Сергей Трищенко - Христосиада

Можно ли ненавидеть Иисуса Христа,
Если и не любил ты его?
Я могу рассказать, я ещё не устал,
Вам историю про одного…

Зависть, что ли, точила его, или злость,
Ну а, может, изгрызла тоска –
Может, переживал, что ему не пришлось
На людей посмотреть свысока.

Хоть с вершины креста, всё равно – красота:
Можно выпятить в спеси губу
И усмешкой углы скособочить у рта,
А потом – увидать всё в гробу.

За Христом он ходил, словно бледная тень
Слушал молча, и молча же ждал.
А потом наступил долгожданный им день.
Это значит: Иуда предал.

Иисуса на суд ну почти что несут,
Приговор окончательно сух…
Подходящее дерево ищут в лесу –
Одного нету, что уже двух.

И сказали когда: «Не на чем распинать!»
Он воскликнул: «Возьмите меня!
Ради дела такого могу простоять
Все четыре положенных дня!»

Те же раны Христа у живого креста:
Ноги, руки палач прогвоздил.
Лишь до сердца металл всё равно б не достал:
Сердца не было в этой груди.

И стоял он, в затылок Иисусу дыша
И, злорадствуя, тихо шептал:
«Что бессмертная скажет твоя мне душа –
Скоро вылетит ведь изо рта!»

И обмяк Иисус, на ладонях обвис.
Крест тогда прошептал: «Хорошо!»
И держал его, чтобы не грохнулся вниз,
А как сняли Христа – он ушёл.

Что с ним было потом, долго ль жил этим днём,
Часто ли о Христе вспоминал… –
Ничего, к сожаленью, не знаем о нём:
Только то, что Христа он держал.

Говорят, что я продал Христа, ну и что ж?
Я ведь продал его не за ломаный грош.
Для него и такая цена хороша,
Ну а я б за него не дал даже гроша.

Получил я тогда целых тридцать монет –
Все апостолы в крик, но Христов больше нет.
Иисус-то один, а апостолов – ряд.
Тут поди уследи, все продать норовят.

(Посчастливилось лишь одному Иуде –
Пока прочие в споре: куда его деть?)

Пропищал Иоанн: – За границу продам!
Пусть смущает он там всяких импортных дам!
– Я-те дам!– рёк Матфей, был он чуть поскупей,–
За границею люди живут не глупей.

Им не сунешь, что зря – не пойдет на «уря»:
Чтоб не ниже царя, чтоб вилася кудря…
Разве это ноздря, в простоте говоря?

Долго спорили – в сторону я отбежал,
Чтобы не сорвалось, фигу крепкую сжал.
Отыскал покупателя – видный старик
– Не желаешь Христа? – А старик сразу в крик:
– Что за глупый вопрос, очень нужен Христос!
Как арба без колёс, как копыта без коз…

В голове перекос, мне обидно до слёз:
– Ну, скажи, на черта покупаешь Христа?
Для какого финта? – Он в ответ:– Темнота!

Начал мне объяснять – де, желает распять…
– Что напрасно пенять – все равно не понять!
Не желаю идею такую принять!
Разве нужно людей тебе чем-то занять?

Ты его разопнёшь – позавидуют все
И деревья в лесной изведут полосе…
Суховей тогда будет хлебам угрожать,
Урожая хорошего век не видать.

Знаю: модно Христом себя будет назвать,
А где столько крестов нам на каждого взять?

Ничего, говорит, ты зазря не дрожи,
А украдкою мне на него укажи.

Кто наплёл что-то про «поцелуй Иуды»? –
Невзначай я коснулся его бороды:
Думал – носит парик, а Христос сразу в крик:
– Ты же мой ученик, ну-ка, дай свой дневник!
Я-те пару вкачу, навсегда отучу.
Эх, тебя бы к врачу…– Я в ответ хохочу:

– Что тебе я – апостол или остолоп?
Погляди – на горе возвышается столб.
Причеши лучше лоб, ведь кладут краше в гроб.

Изготовили крест, виден с горки окрест
И народ собираться из дальних стал мест.

– Через пару минут тебя напрочь распнут,
Чтобы стало поменьше на свете зануд.
А побольше – Иуд.

Показал он мне шиш: – Ерунду говоришь.
Там, на небе, спокойствие, радость и тишь.
Я взлечу выше крыш, ты мой голос услышь…

Впрочем, ты, словно вошь – ничего не поймёшь,
Даже слов человеческих не разберёшь
И меня не найдёшь, пропадёшь ни за грош.

– Если я пропаду – помянут Иуду…
Я беду не найду, от себя отведу.
Не гореть мне в аду – я туда не пойду,
За такую деньгу даже в рай убегу…

Мысли лезут вразброд, кто их мне соберёт?
Может, прав этот чёрт? Ишь, бормочет: «Не горд…
Отдохну я от морд, буду думать – курорт…
Я Христос высший сорт, вот найду тихий порт…

Потащили Христа распинать – красота!
(Очень чисто подметено возле креста.)
А наутро глядят – на кресте пустота.

Я ведь знал: он назавтра воскреснет опять
И тогда его можно ещё продавать.

Кто же был тот старик, подсказать кто бы смог?
А ответ-то один: не иначе, как Бог.

Иисус, говорят, пострадал за людей –
Очень уж ему стало их жаль.
Видно, время ему было некуда деть,
Иль попала куда-то вожжа…

Может, воздух кристальнее на высоте
И намного целительней он.
Может, покрасоваться хотел на кресте,
Показать свежесшитый хитон.

Мазохизмом, видать, с детства был заражён:
Пилы и топоры обожал.
Он всегда, до конца, на века – на рожон
И на нём от экстаза дрожал.

Пострадать за людей – почему бы и нет?
Благородная мысль так светла,
Что мурашки восторга пошли по спине,
Убегая от света чела.

Чтобы зря в шевелюре своей не скрести,
Паразитов скорей уморить –
Надо светлые мысли в башке завести
Или тщательней голову мыть.

Что за боги? Не могут они без затей
Не сидится им тихо меж звёзд:
Был уже тут один, звался он Прометей –
Он огонь людям как-то принёс.

Тот огонь был не только чтоб кашу варить
Или плавить железо и медь:
Жар познанья пылает поярче зари,
Не даёт просто так умереть.

Вот за то Прометей и прогневал богов
И прикован потом был к скале.
(И из рая людей за познанья огонь
Попросили пожить на земле).

Знанье – сила! Недаром печётся о нём
Понимающий спрятанный смысл:
Назови его древом или же огнём –
Всё равно будоражится мысль.

Было древо сначала, и ели с него
Зла с добром распознанья плоды.
Древо высохло после – пошло на огонь,
Пусть растопит невежества льды.

Прометей был наказан богами за то,
Что познанья огонь подарил.
А за что люди так с Иисусом Христом?
Видно, сильно он им насолил.