Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы

О, сколько в осени весны
Октябрьских памятных высот!
Не ведай, молот, тишины!
Народ грядущее кует.

Но небо ясное опять
заволокла завеса тьмы —
мечтает враг у нас отнять
всё, что в борьбе добыли мы.

Опять сгустились тучи злобы,
разбили взрывы тишину,
и самостийные холопы
германцу продали страну.

Кровь, как вода, струилась ало.
Изнемогая от оков,
душа народа проклинала
Петлюру, гетмана, панов.

Росли могилы, пули пели,
беда затмила белый свет:
враги патронов не жалели
для тех, кто юн, и тех, кто сед.

Но заковать народ крылатый
не в силах даже сталь штыков.
Бросала извергов расплата
в слепую тьму ночных шурфов.

«Вставай на бой, святой, желанный,
люд обездоленных земель!»
В засаде пуля партизана
свою отыскивала цель.

В ночи — то огненной, то синей —
орудья близкие слышны…
На помощь братской Украине
спешили русские сыны.

Посланцы Ленина! В ответе
за жизнь Отечества сполна…
Боженко, Щорс, Котовский —
эти легендой дышат имена.

Их всех, в любом живя былинно,
как солнце — в пламени луча,
объединило воедино
родное имя Ильича.

Казалось, даже поднебесье —
и то огнями расцвело,
когда вошли с веселой песней
освободители в село.

Но всё еще гроза пылала,
кипел народный океан…
Чтоб счастья каждому хватало,
ушел на битву и Степан.

Давно погасла красная калина,
укрыто снежной скатертью жнивье.
Давно ушла к петлюровцам Галина,
сам атаман — возлюбленный ее.

И цель ее чудовищная — кровью
залить восставший трудовой Донбасс.
Она своею собственной рукою
расстреливала пленников не раз.

Держалась, как могла, за Украину
помещиков, попов и кулаков,
за каждую отцову десятину,
удобренную потом батраков.

Петлюровские пушки наготове.
Галины сердце жаром обожгло:
ее отряд вот-вот затопит кровью
знакомое притихшее село.

Ударил залп, и эхом — крики: «Слава!» —
как будто небо вспорото клинком…
Но красная отчаянная лава
петлюровцам ответила огнем.

У старой шахты — сталь на сталь — столкнулись.
С буденовками встретились шлыки.
И вот уже хмельные пошатнулись
и наутек пустились казаки!

Их долго гнали… Очередью длинной
и пуль горячих и ядреных фраз…
И, раненая, в плен взята Галина.
«Доставить в штаб!» — Степану дан приказ.

Бой затих за горою.
Путь заснеженный крут.
По тропиночке двое
мимо шахты идут.

То — мелькнут за туманом,
то — окутаны мглой…
Тот, что сзади, — с наганом.
Без оружья — другой.

Это девушка. Косы
разметала в слезах.
Только ветром разносит
плач в холодных полях.

Над морозной равниной
колебался туман.
Возле шахты пустынной
думу думал Степан.

Уговоры и слезы
сердце юное рвут…
Снеговые заносы.
Ветра тягостный гуд.

Что ответить Галине?
Сердце любит, не лжет, —
очи, полные сини,
но сильнее — народ.

«Ты не сын Украины!..» —
закричала ему
и рванулась Галина
тенью черной во тьму.

«Стой!» — и вспышкой летучей
выстрел сумрак пронзил…
Над Галиною тучи
небосвод наклонил…

За горою, разбитый,
удирал атаман…
Возле шахты забытой —
ветер, снег и Степан…

И Степан, и Галина —
синеока змея.
«Пусть живет Украина
трудовая моя!»

Тогда Отчизна вражью рать крушила,
шла грозная гражданская война.
Семен Буденный, Климент Ворошилов
свои покрыли славой имена.

Звенят копыта мерзлою землею,
кидают искры огненным снопом.
Кто это в синем шлеме со звездою?
Степан летит на верном вороном.

А рядом с ним, душой сильны, красивы,
товарищи. Испытанный отряд.
Как ратоборцы древние России,
они степями черными летят.

Гремит: «Весь мир насилья мы разрушим!» —
рабочие идут с напевом тем.
Могучи мы содружества оружьем —
кто был ничем, тот нынче станет всем.

Спешили дни… Гроза вела Степана
по всем фронтам дорогами побед.
А после — Харьков, мирный, долгожданный,
рабфак и университет.

Не потонул он в огненных бурунах
и выстоял средь тысячи невзгод.
Так партия борцов растила юных,
чтоб жизнь творили, как хотел народ.

Тут не парты, не уроки
и не школьник-мальчуган,—
в зале светлом и широком
слушал лекции Степан.

За конспектом, за докладом
время — птицею летит.
Что за девушка с ним рядом
златокосая сидит?

А в глазах — простор погожий.
То смешлива, то строга…
На Галину непохожа —
только сердцу дорога.

Завораживают очи,
и огонь шумит в крови…
Как Степан признаться хочет
этой девушке в любви!

Ну а вскоре — вечер в клубе.
Шум акаций, кинозал…
И Степан о том, что любит,
наконец-то ей сказал.

Сердца, багряно расцветая,
весенней музыки полны.
По улицам под звон трамваев
идут хозяева страны.

Тверда их поступь молодая.
Шумит народный океан,
потоки вешние вбирая…
Со всеми вместе — и Степан.

А рядом с ним… Синеют очи
той, чьи слова живут в груди…
В садах, где майский цвет клокочет,
не разойдутся их пути.

Одна судьба, одна основа,
и на двоих любовь — одна.
Так для Степана Ярового
пришла желанная весна.

Родимой Отчизны могучую стать
мы дружно прославим делами.
Степан и Оксана учились, чтоб стать
счастливой судьбы кузнецами.

Учились упорно, мгновенья ценя,
единственной цели во имя:
вложить в основанье грядущего дня
свой камень руками своими.

Едины в заветных мечтах молодых,
встречают рабочее утро.
И Ленин с портрета, прищурясь, на них
глядит по-отечески мудро…

Наступит день, когда в предвестье лета
сады осыплют лепестковый снег,
и за дверями университета
начнет дорога жизни свой разбег.
Покличет вдаль дорога ветровая.
И, чистым светом солнечным омыт,
железные ворота открывая,
завод гудком знакомым загудит.

И опять за горою
догорает закат.
В лунном кружеве двое
возле шахты стоят.

В полынье небосклона —
старой шахты звезда.
Юный месяц влюбленно
серебрит провода,