Омар Хайям - Рубайат в классическом переводе Германа Плисецкого

Тучам солнца высокого не потушить.
Горю сердца веселого не сокрушить.
Для чего нам к неведомой цели спешить?
Лучше пить и в свое удовольствие жить!

Виночерпий, налей в мою чашу огня!
Надоела хвастливых друзей болтовня.
Дай мне полный кувшин этой пламенной влаги,
Прежде чем изготовят кувшин из меня.

Виночерпий, опять моя чаша пуста!
Чистой влаги иссохшие жаждут уста,
Ибо друга иного у нас не осталось,
У которого совесть была бы чиста.

Наливай нам вина, хоть болит голова.
Хмель дарует нам равные с Богом права.
Наливай нам вина, ибо жизнь – быстротечна,
Ибо всё остальное на свете – слова!

Встань, Хайама поздравь с наступающим днем
И хрустальную чашу наполни огнем.
Помни: этой минуты в обители тлена
Мы с тобою уже никогда не вернем.

Трезвый, я замыкаюсь, как в панцире краб.
Напиваясь, я делаюсь разумом слаб.
Есть мгновенье меж трезвостью и опьяненьем.
Это – высшая правда, и я – ее раб!

Смертный, если не ведаешь страха – борись.
Если слаб – перед волей Аллаха смирись.
Но того, что сосуд, сотворенный из праха,
Прахом станет – оспаривать не берись.

Все недуги сердечные лечит вино.
Муки разума вечные лечит вино.
Эликсира забвения и утешенья
Не страшитесь, увечные, – лечит вино!

Мир – капкан, от которого лучше бежать.
Лучше с милой всю жизнь на лужайке лежать.
Пламя скорби гаси утешительной влагой.
Ветру смерти не дай себя с прахом смешать.

Долго ль будешь скорбеть и печалиться, друг,
Сокрушаться, что жизнь ускользает из рук?
Пей хмельное вино, в наслажденьях усердствуй,
Веселясь, совершай предначертанный круг!

Что за утро! Налей-ка, не мешкая, мне
Что там с ночи осталось в кувшине на дне.
Прелесть этого утра душою почувствуй —
Завтра станешь бесчувственным камнем в стене.

Круглый год неизменно вращенье Плеяд.
В книге жизни страницы мелькают подряд.
Пей вино. Не горюй. «Горе – медленный яд,
А лекарство – вино», – мудрецы говорят.

За страданья свои небеса не кляни.
На могилы друзей без рыданья взгляни.
Оцени мимолетное это мгновенье.
Не гляди на вчерашний и завтрашний дни.

Разум к счастью стремится, всё время твердит:
«Дорожи каждым мигом, пока не убит!
Ибо ты – не трава, и когда тебя скосят —
То земля тебя заново не породит».

Жизнь – мгновенье. Вино – от печали бальзам.
День прошел беспечально – хвала небесам!
Будь доволен тебе предназначенной долей,
Не пытайся ее переделывать сам.

Если жизнь твоя нынче, как чаша, полна,
Не спеши отказаться от чаши вина.
Все богатства судьба тебе дарит сегодня —
Завтра, может случиться, ударит она!

Я устами прижался к устам кувшина́.
Долгой жизни испрашивал я у вина.
«Пей, – кувшин прошептал, – и не спрашивай много,
Ибо участь твоя без меня решена».

Если все государства, вблизи и вдали,
Покоренные, будут валяться в пыли,
Ты не станешь, великий владыка, бессмертным.
Твой удел невелик: три аршина земли.

Дай вина, чтоб веселье лилось через край,
Чтобы здесь, на земле, мы изведали рай!
Звучный чанг принеси и душистые травы.
Благовония – жги, а на чанге – играй.

Я измучен любовью на старости лет,
Пью без памяти – этим спасаюсь от бед.
О торговцы вином! Вы, должно быть, в убыток
Свой товар продаете: цены ему нет!

Сбрось обузу корысти, тщеславия гнет,
Злом опутанный, вырвись из этих тенет,
Пей вино и расчесывай локоны милой:
День пройдет незаметно – и жизнь промелькнет.

Всем известно, что я свою старость кляну.
Всем известно, что я пристрастился к вину,
Но не знает никто, что вино возвращает
Юность – старцу, усталому сердцу – весну.

Без вина я по жизни брести не могу,
Тяжесть трезвого тела нести не могу,
Жду, когда виночерпий напьется и скажет:
«Наливай себе сам – я, прости, не могу…»

О глупец, ты, я вижу, попал в западню,
В эту жизнь быстротечную, равную дню.
Что ты мечешься, смертный? Зачем суетишься?
Дай вина – а потом продолжай беготню!

Плеч не горби, Хайам! Не удастся и впредь
Черной скорби душою твоей овладеть.
До могилы глаза твои с радостью будут
На ручей, на зеленую ниву глядеть.

Не молящимся грешником надобно быть —
Веселящимся грешником надобно быть.
Так как жизнь драгоценная кончится скоро —
Шутником и насмешником надобно быть.

Не осталось мужей, коих мог уважать,
Лишь вино продолжает меня ублажать.
Не отдергивай руку от ручки кувшинной,
Если в старости некому руку пожать.

Нам обещаны гурии в мире ином.
Я хотел бы подольше остаться в земном.
Только издали бой барабанный приятен.
Не люблю пустозвонства. Дай чашу с вином!

Над Землею сверкает небесный Телец.
Скрыл другого тельца под землею Творец.
Что ж мы видим на пастбище между тельцами?
Миллионы безмозглых ослов и овец!

Шейх блудницу стыдил: «Ты, беспутная, пьешь,
Всем желающим тело свое продаешь!»
«Я, – сказала блудница, – и вправду такая.
Тот ли ты, за кого мне себя выдаешь?»

Пьянство слаще, чем слава великих мужей,
Пьянство Богу милей, чем молитвы ханжей,
Наши пьяные песни и стоны с похмелья,
Несомненно, приятны для Божьих ушей!

Я в мечеть не за праведным словом пришел,
Не стремясь приобщиться к основам, пришел.
В прошлый раз утащил я молитвенный коврик,
Он истерся до дыр – я за новым пришел!

Мы чалму из тончайшего льна продадим,
И корону султана спьяна́ продадим,
Принадлежность святош – драгоценные четки,
Не торгуясь, за чашу вина отдадим.

Мне твердят: «Ты утонешь, безбожник, в вине!»
Вдвое дозу уменьшить советуют мне.
Значит – утром не пить? Не согласен. С похмелья
Утром пьянице хочется выпить вдвойне.