Сергей Трищенко - Христосиада

Начался первый день, о котором мечтал:
Я задумал мир сотворить.
Но меня подвели: не дали матерьял
И пришлось весь день прокурить.

Мир творить – это вам не катушки мотать,
Начинается день второй,
Но сначала нужно всё увязать:
По какому проекту строить?

Третий день. Всё готово: смета, проект,
Подвезли матерьял, но вот
Оказалось: нельзя начинать объект:
Не готов ещё фронт работ.

День четвёртый и пятый – рабочие дни
И работа кипит, но только
Что-то кажется мне – коротки они.
Эх, ещё бы дважды по столько!

А в субботу я вышел работать опять,
Соблазнённый оплатой двойной.
Хоть умри, а объект мне сегодня сдавать
В воскресенье был отсыпной…

А наутро взглянул – ну и дров наломал!
Даже солнце – с какими-то пятнами.
Вот что значит текучесть, что значит – аврал,
Вот что значит: конец квартала.

А потом юмористы меня засмеют,
Хоть помочь мне и было некому:
«Сделан мир в третью смену, с оценкой «уд».
И с огромными недоделками…»

Земля стояла на трех китах –
Прочно, нормально, надёжно.
На совесть старались киты, не за страх
И плавали осторожно.

Всё вовремя сделают: пустят фонтан
И солнцем осветят, как надо.
Спокоен под ними всегда океан,
Стабилен привычный порядок.

Предполагаю наверняка,
Что жили киты, не тужили:
Лениво под солнцем грели бока,
По океану кружили.

Представить они не могли и на миг,
И даже просто понять:
Ну как Земля обойдется без них?
На чём она будет стоять?

Её же утопит любой волной,
Не станет когда китов.
Кто Землю поддержит своей спиной,
В усы пробурчав без слов?

Ведь если волну не смирить хвостом –
В девятый вал превратится.
Но время шло себе, и на китов
Чего-то стали коситься:

«У, дуры здоровые, плавают тут
И воду собой вытесняют.
А где-то в пустыне годами не пьют
И слёзы свои опресняют».

«Пустите их лучше на гребешки,
А то причесаться нечем!»
Нужны всем китовые стали кишки,
Китовые жир и печень.

Киты, услыхав, разговоры те
На ус китовый мотали.
Пока их сила была в хвосте –
Хвостом по воде хлестали.

И долго шли в океане круги
И далеко расходились…
Киты не с той вставали ноги
И не на ту ложились.

И то ли слухи их довели,
Старость или болезни –
Но как-то киты незаметно ушли,
Все, без следов, исчезли.

Но если шипя уходили они:
«Что станет без нас с Землей?»
Тогда каждый кит последние дни
Обычной прожил змеёй.

Но вряд ли так было: всё же киты,
Солидности не занимать.
Они привыкли огромные рты
Закрытыми крепко держать.

Исчезли киты, но солнцем поля
По-прежнему освещались.
Поменьше стало воды, и Земля
Свободно пошла, вращаясь.

Пришлось становиться опорой себе –
Сплошная кругом пустота.
Вздыхала сначала о прошлой судьбе,
Всё снились ей три кита…

Потом привыкла, и вот летит
В семействе других планет.
А нынче даже в созвездии Кит
Китов и в помине нет.

А космос спокоен: не слышно «ура»,
Не видно радужных красок.
Наверно, и в самом деле пора
От старых избавиться сказок.

Хоть убого мы жили, не терзали извилин,
Те звенели – тонки и прямы.
И в своей были силе: блох упорно ловили –
Таковы были прежние мы.

А теперь мы – герои: в небо башню построим,
Из бетона, или с кондачка.
Двери рая откроем, весь его перероем
И на землю взглянем свысока.

Кто-то понизу лазил, всё выискивал базис,
Но, представьте, так и не нашел.
Лез из грязи он в князи – знать, имелися связи, –
Всех грозился стереть в порошок.

Что поболее в силе – землю рылами рыли,
Возводили в степи котлован.
Прокопали полмили, оказались в могиле,
Что оттуда увидится нам?

Словно как в Нотр-Даме воздвигали фундамент,
Но воздвигли чуть-чуть в стороне.
Чтоб не ели глазами, их закроем слезами –
Все вокруг было как на войне.

Хоть и было нам страшно, возводили мы башню
На костяшках своих – домино.
День забыли вчерашний, не пахали мы пашню,
Воплощали то, что решено.

Камень прямо на камень, пусть останется память,
Нам не нужен раствор и цемент,
День за днями над нами разгорается пламя –
Раздуваем искру за момент.

Словно про между прочим сей этап мы закончим
И начнем без разбега второй.
Все увидят воочью, хоть слепые, хоть ночью,
Что любой из нас станет герой.

Башню строили долго, всё росло чувство долга,
Бог, нахмурясь, на это взирал.
Монументы над Волгой возводили без толка,
Получилась не башня – дыра.

Не строительство – фига: расползается мигом
И никто ничего не поймёт.
Избавляясь от ига, как велела нам книга,
Из народов тюрьмы прёт народ.

Называть только сбродом эту массу народа
И при сильном желаньи нельзя:
Не давали нам хода, но теперь-то – свобода!..
Как сумеем остаться в друзьях?

Манифест сочинили так нескладно, как жили,
Всех сорвали с насиженных мест.
Если долго давили, не пойдет «или-или» –
Значит, вновь понесём этот крест.

Кто не сразу захочет понимать между строчек,
Для того можно вновь повторить:
Были чёрные – ночи, будут белые – ночи.
Так живём – от зари до зари.

Много было событий и просто бытий –
С житиями не путать святых! –
Даже если я и не смогу без витий,
Рассказать попытаюсь о них.

Вавилонская башня – событие, факт,
Даже если все факты в руках.
Позабыли уже, её строили как,
Раз осталась лишь память в веках.

Ничего не известно: а был ли проект,
Или не было вовсе проекта?
Саботаж повлиял, или скрытый дефект –
Рассказать попытаюсь про это.

Как, раззявивши рот, собирался народ –
Собралось удивительно много.
Будто дёрнул их чёрт: аж в печёнках печёт,
Пообщаться им хочется с богом.

И желают немногого: видеть всего
(Выраженья, жаль, не выбирают)
Лишь обитель небесную наших богов,
Побродить хоть немного по раю.

– Мы на свой страх и риск учиним богу иск:
Почему выгнал Еву с Адамом?
То ли визг, то ли писк: – Возведём обелиск
На возвышенном месте на самом!