Михаил Дудин - Сто стихотворений

Что делал он и шел сюда зачем?
Ведь этот мир, в накрапах желтых пятен,
Наш до конца — и только нам понятен
И чужд ему. Мир им обезображен:
Не счесть воронок и глубоких скважин,
Подкошенных деревьев. От села
Остались только пепел да зола.
Летучий прах и мусор ветром скучен.
На кольях уцелевшего плетня
Горшки торчат, как головы. Как скучен
Тяжелый вид. Ни дыма, ни огня.
Ревет река, и берега покаты.
У переката пенный бьется вал
В быки и сваи черные. Пока ты
В оцепененье каменном стоял,
Уже расцвел подкошенный орешник,
Заплыл смолой в стволе сосны свинец.
И в чудом сохранившийся скворешник
Веселый возвращается скворец.
Малиновка у ржавого лафета
Свила гнездо и вьется у гнезда,
Поет и заливается с рассвета.

Гори, моя солдатская звезда!
О, дай мне сил и мужества, наполни
Мои глаза сверканьем синих молний,
Весенним громом уши оглуши,
Наполни сердце самой едкой желчью,
Дай мне азарт, и дай повадку волчью,
И вырви жалость из моей души.
О, проведи меня по бездорожью,
Развей по ветру горький смрад и прах,
Чтоб мир опять заколосился рожью,
Чтоб хмелем и смородиной пропах.

Пленительна, печальна и ясна.
За наступленьем шествует весна.
Цветет земля. Отныне и вовек —
Прекрасен мир и вечен человек!

Есть радость ясная в начале,
Обида темная — в конце.
А ты живешь одна — в кольце
Своих страстей, своей печали.

Твоя судьба в твоих руках,
Она легка и одинока.
Я ни обиды, ни упрека
Не вижу в медленных глазах.

Меня гнетет одна досада,
Тот молчаливый приговор
Непоправимого, в упор,
Случайно брошенного взгляда.

Совиных крыл неслышный взмах,
Потом дождя прямые струи
И первые вполупотьмах
Слепые наши поцелуи.

Когда одна из полутьмы
Ты шла задворками из дому,
Когда почувствовали мы
Еще неясную истому,

Когда над лесом круглый гром
На части разлетелся с треском,
Когда горело все кругом
От фосфорического блеска, —

О, как та ночь была светла,
Как, светляков не замечая,
Она густой росой текла
Со щавеля и молочая,

Когда глаза твои мою
Насквозь пронизывали душу, —
Нет, я прощенья не молю
За то, что этот мир разрушил,

За то, что я в глаза другим
Смотрел и обнимал за плечи.
И вместо сердца горький дым,
И мне оправдываться нечем.

Меня твой образ сторожит
И дожидается ответа.
На грешных днях моих лежит
Упреком след ночного света.

В какой-то миг мне стала ясной
Вся неизбежность этих встреч,
И воля в ярости напрасной
Нас не могла предостеречь.
Сад, хрупким золотом пронизан,
Горел последнею листвой.
Закаты плыли по карнизам
И умирали над Невой.
И звезды крупные смотрели
В разбег медлительной волны,
Как будто в мире в самом деле
Нет больше мира и войны.

Какая нива встанет на местах,
Где вся земля в могилах и крестах,
Где солнце поднимается во мгле?
Но мы живем на зависть всей земле!
И дерзости в простых сердцах у нас
Огонь неистребимый не угас.

Хочу, чтоб мысль и кровь друзей моих
Вошли в суровый откровенный стих,
Чтоб он неправдою не оскорбил
Торжественную тишину могил,
Чтоб он вошел как равный в честный круг
Моих друзей.

Мне все здесь дорого и свято,
У черных Пулковских высот:
Могила русского солдата,
На желтом бруствере осот,
Мать-мачехой и повиликой
С боков обросший капонир,
Перевороченный и дикий, —
Какой-то первозданный мир.
Кирпичная щербатая стена,
Моих друзей простые имена.

Мне хочется, чтоб девушки и дети
Пришли сюда на утреннем рассвете,
Чтоб день был светел, чтобы ветер тих,
Чтоб солнце золотилось на дороге.
…Забудь свои печали и тревоги,
Здесь мертвые спокойны за живых.

Есть мудрый смысл в непостоянстве
Природы чистой и простой.

Мой вечный спутник, ветер странствий,
Еще неистовее вой.
Клубясь, лети в дорожной пыли,
Чтоб только свист по сторонам.

Мы, знаю, слишком быстро жили,
И твой порыв по сердцу нам.

Печаль. Она приходит после.
Еще размах, еще бросок…
В последний раз ударят весла,
И лодка врежется в песок.

За ней волна, как гром, накатит,
И камыши прохватит дрожь.
И может быть, совсем некстати
Ты засмеешься и замрешь.

Волна сойдет. Дрожа от зноя,
Качнется тонкая лоза.
Заглянет солнце золотое
В твои лукавые глаза.

Я ждал тебя совсем иную
В обманчивой моей судьбе.
Прости меня, что я ревную
Весь мир сверкающий к тебе.

Не потому, что женщина любила,
Не потому, что женщина ждала,
Нет, сердце, опаленное дотла,
Уберегла в бою другая сила.

И пусть сейчас тебя не оскорбит
Мое признанье. Так душа хотела.
И, слепо вырываясь из орбит,
Я сам не знаю, где она летела,

Куда неслась, чтоб защитить меня,
Весь мир вставал, и глох поток огня.

И я пришел, я весь в глазах твоих.
Мне так светло, так хорошо —
ты видишь?
…Как взмах ресниц медлителен и тих.
Ты все простишь и словом не обидишь.

А завтра? Видимо, судьба
У нас одна. И мы в нее поверим.
…Какая ночью протрубит труба,
Какая буря разворотит двери?

А знаешь, ты была права,
Когда мы шли вдвоем с тобою
И нас встречали острова
Еще нехоженой травою.

От клевера и повилик
Летели золотые пчелы.
Парк был прозрачен и велик,
И море — синим и веселым.

А знаешь, ты была права,
Что все пройдет. И в самом деле,
Другая выросла трава,
Другие пчелы прилетели.