Николай Векшин - Забавные рифмы

Женщина усиленно худела:
Истребляла собственное тело.
Думала: «У пухленькой нет шанса
Выйти замуж с весом сверх баланса».

Женщина не пила и не ела.
Так старалась… Чуть не поседела.
Фитнес, бег, диета, воздержанье…
Тяжко с рубенсизмом расставанье!

Женщина без ужинов сидела,
В холодильник даже не смотрела.
Избегала завтраков, обедов,
Даже безобидных винегретов.

Женщина пыхтела и потела,
Но – как пышка на дрожжах толстела!
Йога, баня, голодовка, танцы,
Суп-набор для вегетарианцев…

Женщина от ужаса балдела:
Не худею! Странное ведь дело!
Караул! Спасите мне фигуру!
Подарите чудо-физкультуру!

Женщина дышать уже не смела.
Ах, беда! Ну, что же с этим делать?
Я сказал бы ей (конечно, не при детях),
Что прекрасней форм не видел в целом свете!

Жил-был красавчик, ласканный судьбою.
Амбиций – море, интеллекта – нуль.
Он бредил увести народ с собою,
И президентский снился ему руль.

В Тбилиси клокотали страсти гнева:
«Россия – вот беда для всех грузин!».
И самостийности похмелье перегрева
Не осудил почти что ни один.

Продавшись дяде Бушу за долл а ры,
Поддержанный на митингах ружьём,
Был избран президент совсем не старый —
Подлец, провозглашенный королём.

Политик, демагог и проститутка,
Он флагом над придурками махал.
И стал вершить судьбу страны, ублюдок.
Он славы жаждал и войны алкал.

И самолеты радостно завыли,
Бомбя соседний родственный народ,
И пушки по Цхинвали забомбили,
И танки бросились в очередной «вперед!».

Вождь, ослепленный страстью и наживой,
Провозгласил с трибуны лозунг свой:
«ВеликоГрузия останется единой!
Абхазо-осетинов – на колени!». Головой

Он думать не привык. Чье сердце глухо
К страданиям, кровище и мольбам,
Тот станет всенародной мерзкой сукой,
Идущей в сапогах по головам.

Семь бутылок водки, тазик винегрета,
Колбасы пол тонны, центнер оливье…
Мы засели просто плотно пообедать,
Поболтать о жизни, всякой суете.

Наливаем рюмки, лопаем от пуза,
Так жуем азартно, что нельзя вздохнуть.
Нет на свете крепче нашего союза!
И милашки рядом кажут свою грудь.

Лапаем любовно станы дорогие,
Обнимаем крепко баб своих подряд.
К черту философию! Мы пока живые!
Нам утехи плотские сердце веселят.

Музыку врубили, вышли в круг пошире,
Топнули ногою, запустились в пляс.
И счастливей банды нету в целом мире!
Почему же с неба смотрит строгий глаз!?

Душу растерзав без сожаленья,
Сильно так поэт переживал,
Что родил букет стихотворенья,
Сочинил любовный мадригал.

Отчего поэт, процеловавшись,
Не женился, не завел детей?
Оттого что счастье вдохновенья
Без умолку льется на людей.

Я гляжу на Вас и восхищаюсь
Вечно неизменной красотой.
В женщин я влюбляюсь и влюбляюсь…
И со счету сбился, сам не свой.

То ли я теперь люблю другую,
То ли Вас, а то ли всех подряд…
Я о Вас вздыхаю и тоскую,
И стою, как статуи стоят.

Ущипнуть хотел я Вас, признаюсь.
Но наклон у Вашей головы
Намекнул: щипай себя, мерзавец,
Руки прочь от попы и спины!

Логика эмоций поражает,
Колет фехтованием под бок.
Под копирку женщин размножает
Дьявол плоти или чувства Бог?

Недавно мне приснился странный сон,
Как будто я не на земле, не дома,
А где-то вне событий и времён
Иду по облаку в пространстве незнакомом.

Навстречу – шестикрылый серафим:
«Добро пожаловать! Приветствую поэта!
Не замирай, дружок, смелее заходи!
Здесь нет ни офисов, ни зал, ни кабинетов.

Поскольку на земле ты наследил
Стихами, книгами, детишками, делами,
То мы за это щедро наградим.
Проси что хочешь: денег, женщин, славы!».

«Ну, денег мне не надо занимать.
А женщин сам найду, когда приспичит.
Про славу я могу сейчас сказать,
Что не стремлюсь к гранитному величью.

Но, если можно что-то получить,
То я хотел бы просто личной встречи
С Высоцким Вовой. Как хотел он жить!
Зря говорят, что время раны лечит».

«Пойдем со мной. Я познакомлю вас», -,
Изрек согласье спутник величавый.
Залезли мы на старенький Пегас.
И он примчал нас в дивные дубравы.

Навстречу нам идет – совсем живой! —
Владимир, глаз с усмешкою прищуря:
«Садись за стол, товарищ дорогой,
Давай с тобой поговорим, покурим.

Как там живётся, люди, без меня?
Какие песни вы теперь поёте?
Хватает ли для Родины огня,
Что в сердце устремляется полёте?».

«Увы, теперь мы песен не поём.
Огонь потух, кругом зола и пепел.
Мы как жуки навозные живём
Средь подлости и лжи на белом свете.

В стране бардак, беда и воровство,
Бандиты, проститутки, наркоманы,
Бомжи, уроды, серых торжество
И у банкиров полные карманы…».

«Да как же так!? Не может это быть!
Страна такая – ведь позор и горе!
Кто может так Россию не любить,
Чтоб – грязь кругом и вор сидел на воре?!».

«Мы сами это сделали с собой,
Наивно в рай земной попасть мечтая.
У нас не всё в порядке с головой.
И даже нефть в Кремле не выручает».

Я встал. А он сказал: «Ну, что ж – салют!
Быть может, хочешь выпить чашку чаю?
Ты извини, тут водку не дают…
Ну, и вообще домой не отпускают»…

Если б Дни рождения
Взять и отменить,
Люди, без сомнения,
Вечно стали жить.

Вечные заботы,
Вечные дела…
Вечные проблемы
Сытого стола.

А средь этой вечности —
Вечная тоска.
И тошнит беспечностью
Сладкого куска.

Вечный телевизор,
Вечное вранье…
И над нами каркает
Вечно вороньё.

И от этой вечности
Одурев совсем,
Станет каждый в точности
Словно манекен.

Загрузив в компьютер
Схемы без любви,
Вечно будут люди
Жить для «се ля ви».

Ой, не надо вечности!
Дайте нам тепла!
Вечность человечества —
Вечная мечта.