Светлана Ширанкова - Танцы на кончике иглы[сборник стихов]

Прости меня за приступ немоты,
Когда в гортани рифмы пляшут польку.
Я шоколад любви делю на дольки
И сигаретой жгу свои мосты.

Сквозняк, подкравшись, треплет рыжевье
Твоих волос со страстью донжуана,
Вплетая в них мечты, клочки тумана
И горькое молчание мое…

Сегодня небесной манной присыпана грязь дорог,
Холодные пальцы ветра хватают за рукава,
И осень побитой сукой притащится на порог
Скулить у тебя под дверью — на улице минус два.

Вчера — все до боли просто, один на двоих стакан.
Он полон наполовину — какая из них твоя?
Скорлупки былых вопросов заброшены под диван,
Орехи ненужных истин — кормушка для воронья.

Мне так отражаться странно сегодня в твоих глазах.
В них мертвое небо стынет — живому там места нет,
И два приговора разом качаются на весах…
Сегодня моя Голгофа — твой клетчатый теплый плед.

Девять жизней. Все девять — на крыше,
Где, бок о бок с гулящей весной,
Коротаю под небом провисшим
Эти жизни одну за одной.

Хороводятся волглые тени
На границе усталого дня,
В колыбельке из дремы и лени
Чей-то страх поджидает меня.

Неудачно придуманным сфинксом
Мимо сказки — да в мусорный бак,
Подставлять знаменатели-иксы
В уравнения уличных драк.

Были крылья — остались лопатки,
Шрамы, впрочем, почти не видны.
Я к тебе пробираюсь украдкой
И лакаю полночные сны.

Кроет крышу брюхатая туча,
Осень скалит безжалостный рот…
В прошлой жизни бывало и лучше,
В этой, кажется, дождик пойдет.

Я сегодня нашла перо
Из крыла перелетной птицы
По пути на ночной перрон,
Собираясь с тобой проститься.

Уезжай, я останусь ждать,
Собирать про запас минуты,
Текстом портить бумаги гладь,
Посвящая стихи кому-то.

Заварю свой любимый чай —
Осень холодом дышит в щели.
С одеяла стряхну печаль,
Что пригрелась в моей постели.

Безграничье чужих дорог
Мне в сиреневом сне приснится…
Брошу все — и на твой порог
Перелетной пропащей птицей.

Лангедокским труверам на зависть под звон мандолины
Рыжехвостая осень споет для тебя серенаду,
И Монмартром прикинется скверик в гирляндах рябины,
Где утонет закат в темно-красной крови винограда.

Отчего так печально и тонко вибрируют струны,
И внутри что-то бьется не в такт и отчаянно плачет?
Ты считаешь, что мир не для нас и не нами придуман?
Это — глупая сказка, сегодня все будет иначе.

Ты попробуй окно распахнуть отлетевшему лету.
Видишь, ангел шальной в опадающих листьях кружИтся.
Он себя потерял в перекрестьи "когда-то" и "где-то"
И пытается ветром ночным до похмелья напиться.

Он пристроит тебе в изголовье букетик сонетов
И перо из крыла непременно подарит на счастье.
А наутро — звонок, это в дверь… Вылезай из-под пледа,
И пришедшее чудо несмело прошепчет: "Ну, здравствуй!"

В ритме танго, дыша Аргентиной,
Под прицелом ночного огня
Пей вино пополам с никотином,
Забывая при этом меня.

Эквинокций [2] Эквинокций — день весеннего/осеннего равноденствия встречая на крыше,
Осень солнцу ломает хребет.
В листопадной капели — ты слышишь? —
Шепот всех неслучившихся лет.

Время — пленник на тонком запястье…
Ты же вырастил крылья? Лети!
И шальное пропащее счастье
Прижимай, засыпая, к груди.

Дождь пойдет — и в паркете асфальта
Отразится несбыточный вальс.
Сигареты последнее сальто
Зачеркнет неслучившихся нас.

Капуччино в дешевой кофейне
С легким привкусом лета и слез…
Я приеду назад в воскресенье,
Полюбив не-тебя-не-всерьез.

… А над водой кружили облака,
Себя в реке высматривая жадно,
И осень обнажала берега
В порыве страсти — дерзко, безоглядно.

Горами ограничен горизонт,
По свитку неба тушью — птичьи стаи,
Чуть моросит… Мы не откроем зонт.
Промокнем? Пусть, но точно не растаем.

И старый дом, уснувший так давно,
Нахохлившись, пускает в землю корни.
Мы на ступенях терпкое вино,
Как из бокала, выпьем из ладоней.

Рука в руке, танцуют менуэт
Деревья и камыш под небом хмурым…
Твой нереально тонкий силуэт —
Последний штрих сентябрьской гравюры.

Светотенью рисую следы
На неровной бумаге рассвета.
Посмотри, узнаешь? Это ты
В тонкой рамке сгоревшего лета.

Предсказателем средней руки
Я судьбу для тебя разукрашу,
Где любовь и надежда — близки,
А потери и горе — подальше.

Угольком по ладони черта
Вместо данной (от бога? от черта?),
Для того, чтоб в пределах холста
Белый цвет перевешивал черный.

Только я никудышный пророк
И художник, как видно, не лучший.
Из разбившейся чашки потек
Выползает кофейною гущей.

Что ж, попытка — не пытка, mon cher?
Да, не вышло… знать, опыта мало.
Я к дивану подвину торшер
И вино разолью по бокалам.

Будем пить провиденью назло
И у пифий совета не спросим…
Светотенью распишет стекло
Рыжей кошкой пришедшая осень.

Декаданса вином лиловым запиваю абсента горечь,
Коломбина в дурацких блестках, кое-как нашитых на платье.
Эти пыльные перекрестки, на которых ты годы тратил,
Мне приснились сегодня снова, отбивая кошмаром полночь.

Кистью плюшевая усталость — темно-красный портьерный сгусток —
Под глазами наложит тени толстым слоем грубого грима.
Силуэт твой такой осенний растушеван сигарным дымом,
Эта опиумная радость — суицид приравнять к искусству.

Заводное устало сердце трепетать и в тоске томиться.
Ты оплатишь ремонт по счету, впереди еще вечер длинный…
Заменяя любовь зевотой, ты споешь мне романс старинный —
Диссонансы финальных терций над исчерканной в кровь страницей.

Вот и все — мы по разные стороны
И мечты, и желания жить.
Как попало на части разорваны —
Не сплести, не срастить, не зашить.

Пламень страсти победно-неистовый
Задыхается в смрадном плену
Под предательством, ложью, убийствами
В непоследнюю нашу войну.