Дмитрий Кедрин - Избранные произведения

Стряпуха я.

Как этот ротик ал!
Как эта ножка грациозна, боже!
Подобных женщин я еще не знал,
Хотя немало за границей пожил!
(Хочет обнять Хендрике.)
Ну, поцелуй меня, душа моя,
Бутончик, пышка, розанчик!

(увертываясь)
Не троньте!

Ты, видно, недотрога. Ну, да я
И не таких обламывал на фронте!
(Вынимает монету.)
Вот, видишь гульден, девушка? Позволь, —
Его я спрячу за твоим корсажем.
(Снова хочет обнять Хендрике, но та опять вырывается.)

Подите прочь!

Да ты святая, что ль?
И ущипнуть не позволяет даже!
(Снова подходит к ней.)
Ты спуталась с Рембрандтом, я слыхал?
Он не дурак! Подобная фигура
Сулит такое счастье!..
(Вновь пытается обнять Хендрике, та дает ему пощечину.)

Вы нахал!
Ступайте вон!

А, ты дерешься, дура?!
Так я ж тебя!

Уйдите, шарлатан,
Не то я вам еще прибавлю малость!

Я вижу, вас колотят, капитан?

(смущенно)
Любезный Сикс! Вам это показалось!
(Оправляясь.)
Затронь меня какой-нибудь нахал!..
Какие сны нелепые вам снятся!
Я просто поскользнулся и упал,
Служанка же мне помогла подняться.
Я б из нее не за удар — за звук
Котлету сделал, не жалея трости!
(Гордо.)
Еще никто, не будь я Баннинг Кук,
Не бил меня, клянусь игрою в кости!

Что слышно?

Выучили назубок
Приветствие Рембрандту офицеры!

Не рано ли? Блестящ, но неглубок
Талант Рембрандта. Он не знает меры.

(подозрительно)
Вы видели картину?

Да, видал.
И мне за вас, признаться, стало стыдно.

(волнуясь)
А что: скандал?

Не то чтобы скандал,
Но уваженья к армии не видно.
Посередине черного холста
Весьма небрежно намалеван кто-то
В нелепой позе, длинный, как глиста,
С лицом, простите, полуидиота.

(испуганно)
Не я ли, черт возьми?

Как будто вы.
А впрочем, мне могло и показаться.

Жаль, я не слушал голоса молвы!
Чего и ждать от этого мерзавца?

От вас налево изображена
Уродливая шлюха или сводня,
И кажется, что вот сейчас она
Вас за ноги потащит в преисполню.
На поясе ее висит петух…

Петух?!

Петух, — не больше и не меньше!
В такую мог бы втрескаться пастух
И то лишь тот, что год не видел женщин.
Хотя б красавица, а то — урод!
Вам всем она, ну, разве по колена!

Канальство! Что подумает народ?
Что скажут девушки? Да тут измена!

А компоновка!

Я велел подряд
Нас всех построить. Что же компоновка?

Не то чтоб, скажем, смотр или парад,
А прямо свалка, прямо потасовка!

Теперь четыре только. До пяти
Я сбегаю в казарму и обратно.
Послушайте: сюда должны прийти
Мои ослы с приветствием Рембрандту.
Я умоляю вас не уходить,
И если я не встречу их, — как друга,
Прошу строжайше их предупредить,
Что тут нужны не похвалы, а ругань.
(Уходит.)

(вставая)
Да, надобно их встретить как-нибудь
И предварить, пока Рембрандта нету.

Кровавый кашель разбивает грудь
У Саскии.

(небрежно)
Простуда, верно, это…
Держите выше голову в беде!
Врачам не верьте! Их слова — химеры!
(Беспокойно выглядывает в окно, идет к двери.)
Мне надо показаться кое-где,
Я вмиг вернусь.

А вот и офицеры!
Ну, значит, все, кто приглашен, сошлись.
А где ж почтенный Кук, вояка жирный?

Ать-два! Ать-два! Равняйся! Становись!
В шеренгу стройся! Офицеры, смирно!

(Обращается к Рембрандту)
Он должен был в казарму к нам зайти
И привести стрелков на этот праздник,
Но, видимо, в харчевню по пути
Забрался горло промочить проказник
И там застрял. Да это ничего!
Я, как дежурный по полкам и ротам,
Сам открываю наше торжество.
Приветствие разучено по нотам!
Извольте слушать, господин Рембрандт.
(Поворачивается к стрелкам)
Стрелки, вниманье! Деккер, не картавить!
(Дирижирует.)

(хором)
Прекрасная! Картина! Лейтенант!
Позвольте! Нам! Художника! Поздравить!

Но он еще завешен, ваш портрет,
Вы восторгались, так сказать, заочно.
Вы видели картину?

Никак нет!

И вам она понравилась?

Так точно!

Действительно, картина, капитан,
Божественна!

Семь суток гауптвахты!

Но вы велели нам хвалить ее
И живописца что есть мочи славить
За этот холст…

На сутки под ружье!
Стрелки, молчать! Приветствие отставить!

Что это с вами приключилось, кум?
Чего вы вдруг взъерошили щетину?

Прошу полегче, господин пачкун!
Вы написали мерзкую картину!