
Загляделись пристально
Белые цветы.

Озеро Кено бывает мятежным
И беспощ адным в стихии своей.
Прячутся чайки в кустарник прибрежный,
Ж енщины с берега гонят детей.
Гром канонадный и чёрные тучи,
Молний огонь, вышибающий хмель.
Озеро Кено волною могучей
Правит, как косу, песчаную мель.
Дождь водопадом обрушится с неба,
Озеро Кено вскипит, как котёл.
Если в такой переделке ты не был,
Ты ещё птенчик, мой друг, — не орёл.
В лодке-весёлке натерпишься страху,
С другом простишься, с детьми и женой.
Так в старину уходили на плаху,
Чтоб никогда не вернуться домой.

Трижды погибнешь и трижды воскреснешь,
Вспомнишь молитву, что в детстве учил.
Будешь работать, как пленник прилежный,
Вёслами — сколько останется сил.
Озеро Кено — великое диво —
Лодку твою донесёт на прибой.
Ступишь на берег живым и счастливым
И посмеёшься ещё над собой…

Дивен край Приозёрный
Вековой красотой.
Голубые озёра
Спят под снежной фатой.
Золотистые мянды —
Так зовут здесь сосну, —
Как невесты, нарядны,
Поджидают весну.
А берёзы, берёзки!
Разрисованы как!
Дед Мороз Приозёрный
На все руки мастак!
Он учился искусству
У простых мужиков
И у баб наших русских
Много-много веков.
И сегодня здесь правит
И вершит честный суд
По старинному праву
Человеческий труд.
Мастера, мастерицы
Славят землю свою.
Я горжусь, что родился
В этом дивном краю.

По зелёной траве
Я иду босиком.
И в деревню вхожу,
Как в родительский дом.
Погостить приглашают
Сельчане меня.
Уж такой здесь порядок:
Все люди — родня.
И пойдёт за столом
Разговор круговой.
(Я сижу — мужикам
Не чужой и не свой).
О великих и малых
Делах мужики
Говорят без утайки.
Им врать не с руки.
Без оглядки, без страха,
Как рубят с плеча, —
Сколько боли сердечной
В простых их речах!
О полях, на которых
Не сеют, не жнут,
И о реках, где даже
Ерши не живут.
Заколочены окна
Старинных домов,
Без хозяйского ока
Родительский кров.
По зелёной траве
Я бреду наугад.
И чувствую сердцем:
И я виноват…

Я счастливый сюда приезжаю.
Здесь душа отдыхает моя.
В эти дни журавлиные стаи
Покидают родные края.
Улетают в заморские дали,
Чтоб обратно вернуться весной.
Сколько птицы всего повидали!
Только тянет их сердцем домой.
Так и я возвращаюсь к родному,
Где над озером горбится дом,
И бегу по тропинке знакомой,
Узнаю каждый куст, каждый холм.
Узнаю и поля, и зароды,
Суматоху вороньих стай,
И собак незлобивой породы
Слышу дальний приветливый лай.
Узнаю и кресты на погосте
Над оградами скромных могил,
И сосну богатырского роста,
Что когда-то я сам посадил.

Здравствуй, мой дорогой сыночек!
Здравствуй, мой ненаглядный дружок!
Что с тобою? Ты пару строчек
Мамке в месяц черкнуть не смог.
Коли болен, отбей телеграмму,
А не болен — пиши, не ленись.
У меня-то здоровье — хоть в яму,
Хоть сегодня в могилу ложись.
Ты учись, а у нас в посёлке
Жизнь, как речка, бежит вперёд.
Веня Тюрин соседу Николке
Выбил глаз — осудили на год.
Да на прошлой неделе, в субботу,
Утонул молдаванин в пруду,
А вчера у Вихрова Федота
Дом сгорел, третий в этом году.
И все беды — от горькой заразы,
Ты не пей ни грамульки, сынок.
За тобою нет мамкина глаза,
Чтоб от водки тебя уберёг.
Сам ты грамотный, учишься делу,
Голова на плечах — не арбуз,
Но не пей ты ни красну, ни белу,
А скорее оканчивай вуз.
Да за девками там не гоняйся,
Вертихвостки одни в городах.
Я слыхала, что ходят на танцы —
Срамота — без исподних рубах.
Ты от них будь, сыночек, подальше.
Вот приедешь — в посёлке своём
Посерьёзнее тех и покраше
Для тебя мы невесту найдём.
Вон, к примеру, соседская Юлька,
Не отыщешь такой днём с огнём.
И не бегает по танцулькам,
Как другие подружки её.
На уме у них шейки да твисты,
Клуб — как церква, лишь нету крестов.
Настоящие к нам артисты
Приезжают с больших городов.
Весь посёлок как будто шалеет,
На концерты народ так и прёт.
Чтобы стать покультурней, умнее,
Отдают рубль с полтиной за вход.
Всё бы ладно. Не жалко тех денег,
Одного я понять не могу:
Напиваются до четверенек
И артисты — ей-богу, не лгу.
Тут на днях приезжали с района,
Так один в зал со сцены упал.
Хромоногого деда Мирона
Ведь чуть-чуть не убил наповал.
Вот и всё. Новостей больше нету.
Шлёт поклоны тебе вся родня.
Будь здоров, мой сынок. Жду ответа.
Обнимаю, целую тебя.

Поля, берёзы, озеро без края
И дом на всех ветрах — на берегу.
Моя деревня русская, простая,
Твой светлый образ в сердце берегу.
Озорником весёлым в мир вбегая,
Я детство здесь оставил навсегда.
И вот опять, как повесть, я листаю
Промчавшиеся юные года.
Мы родились — война уж отгремела,
Но в каждом доме тень её жила.
Она с настенных карточек глядела
На наши ежедневные дела.
Игрушки в детстве делали мы сами.
Имел я деревянный автомат,
И крепкую берёзовую саблю,
И звёздочку на шапке, как солдат,
И не было вкуснее и желанней
Картошки, испечённой на огне,
И горсть гороха свежего в кармане
Была нам слаще пряников вдвойне.
Я пас коней на выгоне с друзьями
И с дедом рыбу в озере ловил.
По осени, как все, за колосками
С большой корзиной в поле выходил.
За чёрным хлебом часто в магазине
Стоял я, сонный, бабки впереди.
Глядел, как продавец наш половинил
Буханки хлеба на своей груди.
А буквы первые я узнавал в постели,
По заголовкам выцветших газет:
В избе все стены «Правдою» пестрели,
Чистейшей правдой пережитых лет.
…Сейчас другие тут растут мальчишки,
Другая жизнь, другая новь идёт,
Другие объявления и книжки
Читает деревенский мой народ.
Совсем другие у людей тревоги.
Приметы века — перемен пора:
Грузовики грохочут по дороге,
А на полях комбайны, трактора.
Над крышами домов — телеантенны —
Квадратные стальные пауки…
Но я в одном не вижу изменений:
Живут трудом и правдой земляки,
Над озером плывут всё так же зори,
И розовые стынут облака,
И горсть гороха свежего из поля,
Как в детстве, и желанна, и сладка.