Екатерина Завершнева - Над морем

Не бойся
Не двигайся
И он тебя не заметит
Он слеп от рожденья
И не знает любви

Его объятия пусты
Он мнет глину не глядя
День и ночь
Его ласки глубокие борозды
Вмятины ямки

Полосы млечного пути
Плывут по его лицу
Лишенному выраженья

Встать ночью
Подойти к окну
Увидеть твое лицо
Спящее на небе
Мысленно
Наощупь
Повторить все его изгибы
Разгладить все его впадины
Оспины кратеры
Чтобы ничего не было
Чтобы все начиналось
С начала

разливами рек
по всей ширине
ветер беспрепятственно
равнинами идет раскатами
дальними грозами
пригибая к земле

сила без обхвата
алая бесконечная
цепью залегает трава
все распорото
высыпано в ветер
расстреляно

злая молодость
раскуривает свой табак
бросает за спину
гаснет в бурьяне
пятиконечной звездочкой
упавшей шапкой
буденновкой

где-то в памяти
зацепилось
уцелело

лодочкой
дрожит блесна
заплаканная монетка

ниже по течению
едва различим в вечернем тумане
солнечный плес

перерастая себя
уходит в небо
соцветиями
метелками
сеется в ночь
песчаный ветер
несущий шепот косы
в соснах

полосы тепла
раздвоены как рукава
млечного пути
остывающий песок
на отмели
розовеет

неглубокое
слоистое
дыхание моря

короткая ночь
распалась
между двумя
ударами сердца

на склоне
когда нас уже нет
ничто не шелохнется
не изменится
редкие облака
в перевернутых зрачках
моря внизу

мы снова стали
поворотом неба осыпью
мелкими цветами горечавки
тенью ветра тенью самих себя
каменистым плоскогорьем
гребнями тишины

ночь сеет нас заново
море подступает
к запекшимся губам
раненый к раненому
потому что найдут
только вместе

наши тела
пещерные города
крошащиеся от ветра
каменная смола
высолы на щеках
руки корни
на краю обрыва
ягоды кизила
рассеченная бровь
терновник
эхо

на склоне
обнявшись молчим
не замечая
что нас уже нет

долгое пребывание
неразделимых
в темноте

пещеры тел
души висящие
вниз головой
белые бабочки
обсыпанные
мучнистой росой

ресницы
окаймленные светом

видеть все
и не отзываться
пока душа и тело
расслаиваются навсегда

закрыли глаза
чтобы узнать
внутренний свет
заглянуть в колодец
упирающийся
другим концом
в звездное небо

чтобы ночь
накренилась
и ее гигантское колесо
пошло наверх

чтобы мы
раскачиваясь
лицом к лицу
в деревянной
бадье молчания
поплыли
как новобрачные
к началу своей
истории

но здесь
истории нет
неуничтожимое лето
растет сквозь пальцы
в его дыхании
растрескиваются
все семена
способные
выбросить из себя
еще одну жизнь

солнце неспящих
немилосердное
над головами

надгробия
выгоревшая трава
теперь нас никто
не услышит

мертвые устьица
раскрываются
сотнями ртов
муравьиные семьи
ищут своих
в раскаленном песке

безумие думать
что мы устоим
живые среди мертвых

что будем помнить
когда другие забудут

растерзанные
по камням
в пыль
в боль
в свет

утопленные в земле
поднимемся
взойдем
новой пшеницей
под солнцем
неспящих

у февраля твое лицо
и я не могу его вспомнить

кто-то входит в комнату
и живет в ней
занавески опущены
тихий снег за окном
мокрые ветки

в ложке плавится солнце
в стакане талая вода

твой двойник
не раздеваясь
садится на край кровати

не заставляй меня
возвращаться сюда
я устал

на его рукаве
никак не растает снег

прозрачные пальцы
дзинь помешивая
приподнимая голову

тебе нельзя говорить

твое тело
еще не сложилось
из растворенных
в весеннем воздухе
элементов

снаружи кажется
в доме никого нет
иногда за стенкой
едва заметное движение
это меняются местами
месяцы близнецы

февральские
перепады температур
потом слабость

под дверью письма
звуки проникают сюда
прошлогодними

ответа не нужно

разделить нас
на до и после
вытянуть
шерстяные нитки
боли и радости
растащить соринки
каждого дня
разобрать по зернышку
оставить чистое
пустое место
пока не наступило утро
пока еще темно
вот она
муравьиная работа
зимы

дни стали длиннее
они не умещаются на столе
для нас больше нет
ни времени ни места
задетые локтем
разноцветные склянки
падают с крыш
капает мутно-зеленое
аптечное лето
цветущее желтой пыльцой
беспамятства

изредка
на уровне наших глаз
солнце
наискосок через весь двор
на десять лет назад
на двадцать
по колено в траве
идущее к себе солнце

прошлое
связало нас
спина к спине

распятые на колесе
упрямцы
повторяем что видели
небо и землю
больше не нужно
ничего

отражения
блики по стенам
затопленной комнаты
мы открывали окна
и город перевертывался
продетый в кольцо
раскачивался на нитке
над ладонью неба
между да и нет

город корабль
пришвартованный
к ручке двери
уходил под воду
со всеми своими
лестницами
дворцами
и колокольнями

под нами залив
архипелаги крыш
перевернутые лодки

в водовороте
пенятся щепки
сталкиваются
тонут

подводный колокол
раскачивается
в темноте
забыть

силы уже на исходе

просыпаюсь от слез
небо вырезано из жести
острые края крылья
птицы над городом
мечутся оглушенные
ударной волной