Павел Якушкин - Народные стихи и песни
- Название:Народные стихи и песни
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Изданіе Вл. Михневича. С.-ПЕТЕРБУРГЪ. 1884.
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Павел Якушкин - Народные стихи и песни краткое содержание
Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.
Народные стихи и песни - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По этому онъ все беретъ, какъ трудолюбивый жукъ со всякой дряни собираетъ все, что ему надобно, спишетъ книгу, а къ ней и примѣчаніе: „Сочинено богословомъ Фраматіемъ Дивковичемъ изъ Елашакъ… съ дозволенія инквизиціи, печатано въ Венеціи 1691 г.“ (стр. 82, 83, 84… выписано 34 страницы!..) или напечатаетъ, что этотъ стихъ сочиненъ Антономъ Головатымъ, которымъ запорожскіе казаки поздравляли Потемкина (вып. 5, стр. 18). Сюда вошелъ и месяцесловъ въ стихахъ, вѣроятно пойдетъ такая же и арифметика, оды Державина, Шатрова; г. Безсоновъ все печатаетъ сряду, и ежели ему иногда случается не кончить по какой-то непонятной для насъ совѣстливости и вмѣсто конца написать и прочее, то за то часто приходится въ двухъ экземплярахъ печатать одинъ и тотъ же стихъ… т. е. не стихъ, а младшій стихъ. Вотъ напримѣръ:
Свѣтлыя въ небѣ палаты,
Трапезы тамо богаты:
Идите всѣ души праведны до той палаты
Тамо витати и близко Бога сѣдати,
Тамо бо велія радость,
И всѣмъ всемірная сладость,
Поютъ музыцы, разные языцы,
Песнь Богу сильну, зѣдо предивну
Въ часъ веселую годину.
А грѣшницы не тужите,
Но скоро тамо идите,
Оставите грѣхи до той утѣхи,
Въ радость премногу, къ милому
Любовь велію стяжите Богу,
Свѣтлыя во небѣ палати
Трапезы тамо богаты;
Идите дуси праведніи всѣ,
До той палаты, тамъ обѣдати
И близко Бога стояти
Тамо бо велія радость
И всѣмъ всемірная сладость
Поютъ музыцы, разные языцы
Пѣснь Богу сильну, презѣльну, дивну.
Въ часъ веселья годины
А грѣшницы не тужите,
Но скоро тамо идите,
Оставите грѣха до той утѣхи,
Въ радость премногу къ великому Богу.
Подобныхъ вещей г. Безсоновъ собралъ многое множество, и объявилъ въ газетѣ „День“, что ея-де П. А. Безсоновъ собралъ до 1000 стиховъ, да денегъ нѣтъ, издать не могу, такъ сокровище и пропадаетъ! Не соблаговолитъ ли кто денегъ на изданіе этихъ сокровищъ?!..» «С. П. Вѣдомости» повторили это объявленіе и «подписка шла такъ быстро и успѣшно, что совершенно доказала сочувствіе русскаго общества» къ изданію русскихъ народныхъ пѣсенъ, на что впрочемъ скажетъ теперь публика: обѣщали русскіе народные стихи, а подчуютъ младшими стихами. Всѣ думали, что г. Безсоновъ въ первой же книжкѣ, выпущенной по подпискѣ, запоетъ:
А мы, нищая братья,
Мы убогіе люди,
Должны Бога молити,
У Христа милости просити
За поящихъ, за кормящихъ,
Кто насъ поитъ и кормитъ,
Обуваетъ — одѣваетъ!..
А Петръ Алексѣевичъ Безсоновъ, вмѣсто этой жалобной пѣсни «Калѣкъ-перехожихъ», какъ хватитъ въ первой же книжкѣ, въ первый же стихъ:
Патріархи тріумствуйте,
Со пророки ликовствуйте,
Со святыми торжествуйте!
Приведутся дѣвы. (IV вып. стр. 1).
А чего тутъ ликовать?!.. Ликовать, не ликовать одному Петру Алексѣевичу Безсонову, а подписчики-то на «Калѣкъ-перехожихъ», чай, заплакали, когда денежки ихъ загули!..
Когда была окончена эта статья, я увидалъ пятый выпускъ сборника пѣсенъ П. В. Кирѣевскаго. Въ этомъ выпускѣ пѣсни расположены по мысли г. Безсонова. Трудно только понять, по какимъ соображеніямъ расположены пѣсни этого выпуска. Напримѣръ почему пѣсня «про князя Волховскаго и Ваньку Клюшничка» помѣщена прежде пѣсни:
Какъ гулялъ молодецъ ровно тридцать лѣтъ,
Загулялъ молодецъ къ королю въ Литву…
да и много подоблаго… Только я считаю своимъ долгомъ извиниться, передъ г. Безсоновымъ: я невольно ввелъ его въ ошибку. Г. Безсоновъ, помѣщая мои варіанты пѣсни «про князя Волхонскаго и Ваньку Ключничка», называетъ князя Волхонскаго «княземъ-бояриномъ». Я печатая въ «Отечественнихъ Запискахъ» эту пѣсню, по независящимъ отъ редакціи обстоятельствамъ долженъ быль называть Волхонскаго «княземъ бояриномъ», а потому и въ сборникѣ Кирѣевскаго въ моихъ варіантахъ Волхонскій называется тоже «княземъ-бояриномъ».
СТИХИ ДУХОВНАГО СОДЕРЖАНІЯ
1
Стихъ про Егорія Храбраго
Во седьмомъ году восьмой тысячи
Наѣзжалъ царище Кудрянище
Ко тому ли городу Чернигову.
Онъ князей бояръ всѣхъ повырубилъ;
Благовѣрнаго князя Ѳедора
Онъ подъ мечъ склонилъ,
Голову срубилъ.
Оставалося чадо малое,
Молодой Егорей свѣтло-храбрый:
По локоть руки въ красномъ золотѣ,
По колѣна ноги въ чистомъ серебрѣ,
И во лбу солнце, во тылу мѣсяцъ,
По косицамъ звѣзды перехожіи.
Онъ того, собака, не пытаючи,
Началъ Егорья — свѣта мучити
Всякими муками да разноличными.
Началъ онъ Егорья топорами сѣчь:
Топоры все зубье прикрошилося,
А Егорья-свѣта не уязвило,
Не уязвило, не укровавило.
Онъ того, собака, не пытаючи,
Началъ онъ Егорья пилой пилить,
У пилы все зубье прикрошилося,
Прикрошилося, все приломалося,
А Егорья-свѣта не уязвило,
Не уязвило, не укровавило,
Онъ того собака, не пытаючи,
Началъ Егорья водой топить,
Колесомъ вертѣть:
Колесо въ щепу все приломалося,
А Егорья-свѣта не уязвило,
Не уязвило, не укровавило.
Онъ того, собака, не пытаючи,
Началъ онъ Егорья въ котлѣ варить:
Егорей-свѣтъ въ котлѣ стойкомъ стоить,
Стойкомъ стоитъ, самъ стихи поетъ,
Стихи поетъ все херувимскіе,
Подъ котломъ растетъ трава муравлена
Растутъ цвѣточки лазоревы.
Онъ того, собака, не пытаючи,
Копалъ погреба глубокіе,
Долины погребъ двадцати саженъ,
Ширины погребъ тридцати саженъ,
Глубину погребъ сорока саженъ,
Посадилъ Егорья — свѣта съ матерью
Во тотъ погребъ во широкой:
Задергивалъ рѣшотки желѣзныя,
Желтымъ пескомъ призасыпывалъ,
Сѣрымъ каменьемъ призаваливалъ,
Муравой травой замуравливалъ.
Онъ пошелъ, собака, похваляется:
«Не бывать-ска Егорью на святой Руси,
Не видать Егорью свѣта бѣлаго,
Свѣта бѣлаго, солнца краснаго».
По Егорьевой было по участи,
И по Божьей было по милости,
Стонка завѣвали вѣтры буйные
Изъ того изъ далеча чиста поля;
Мураву-траву всю размуравило,
Сѣро каменье все приразвалѣло,
Желты пески всѣ приразвѣяло,
Рѣшеточки всѣ прираздергало,
Выходилъ Егорей на святую Русь,
Увидалъ Егорей свѣта бѣлаго,
Свѣта бѣлаго, солнца краснаго,
Сталъ просить благословенія,
Благословенія матушки родимыя
Поѣхать къ Кудревяну Кудреянищу
Изместить обиды всѣ родительскія.
Унимаетъ его матушка родимая:
«Не поѣзжаій: у Кудревяна Кудреянища
Есть три заставы, три великія;
Первая застава великая:
Стоятъ лѣса темные,
Они засѣли до неба;
И стиглому и сбѣглому проходу нѣтъ,
И удалому молодцу проѣзду нѣтъ.
А другая застава великая:
Стоятъ двѣ горы высокія,
Разойдутся, да вмѣстѣ столкнутся.
Ни стиглому, ни сбѣглому проходу нѣтъ,
Ни удалому молодцу проѣзду нѣтъ».
Ой же ты — матушка родимая!
Не Божіимъ все есть изволеніемъ —
Все вражіимъ навожденіемъ!
Поѣхалъ удалый доброй молодецъ;
Пріѣхалъ къ лѣсамъ темныемъ.
«Ой все вы лѣсы, лѣсы темене!
Полноте-ко врагу вѣровать,
Вѣруйте-ко въ Господа распятаго,
Самаго Егорья-свѣта храбраго!»
Стали лѣсы по старому,
Стали лѣсы по прежнему.
Проѣхалъ Егорей-свѣтъ храбрый.
Пріѣхалъ къ горамъ высокимъ:
«Полноте-ко горы врагу вѣровать!
Вѣруйте-ко въ Господа распятаго,
Самаго Егорья — свѣта храбраго.»
Стали горы по старому,
Стали горы по прежнему;
Проѣхалъ Егорей — свѣтъ храбрый.
Пріѣхалъ къ рѣкѣ огненной:
«Полно-ко рѣка врагу вѣровать!
Вѣруй-ко въ Господа распятаго,
Самаго Егорья — свѣта храбраго!
Стала рѣка по старому,
Стала рѣка во прежнему.
Колотятъ платье двѣ дѣвицы,
Двѣ русскія полоняночки:
„Ой же ты удалый добрый молодецъ.
Есть еще у Кудреяна Кудреяныча.
Есть три заставы, три великія:
Первая заставь сидитъ надъ крыльцомъ птица:
Унесетъ тебя въ чисто поле,
Малымъ дѣтямъ да на съяденье.
Надъ крыльцомъ сидитъ змѣя лютая:
Ухватитъ тебя на хоботъ свой
Унесетъ тебя въ чисто поле
Малымъ дѣтямъ на съяденье.
Въ палатахъ у него есть мечъ самосѣкъ,
Отсѣкетъ у тебя буйну голову!“
— Все это не Божіимъ изволеніемъ,
Все вражіимъ навожденіемъ!
„Охъ ты птица, птица, лети въ чисто поле,
Хватай поганыхъ татаровей.
Охъ ты змѣя, змѣя лютая!
Лети змѣя въ чисто поле
Хватай поганыхъ татаровей!
Охъ ты мечъ мечъ, мечъ самосѣкъ,
Ссѣки у Кудреяна Кудреянища,
Ссѣки буйну голову.“
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
