Джордж Байрон - Дон-Жуан

«Laissez aller» [642] Пусть все идет своим чередом (франц.). . В поэме, господа,
Героям самым разным дверь открыта.
Писать о них, казалось, нет труда;
Не нужно Лонгина [643] 25. Лонгин (213–273) — древнегреческий ученый. «Поэтика» Аристотеля и трактат «О возвышенном», приписывающийся Лонгину, считались руководствами для поэтов. и Стагирита [644] Стагирит — Аристотель (см. прим. к I, 204 (см. коммент. 445 — верстальщик) ). ;
Но вот в окраске фактов вся беда:
Здесь подобает мудрому пииту
Искусственное к естеству свести,
В явленьях частных общее найти.

Когда-то люди создали манеры,
Теперь манеры создают людей.
Прилизаны, приглажены и серы,
Не проявляем воли мы своей.
Конечно, все поэты — лицемеры;
Но как тут быть, каких искать путей?
Куда мне обратиться — к темам прошлым
Иль к современным, тягостным и пошлым?

Так что же, друг мой муза, поспеши!
Когда тебе докучен стиль высокий,
Давай смеяться просто от души,
Стегая шуткой мелкие пороки.
Запомни или даже запиши
Колумба наставленья и уроки:
В ничтожной каравелле можно плыть —
И все-таки Америку открыть.

Миледи Аделина увлекалась
Блестящими талантами Жуана.
В ней чувство постепенно разгоралось,
Что, в сущности, по-моему, не странно,
Неопытность его, как ей казалось,
В опасности бывала постоянно.
У женщин полумеры не в чести:
Она Жуана вздумала «спасти».

Итак, миледи добрые советы
Жуану безвозмездно расточала.
Признательности мелкую монету
Она за это часто получала;
Но для спасенья милого предмета
Она решила с самого начала
Любимый дамский метод применить —
Его безотлагательно женить.

Жуан ответил ей, что он мечтает
Давно в такой союз сердец вступить,
Но обстоятельства ему мешают
Подобную мечту осуществить;
А те, к кому он склонность ощущает
И кто его могли бы полюбить,
Души его прекрасные Цирцеи —
Уже давно в объятьях Гименея.

Для дочерей, племянниц и сестер
Обдумывать прически, шляпки, платья,
Подстроить встречу, тайный разговор —
Вот милых дам любимое занятье!
Они привыкли сватать с давних пор
Всех братьев и кузенов без изъятья.
Греха в том нету, ибо всякий брак
Воздействует на нравы как-никак.

Все женщины, влюблявшиеся рано,
За исключеньем дев и старых вдов,
Охотно строят каверзные планы
По части уловленья женихов.
Необычайный замысел романа
У них всегда заранее готов,
Хотя порой действительность упрямо
Его преображает в мелодраму.

Всегда у них найдется чей-то сын,
Какой-нибудь единственный наследник,
Какой-нибудь веселый дворянин,
Любезный и приятный собеседник,
А то и лорд, доживший до седин,
Какой-нибудь из отпрысков последних,
Мечтающий природу удивить
И новым браком «древо» обновить.

Для всех у них невесты под рукой;
Богатый выбор — как не любоваться!
Умом, деньгами, внешностью, душой
Невесты эти могут красоваться;
Одна имеет голос небольшой,
Другая — дар прелестно одеваться.
Та будет мать и добрая жена,
А та — для сана леди рождена,

В Америке есть некая колония [645] 35. Эта необычайная и процветающая немецкая колония в Америке вовсе не исключает брака вообще, в отличие от «шекеров», но налагает на супругов известные ограничения, в результате которых в течение определенного числа лет рождается лишь определенное число детей, которые (по сообщению м-ра Холма) обычно появляются одновременно, как ягнята в фермерском хозяйстве. Говорят, что его «гармонисты», названные так по имени их колонии, — люди чрезвычайно зажиточные, спокойные и набожные. Смотри различные сочинения об Америке за последние годы. (Гармонисты эмигрировали из Вюртембергского герцогства в 1803–1805 гг. во главе с Георгом Раппом и обосновались в ста двадцати милях к северу от Филадельфии.) (Прим. Байрона). ;
Ее там Рапп [646] 35. Рапп. — См. прим. Байрона (см. прим. 159 — верстальщик). , как секту, учредил,
Назвал весьма торжественно «Гармония»
И брак из быта вовсе устранил.
Греховных увлечений беззаконие
Он строгими законами смирил.
Но я поспорить с ним имею мужество:
«Гармония» нелепа без супружества!

А разделять гармонию и брак
Никак нельзя, не оскорбив природу.
(Быть может, Рапп, восторженный чудак,
В Германии усвоил эту моду!)
Хоть секта процветает как-никак,
Растет и богатеет год от году, —
А все-таки, скажу вам не тая,
Название оспариваю я.

Но пылкие любезные матроны,
И Мальтусу и Раппу вопреки,
Потворствуют природному закону
И поощряют милые грешки.
К приросту населенья все мы склонны,
Как трудности потом ни велики,
И в результате — обнищанье нации.
Разгул страстей приводит к эмиграции!

Я, право, не решаюсь присягнуть,
Что Аделина Мальтуса читала.
Одиннадцатой заповеди суть —
Жениться грех, коль нету капитала!
Судить о том я не хочу ничуть,
Что нам перо столь славное [647] 38. Как указывает мистер Поп, Джекоб Топсон имел обыкновение называть своих авторов «прекрасными перьями», «людьми чести» и в особенности «выдающимися мастерами». Смотри его «Переписку». (Джекоб Тонсон — известный английский издатель.) (Прим. Байрона). писало,
Но сей арифметический подход
Нас к жизни аскетической ведет.

Миледи, впрочем, знала очень точно,
Что Дон-Жуан богат; его жена,
Коль этот брак окажется непрочным,
Вполне безбедно проживет одна.
Ведь в пляске брака часто, как нарочно,
Мужей отличных падает цена,
И брак к печальной их ведет развязке,
Как Смерть в Гольбейновой [648] 39. Гольбейн (1497–1543) — немецкий художник, автор серии рисунков «Образы смерти» (часто называемые «Пляска смерти»). зловещей «Пляске».

Итак, Жуана брак был предрешен,
И только за невестой дело было.
Мисс Мак-Ин-Фольо был представлен он,
Мисс Блик, мисс Шик и юной мисс Мак-Милло,
Наследницам мисс Чек и мисс Купон
(Всех Аделина в гости пригласила!).
С любой из них любимец юных муз
Мог заключить превыгодный союз.

Там нежная единственная дочка,
Спокойная, как озеро, мисс Пруд,
Была бела, как молоко в горшочке,
Пока густые сливки не сольют.
Не верьте этой милой оболочке;
Под нею смесь простую узнают
Воды и молока. Хотя для брачной
Спокойной жизни эта смесь удачна.