Михаил Дудин - Сто стихотворений

Еще о Руставели грезит келья
Всей пустотой тоски в монастыре,
И пьяница в предчувствии похмелья
Еще не просыпался на заре.

Еще не подступилось, окружая,
Раскаянье к нему. И налегке,
В блаженной страсти, женщина чужая
Спит на его, как на родной, руке.

Еще меж ними не порвались звенья,
Еще плечо доверено плечу…
Я не желаю для тебя забвенья,
Я действия твоей душе хочу.

На свежий воздух выйди из угара,
Где, тощие растенья теребя,
Недоумений старая отара
Ждет нынче не Кязима, а тебя.

Бери свой посох! Гор отроги строги,
Промыто небо таинством воды.
Смертельное желание дороги
И есть освобожденье от беды.

Идущие да будут вечно правы.
Попутным ветром горизонт раздут.
И на каменьях прорастают травы,
Как на сомненьях истины растут.

Подснежник там еще, под настом.
Но через наста хрусткий пласт
Он знак условленный подаст нам,
Уже без кода передаст.

И выйдет — вызов зимней прозе,
И, захлебнувшись новизной,
Погибнет первым на морозе,
Так и не встретившись с весной.

Страдою лето сожжено.
И под осенним низким небом
Все на душе обнажено,
Как в чистом поле перед снегом.

И снег в сегодняшней ночи
Засыплет рытвины и ямы.
А ты, душа моя, молчи
И прикрывай улыбкой шрамы.

Холодный ветер в голой роще
Сухой листвой засыпал след.
Над тощим полем стынет тощий
Под масть воронам серый свет.

Лес поредел. Подлесок гибок,
В нем каждый стебель, как клинок.
И я в кругу своих ошибок,
Как в голой роще, одинок.

Развенчанным деревьям проще,
Чем людям, отходить ко сну.
Холодный ветер голой роще
Сулит надежду на весну.

Моя надежда небогата.
И знает грешная душа,
Что все уходит без возврата,
Сухими листьями шурша.

Чем дальше цель, тем к цели путь прямей.
Равняйся на звезду, а не на свет под дверью.
И ясному, открытому доверью
Доверием ответствовать умей.

Внимательно и к людям и к Земле
Прислушивайся. В них твое богатство.
Земля — корабль. Нерасторжимо братство
Разумного на этом корабле.

И на кругах истории тугих
Держи глазами горизонт в охвате.
Будь бережлив в земных сокровищ трате.
Трать сам себя для радости других.

Пойми во всем ответственность свою.
Она растет. Судачьте не судачьте!
Гляди вперед. И на зеленой мачте
Оставь живую ветку соловью.

Я окружил себя стеною.
Мне не найти проход в стене.
Все ниспровергнутое мною
Теперь на плечи давит мне.

Несу свой груз тоски и фальши,
И застит зренье пелена.
Иду в упор к стене. Но дальше
Отодвигается стена.

Мне надо выбраться из круга,
Переступить проклятый круг,
За гранью страха и испуга
Увидеть вольной воли луг.

И вдруг понять, что там не ново,
Что он на замкнутый похож.
В нем тот же строй, и то же слово,
И так же слово точит ложь.

И так же оживает слово,
И дождик пестует траву.
А круг смыкается. И снова
Я страстью вырваться живу.

Кайсын, мне хочется в Чегем,
Под своды старой сакли.
Там угли в низком очаге
И хворост не иссякли.

Там мягок легкий мех козы,
И мы, присев на шкуре,
Поговорим о днях грозы
И предстоящей буре.
И во главу угла стиха
По мановенью ока
Поставим посох пастуха
Как инструмент пророка.

Стадам овец нужна трава
И в полдень тень чинары.
А нам с тобой пасти слова,
Как звездные отары.

Потом сгонять от ледников
В долины гурт овечий
На перекресток всех веков
И всех противоречий.

Чтобы над пропастью пустынь
Одна спаяла фраза
России трепетную синь
И седину Кавказа.

Чтоб мы воочию смогли
Иные видеть дали,
Как сыновья одной земли,
Одной земной печали.

Чтоб наше слово мир, как цель,
Держало на примете,
Чтобы играло, как форель,
В Жилге при лунном свете.

Летят года, как междометья,
Как паутина по стерне.
Сафо двадцатого столетья
Однажды говорила мне:

«Не скроешься. Поэты голы.
Всем, чем богаты и бедны,
Их мысли, души и глаголы
До основания видны».

И вывод следовал курсивом
Без разделенья запятой:
Поэт обязан быть красивым
Нестыдной правды наготой.

Что открывается поэтам, —
Нельзя не согласиться с тем,
Нас обнадеживает в этом
Идущий век стеклянных стен.

Где ничего не скроешь боле
И, словно ветошь, сбросив ложь,
Утраченную, поневоле
Святую правду обретешь.

Глагол времен, мой гений, мой язык,
Скрещение судеб и мужества народа,
Через тебя явила миру лик
Ответственности строгая свобода.
Ты — ручейком из глубины веков,
Ты — светом путеводным из тумана,
От сердца к сердцу — музыкой. Таков
Твой трудный путь к величью океана.

Люблю тебя всей жизнью, всей судьбой,
Всем, что прошло, и всем, что дóлжно статься.
Ты воздух мысли и мечты. С тобой
Мне до скончанья мира не расстаться.
Ты для меня раскидывал мосты
И озарял окутанное тенью.
И, вопреки всему на свете, ты
Учил меня родству и уваженью.

Горжусь тобой! Прекрасен твой союз
Объединенья наций и наречий.
Ты на вершину поднял грозный груз
Единственной надежды человечьей.
Костры твоей поэзии горят,
Земного братства приближая сроки,
Через тебя друг с другом говорят
Гармонии поэты и пророки.
Ты — тверд и гибок, нежен и силен,
Ты — соловей на ветке бересклета,
Ты — сталь и пепел, колокол и лен,
Загадка тьмы и откровенье света.
Из тьмы времен ты выбился на свет,
Сквозь стены отчужденья прорастая,
И обрела в твоей судьбе привет
И почву жизни Истина простая.