Ангелина Северова - Басни, стихотворения

Порой и мы, как звери те, глядим умильно
На одинокий бой, святой, но непосильный.

У хищника – нехищный завсегда неправ.
Лишь потому, что, хищником не став,
Не помышляет он преступным интересом.
И в большинстве, с другими наравне,
Помехой подлости становится вполне,
Корыстолюбию служит противовесом —
Оплотом верности родной стране.

В морском краю, у берегов залива,
Где волны теплые игриво
Прибрежный ил колышат, чуть скользя,
И убегают в море торопливо,
Некрупных рыб толпу теченьем унося,
Поймала Щука молодого Карася.
Да той порой была сыта сверх меры:
Не в силах и кусочка заглотать.
Но, не имея и дурной манеры
Захваченную жертву отпускать,
Карасика решила ранить хорошенько,
Повременив с едой маленько.
Чтоб он и далеко не уплывал,
Но и концы пока не отдавал.
Наме́рение Щуки постигая,
Карась взмолился, чуя свой предел:
«За что меня ты на мученья обрекаешь?
Как будто карасевый род тебе так надоел,
Что нынче ты на мне решила отыграться?»
«Карасик милый, да, признаться,
Такое раздраженье будишь ты во мне…
А Карасевый род – вдвойне.
За воспитанье ваше следовало б взяться.
Благодари меня, что нынче же тебе конец
И жалкое прервется прозябанье.
Да разве жил, Карась, ты до сих пор?
Не жил, влачил убогое существованье.
За то и не прошел естественный отбор».
«Но почему ты нас так ненавидишь?
Терзаешь нас, пока утробу не насытишь,
Ее сверх меры не набьешь.
Какую в Карасях помеху видишь,
Когда, лишь поедая нас, живешь?»
«Вас развелось немерено в округе.
Вас большинство в морской стране.
Заботитесь вы друг о друге,
А не о том, что бы жилось вольготней мне.
Хоть сами в бедности живете,
А все голосовать идете.
И выбирает ваше большинство
Не весть кого!
А после Щукам притесненье!
Терпеть его такое униженье!
Быть с Карасями наравне
Не гоже мне!
И то напрасно,
Что судьбы Щучьи Карасям подвластны.
Не вам вершить мою судьбу,
Когда свои устроить вы не в силах.
Ах, очутиться бы у власти как-нибудь,
Прав избирательных я б мелочь всю лишила:
Карасиков, Рачков, Бычков, —
А также и никчемных стариков.
И постепенно б всех вас истребила:
На славу удался бы лов!»
«Твое высокомерное презренье
К другим меня приводит в изумленье!
Скажи, но разве притесняют Щуку Караси?
Кого угодно ты спроси:
Вам, Щукам, лучше всех живется.
И никого, пожалуй, не найдется,
Кто бы лишал вас прав, свобод и благ.
Но ты ведешь себя, как будто мы твой враг!
И тщишься ограничить наше право:
Нехищным запретить голосовать,
Правителя законно выбирать.
Нам хочешь учинить расправу –
Придя ко власти, нас уничтожать.
А тот, кого морское население избрало,
Тебе противен, потому и нас коришь,
И выбор незаконным мнишь.
Тебе считаться с остальными не пристало».
«И в том ты прав, Карась,
решает большинство —
Никак не обойти его.
И что впустую на него ругаться,
А надо бы вот как за дело взяться:
Вас, мелких дурачков:
Рачков и Карасей, Плотвичек и Бычков, —
Всю недостойную ораву
На вновь избранного правителя и натравить,
Чтоб сами вы устроили ему расправу.
Ну а потом и прав лишить,
Поставив вам избранника другого.
За царствие возьмется тот сурово.
Тогда держись!
Пойдет рыбешки мелкой истребленье.
Немного лишь останется на размноженье.
Вот то-то будет справедливой жизнь!»
«Ах, Щука, да ведь, если нас не станет,
У хищников лихая жизнь настанет.
И весь ваш алчный род
В конце концов без нас помрет.
А то, что стариков вы прав лишите —
Злорадствовать пока что не спешите:
И вам черед состариться придет.
За вас судьбу решит другое поколенье —
Без милосердия осудит вас на истребленье».

Промолвил то Карась и был таков:
Внимательнее Щука слушать стала
И бдительность немного потеряла,
А, вместе с тем, и свой улов.
Живуч Карась и превосходит тем врагов.
В великих трудностях не унывает!
И потому в лихие времена он выживает!

Хоть Щукины слова нам кажутся смешны,
В них и расчет, и Щучий ум видны.
И, права голоса других лишить желая,
Свое главенство хочет утвердить
И всей морской страной руководить,
Из хищников правленье выбирая.
Безгласных жителей поработить,
Порядок новый справедливым называя.
Себя над всеми лиходейка ставит,
Других уничижает и бесславит,
О выгоде печется лишь своей…
И невдомек-то ей,
Что жизнь ее и процветание зависит
От ненавистных Карасей!
Да истребляя их, свою погибель бли́зит!

Права ли власть, глядящая сквозь пальцы,
На праздник нетерпимости среди зверей?
Где, понося других, кричат о правоте своей!
Сопричислив свой род к страдальцам,
Себя в лесу считают всех достойней и главней!
В итоге сильно от того страдают Зайцы —
Их большинство в лесу, да всех они смирней.
И нет мишени для глумления верней.

На Заячий совет собрались Русаки,
Решать, как мир с соседями наладить,
Согласия и дружбы прежней ради,
Раздорам и размолвкам вопреки.
Хоть слова доброго давно им не слыхать,
Одни бранят, другие рады потакать:
Глядят на Русаков, осклабившись, Куницы,
Всё норовят обидеть и задеть.
Немного их, но первенства хотят добиться
И Русаками хорошенько поживиться,
Да что бы власти не мешали впредь.
Высокомерно Барсы выступают
И Русаков неравными себе считают.
Гнушаются соседством, брезгуют родством,
Противно им, что Зайцы большинством
Стремятся поддержать в лесу порядок.
И каждый Заяц кажется им гадок
За то, что трудится в округе, как лесник:
Во все участки леса он проник,
Заботится о мире и согласье
И Барсам остается не подвластен.
От Сов и Барсуков слышны нападки —
В соседстве с ними Русакам несладко.
Ругают Зайцев Суслики, Косули и Ежи…
А Царь зверей молчит, хоть что скажи!
Не смеет Лев пресечь дурное поведенье
И подданных умерить волеизъявленье.
Поддержку леса Царь боится потерять,
А потому и позволяет Зайцев унижать:
Все стерпит Русачок, ему не привыкать.
«Но вот, терпенью нашему конец приходит, —
Так старшина совета говорит, —
Молва по лесу бродит,
Что Заяц делу общему вредит,
Что большинством своим мешает
Другим зверям политику вести.
Что лес напрасно он объединяет,
Вокруг себя народы собирает —
Других лишает выбора пути.
А потому от власти Зайца оттесняют
И в хор лесной его не допускают.
В правленье не дают как следует войти,
В нем соразмерной квоты обрести.
Вдобавок и единства благо отвергая,
Несносно Русака ругая,
Соседи больше не хотят дружить.
В таком лесу невыносимо жить!
Но надо нам обидчикам ответить,
Нападки и упреки встретить
Открытой грудью. Драчунам отпор
Достойный дать! И, кто желает ссор,
Тот пусть получит их в достатке.
А нам терпеть в бездействии не сладко.
Кто говорил, что Заяц под кустом дрожит?
Что, повинуясь внешнему веленью,
Готов унизиться, стерпеть хоть сто обид?
Так нет! И прочь сомненья,
Вперед, друзья мои, и будет поделом
Тем, кто сломать желает общий дом!»
Такие речи вел Русак бывалый.
Его волненье и души накал
И слушателей гневом зажигал.
Впустую им кричать казалось мало.
Желая делом доказать
И правоту свою, и смелость, Зайчья рать,
Бросаясь в чащу, лес крушила и ломала.
А, если зверя настигала,
Не сладко было беглецу тому.
Царю лесному не до шуток самому:
Коль треснет мир, так и ему несдобровать!
Скорее надо лес спасать!
Всех бунтарей наш Лев переловил нещадно.
Чтоб остальным то было не повадно,
Мятежников он сильно наказал.
Но лесу слово дал,
Что сходно зверя каждого накажет,
Кто оскорбительно про Зайцев скажет.
И слово царское отныне он держал.