Анатолий Жигулин - Летящие дни

И было странно мне тогда,
Что нас двоих,
Таких неблизких,
В седой глуши лесов сибирских
Свела не радость,
А беда.

СЫН

Товарищ мой по несчастью
Жадно курил махорку,
Гулко шагал по камере,
Голову наклоня.
— Я не боюсь расстрела,—
Все повторял он горько. —
Жаль только, нету сына,
Сына нет у меня…

…Сын мой голубоглазый!
Тебе по утрам не спится.
Смотришь из колыбели
В распахнутое окно.
Слушаешь, как на ветке
Тонко поет синица.
Хочешь достать росинки
Трепетное зерно.

Сын мой голубоглазый!
Мир-то какой открытый!
С радостью, болью, ложью —
Вот он перед тобой!
В этом суровом мире
Клены росой умыты,
В нем каждая капля — счастье,
В нем каждое слово — бой!

* * *

Полынный берег, мостик шаткий.
Песок холодный и сухой.
И вьются ласточки-касатки
Над покосившейся стрехой.

Россия… Выжженная болью
В моей простреленной груди.
Твоих плетней сырые колья
Весной пытаются цвести.

И я такой же — гнутый, битый,
Прошедший много горьких вех,
Твоей изрубленной ракиты
Упрямо выживший побег.

* * *

Я сыну купил заводную машину.
Я с детства когда-то мечтал о такой.
Проверил колеса,
Потрогал пружину,
Задумчиво кузов погладил рукой…

Играй на здоровье, родной человечек!
Песок нагружай и колеса крути.
А можно построить гараж из дощечек,
Дорогу от клумбы к нему провести.

А хочешь, мы вместе с тобой поиграем
В тени лопухов, где живут муравьи.
Где тихо ржавеют за старым сараем
Патронные гильзы — игрушки мои.

БОРИСОГЛЕБСК

Сухой красноватый бурьян на заре
И утренний тонкий серебряный холод,
И город вдали на покатой горе,
Военного детства неласковый город.

Лежит в огородах сухая ботва.
На низеньких крышах — следы пулевые,
На клеверном поле притихли «Пе-2»,
Блестящие, новые двухкилевые.

И словно в насмешку над вихрем смертей,
На стенах старинных бревенчатых зданий —
Скупые таблички былых страхований
Губернских, уездных и прочих властей…

О, город из древней семьи городов!
Резные ворота, крылечки косые.
Глазами твоих опечаленных вдов
Тревожно мне в сердце смотрела Россия.

Спасибо тебе за твою лебеду,
За мягкое сено в домишках сосновых,
За редкую сласть петушков леденцовых
На бедном базаре в том горьком году.

КОРДОН ПЕСЧАНЫЙ
Брату Вячеславу

Спустился летчик, весь иссеченный,
На мягкий мох березняка.
Над ним в слезах склонились женщины —
Жена и дочка лесника…

И мы с братишкой в яму черную
Смотрели, стоя под сосной.
Мы были просто беспризорными
Той неуютною весной.

Потом у маленького озера,
Где самолет упал вдали,
Двух карасей молочно-розовых
В прибрежной тине мы нашли.

Под ивой, перебитой крыльями,
Без соли — не достать нигде —
В консервной банке их сварили мы,
В бензином пахнущей воде…

Кордон Песчаный!..
Пойма топкая,
Худой осинник на пути!
Хочу опять сырыми тропками
В твои урочища пройти.

Хочу опушками сорочьими
Пройти к дымящейся реке…
Хочу найти могилу летчика
В сухом и чистом сосняке.

* * *

Громыхала бадья у колодца,
Где под срубом росла лебеда.
И тяжелыми каплями солнца
На колоду струилась вода.

А за серой ольхой на болоте
Над полями задымленной ржи
Голубой-голубой самолетик
В желтом небе кружил и кружил.

И ударили где-то зенитки.
И травинки подрезал металл.
И паук на серебряной нитке
Паутину вязать перестал.

А потом на пригорке покатом
Зачернели глазницы могил.
И босою ногой на лопату
Нажимать просто не было сил.

Ветер стучал ладонями
В спину товарняка…
Все, что тогда не поняли,
Видно издалека.

Снова душе заказана
Тропка за Калитвой.
Город вдали под вязами —
Тихий и синий — твой…

Белым песочком выстланы
Заросли ивняка.
Стихла далеким выстрелом
Вспугнутая река.

Только за низким тальничком
В черные невода:
«Валечка!.. Валя!.. Валечка!..» —
Всплескивает вода.

* * *

Светло и холодно над Волгой.
Притих в долине город Плес.
И склон расчерчен черной елкой
По желтой проседи берез.

И мир распахнут и расколот.
В нем легкий треск и тишина.
Сошлись на миг тепло и холод,
Ноябрь и ранняя весна.

Горел костер на снежном склоне,
Веселый, рыжий, словно пес.
Огня горячие ладони
Бросали искры на откос.

Условность мира отражая,
Пришли к огню трава и снег,
И рядом — ты, еще чужая,
Но самый близкий человек.

О, наш костер
Над хмурой Волгой!
Ледком хрустящая лоза…
Холодный снег,
Кустарник колкий
И солнцем полные глаза!

ТЕБЕРДА

Теберда, Теберда!
Голубая вода,
Ледяная вода
Из домбайского льда.

Никогда я не видел
Воды холодней.
Ничего не встречал
Крепче этих камней,
Что упрямо и трудно
Шлифует река,
Отражая в воде
Облака…

А над речкой
В зеленых долинах живет
Молчаливый
И гордый народ.
Сколько лет
От родимой земли вдалеке
Их катала судьба,
Словно камни в реке?!

Потому холодна
И прозрачна вода.
Видно, в ней растворилась
Печаль и беда.
Навсегда.

ЯЛТА

В белом небе стыли кипарисы,
И желтели дальние хребты,
И качали сосны,
Словно лисы,
Длинные пушистые хвосты.

Осыпая серебринки смеха
С мокрых листьев
В сонную траву,
Горное стремительное эхо
Повторяло нежное:
«Ау!..»

А сегодня чище и стеклянней
Брызги на пустынных пристанях.
Солнечный туман воспоминаний
Пеной оседает на камнях.

Позабылись радости и горе —
Только волны катятся, звеня.
И глаза —
Две теплых капли моря —
Из тумана смотрят на меня.

ХОЗЯЙКА
Ирине

Как тяжело лежать в больнице
И ждать свиданья день за днем.
Смотреть, как желтые синицы
На ветках скачут за окном.