Рабиндранат Тагор - ...Это не сон! (сборник)

– Взгляни на нее, дорогая, – сказала Кхемонкори, указывая на Комолу. – Моя мать умерла, когда я была маленькой, но теперь она снова вернулась ко мне – я встретила ее вчера на дороге. Имя моей матери было Хорибхабани, но теперь ее зовут Хоридаши. Скажи, Хем, видела ли ты когда-нибудь такую красавицу.

Комола потупилась от смущения и лишь спустя некоторое время осмелилась заговорить с Хемнолини.

– Как вы себя чувствуете? – обратилась Хемнолини к старой женщине.

– Я, знаешь, в таком возрасте, когда лучше не спрашивать о здоровье. Жива еще – и хорошо. Нельзя долго обманывать время. И я рада, что ты пришла. Давно я собираюсь поговорить с тобой, и все не представлялось удобного случая. Вчера ночью мне стало очень плохо, и я решила, что больше откладывать нельзя. Когда я была молоденькой, то сгорала от стыда, если кто-нибудь заговаривал со мной о замужестве, но современные девушки на нас не похожи. Вы ученые и замуж выходите позднее, с вами можно обо всем говорить. Вот я и хочу сказать тебе все начистоту. Нечего меня стесняться. Скажи, милая, говорил тебе отец о моем предложении?

– Да, говорил, – опустила глаза Хемнолини.

– Значит, ты не согласна, – продолжала Кхемонкори. – Ведь прими ты предложение, Оннода-бабу тотчас же пришел бы ко мне. Ты, видно, не решаешься выйти замуж за Нолина, потому что считаешь его аскетом, который только и знает, что выполнять обряды. Хоть он и мой сын, я постараюсь быть беспристрастной. Со стороны может показаться, что он не способен любить. Но все вы глубоко ошибаетесь. Я хорошо знаю Нолина, и мне можно верить. Он способен полюбить так сильно, что сам боится этого и подавляет свои чувства. Уверяю тебя, что тот, кто сможет разбить скорлупу его аскетизма, найдет путь к его сердцу и увидит, что оно полно нежности и любви. Хем, дорогая, ты ведь не девочка, а взрослая образованная девушка. Ты сама следуешь учению моего Нолина. Я умру спокойно, если увижу тебя его женой. Боюсь, после моей смерти он уже не женится. Представь себе, что с ним будет тогда. Он погибнет! Я знаю, ты уважаешь Нолина. Зачем же отвергать его?

– Я не стану возражать, если вы считаете меня достойной вашего сына, – сказала Хемнолини и опустила глаза.

Кхемонкори привлекла к себе девушку и поцеловала в голову. Больше они не возвращались к этому разговору.

– Хоридаши, эти цветы… – начала Кхемонкори, но, оглянувшись, заметила, что девушка исчезла. Во время разговора она неслышно выскользнула из комнаты.

Разговор с матерью Нолинакхо смутил Хемнолини, она чувствовала себя стесненно в ее присутствии и решила не задерживаться.

– Мать, я должна уйти сегодня пораньше. Отец плохо себя чувствует, – сказала она, прощаясь.

– Ступай, ступай, дорогая, – сказала Кхемонкори, благословив девушку.

Когда Хемнолини ушла, Кхемонкори послала за сыном.

– Нолин, я не могу ждать больше, – сказала она.

– Что случилось? – спросил Нолинакхо.

– Сейчас я говорила с Хем. Она согласна. И я не буду больше слушать твоих отговорок. Ты ведь знаешь, какое у меня здоровье. А я не успокоюсь, пока вы не будете помолвлены. По ночам я не сплю, все думаю о тебе.

– Хорошо, ма. Не волнуйся больше и спи спокойно. Все будет так, как ты желаешь.

Когда Нолинакхо ушел, Кхемонкори позвала Хоридаши. Девушка вышла к ней из соседней комнаты. Наступили сумерки, и царивший в комнате полумрак скрывал лицо Хоридаши.

– Поставь цветы в воду и укрась ими комнаты, – приказала Кхемонкори. С этими словами она передала букет Комоле, оставив себе розу.

Одну чашу с цветами Комола поставила в молельне Нолинакхо, другую на столике в его спальне. Затем она открыла платяной шкаф, положила оставшиеся цветы на деревянные сандалии Нолинакхо и в почтительном поклоне коснулась головой пола, из глаз ее полились слезы. Ничего в целом мире не было у нее, кроме этих сандалий, но скоро ее лишат права поклониться даже им!

Кто-то вошел в комнату. Комола вскочила, быстро захлопнула дверцу шкафа и оглянулась. Перед ней стоял Нолинакхо. Бежать было поздно. Сгорая от стыда, девушка желала слиться с темнотой наступающего вечера.

Застав в своей спальне Комолу, Нолинакхо тотчас же вышел, а она торопливо выбежала в другую комнату. Тогда Нолинакхо снова вернулся в спальню. Что делала эта девушка в его шкафу? Почему, увидев его, она поспешно захлопнула дверцу? Мучимый любопытством, Нолинакхо открыл шкаф и увидел свои сандалии, украшенные свежими цветами. Молодой человек молча закрыл дверцу и подошел к окну. Пока он смотрел на небо, вечерние сумерки быстро поглотили последние лучи зимнего солнца.

Дав согласие выйти замуж за Нолинакхо, Хемнолини старалась убедить себя, что это для нее большое счастье.

«Старые узы порваны, – тысячу раз мысленно говорила себе Хемнолини. – Омрачавшие небо моей жизни грозовые тучи рассеялись. Теперь я свободна! Я порвала с прошлым!» – настойчиво внушала она себе и наконец почувствовала радость отречения от мирских желаний. Когда погребальный костер с телом близкого перестает дымиться, человек на время освобождается от бремени житейских забот, вся жизнь ему кажется игрой и на какое-то время у него становится легко на душе, так было и с Хемнолини. Она наслаждалась покоем, который наступил, когда она окончательно отрешилась от прошлого.

«Будь жива моя мать, я порадовала бы ее своим освобождением. Но как мне открыться отцу?» – размышляла девушка, возвратившись в тот вечер домой.

Оннода-бабу, сославшись на нездоровье, рано лег. Хемнолини прошла к себе, достала дневник и до глубокой ночи писала.

«Запутавшись в тенетах смерти, я порываю с миром, – писала она. – Я не верила, что всевышний когда-нибудь освободит меня от старых оков и вдохнет в мою душу новую жизнь. Но сегодня, тысячу раз с благоговением припадая к его стопам, я полна решимости вступить на новый путь служения долгу. Я недостойна счастья, которое дарует мне судьба. О, дай мне силы, всевышний, сохранить его до конца моих дней! Я верю, что человек, с чьей судьбой должна соединиться моя ничтожная судьба, сделает мою жизнь полной и счастливой. Молю об одном, чтобы сама я смогла отплатить ему тем же».

Закрыв дневник, Хемнолини вышла в окутанный темнотой сад. Стояла тихая звездная прохладная ночь. Девушка долго ходила по усыпанным гравием дорожкам. Бескрайнее небо нашептывало слова успокоения ее омытой слезами душе.

На следующий день, когда Оннода-бабу с дочерью собирался отправиться к Нолинакхо, к их дому подкатил экипаж. С козел спрыгнул один из слуг Нолинакхо и доложил, что прибыла его госпожа. Оннода-бабу поспешил навстречу гостье. Он появился в дверях своего дома, когда Кхемонкори уже вышла из экипажа.

– Сегодня мне выпало большое счастье! – приветствовал Оннода-бабу гостью.