Елена Федорова - Осень (сборник)

– Значит, я могу его позвать? – в голосе Беатрис прозвучали радостные нотки.

– Конечно, – ответила Мэрил, выйдя из комнаты. – Кстати, мы с Энтони сегодня еще не виделись. Это с его стороны не очень-то учтиво. До твоего приезда он был более внимательным. Ты, Бет, на него плохо влияешь.

– Она здесь ни при чем, всему виной яд кураре, которым нас отравили, – сказал Энтони, присоединившийся к дамам.

– В самом деле? – Мэрил изобразила на лице удивление. – А мне говорили, что он ни на что не влияет, – она протянула Энтони руку для поцелуя.

– Ты выглядишь отдохнувшей, – сказал он.

– Все потому, что я провалялась в постели целый день, – проговорила Мэрил. – Иногда нужно давать себе время для таких передышек, чтобы сохранить запас жизненных сил.

– Отличная идея! – воскликнул Энтони. – Завтра буду валяться в кровати до обеда.

Когда они вошли в библиотеку, тетушка направилась к письменному столу, уселась, взяла лист бумаги, перо, сказала:

– Там на журнальном столике гравюры и портреты, которые я нашла не так давно. Думаю, вам будет интересно на них посмотреть.

Беатрис и Энтони уселись в кресла, принялись рассматривать картины и портреты. Они были написаны карандашом на пожелтевшей от времени бумаге, которая добавляла им таинственности. Беатрис с интересом рассматривала их. Ей хотелось узнать имя неизвестного художника, который зарисовал дом в разные времена года с разных сторон. Хотелось понять, зачем ему это понадобилось? Беатрис решила, что в картинах скрыто тайное послание им, живущим сегодня. Иначе, зачем было с такой точностью выписывать детали.

Летом дом утопал в зелени. На него смотрели из сада. Художник особо выделил окно на втором этаже, за шторой которого был виден размытый силуэт. Кто это? Не ясно.

Осенью на дом смотрели с фасада. Входная дверь распахнута, на крыльце корзина с яблоками. Ветка рябины прикасается к окну второго этажа. У окна стоит девушка. Она прикрывает лицо веером.

Зимой в правой части дома все окна в морозном узоре, и только одно окно во втором этаже пугает своей прозрачностью. На нем даже нет штор. Но никого за окном нет. Комната пуста. Создается впечатление безнадежности.

Весной в левой части дома все окна распахнуты настежь, а во втором этаже окно закрыто. Возле окна стоит девушка, положив обе руки на оконную раму. В ее лице – отчаяние и мольба. Девушка кажется Беатрис знакомой. Но кто она – непонятно.

Лица, написанные на портретах, еще сильнее запутали Беатрис.

– Кто все эти люди? – спросила она у Мэрил.

– Думаю, бывшие хозяева этого дома, – ответила та. – Красивые лица. Да?

– Тебе они не кажутся знакомыми? – поинтересовалась Беатрис.

– Нет. Не фантазируй, Бет, – сказала Мэрил. – Иди спать и ни о чем не думай. Тебе нужно отдохнуть. Ты выглядишь усталой.

– Нам всем пора отдыхать, чтобы выглядеть так же потрясающе, как Мэрил, – сказал Энтони.

– Ах, ты маленький подхалим, – пожурила его Мэрил. – Но не скрою, мне приятно слышать комплименты. Проводи меня, дружок, – она взяла его под руку. – Бет, возьми картины с собой, если хочешь.

– Спасибо, – сказала Беатрис, забирая картины.

– Что в них такого особенного? – хмыкнул Энтони. – Карандашные наброски, которые зачем-то поместили в дорогие рамки.

– Наверно, они имели для хозяев особую ценность, – сказала Беатрис.

– А чем они заинтересовали тебя, Бет? – спросила Мэрил, пристально глядя на Беатрис.

– Пока не знаю, – ответила та задумчиво. – Я должна их как следует рассмотреть, чтобы ответить на твой вопрос.

– Энтони, ты знал, что Бет – истинный ценитель живописи? – спросила Мэрил с улыбкой.

– Я об этом даже не догадывался, – ответил он.

– Зато теперь мы… – Мэрил охнула, схватилась за сердце. – О, я кажется переборщила с эмоциями, – простонала она, медленно опускаясь в кресло.

Беатрис помчалась за лекарством. Энтони хотел открыть окно. Мэрил остановила его.

– Не нужно этого делать, дорогой, – ее голос звучал так, словно никакого приступа у нее не было. Энтони обернулся, с удивлением на нее посмотрел. Она подмигнула ему, сказала:

– Подай мне мужской портрет. Ну, что ты стоишь, как истукан? Быстрее, пока Бет не вернулась.

Энтони подал ей портрет. Она провела рукой по лицу этого господина, усмехнулась и сунула портрет под кресло со словами:

– Там ему самое место. Незачем Бет на него смотреть.

– Почему?

– Потому что незачем, – ответила Мэрил и закатила глаза.

Вошла Беатрис с лекарство, участливо спросила:

– Что я могу для тебя сделать?

– Спасибо за заботу, Бет, мне больше ничего не нужно. Я немного посижу, а потом Энтони проводит меня, – ответила Мэрил. – Доброй ночи, дорогая.

– Доброй ночи, – сказала Беатрис, поцеловав ее в щеку. Забрала картины, ушла к себе.

Когда хлопнула дверь в комнате Беатрис, Мэрил улыбнулась:

– Теперь и мы можем идти.

Энтони проводил тетушку. Она попросила его задержаться и почитать ей Псалтырь. Он не посмел отказать. Чтение закончилось далеко за полночь. Поэтому Энтони не стал беспокоить Беатрис. Он решил поговорить с ней утром…

Беатрис долго и внимательно разглядывала картины. Отметила, что окно на втором этаже на всех полотнах одинаковое, в то время, как остальные окна везде разные. Решила, что художник хотел привлечь внимание именно к этому окну, к этой комнате. Нужно было узнать, что это за комната. Кто эта девушка, которая прячется за шторой, а потом зовет на помощь? Почему ее нет в доме зимой?

– Нужно обойти вокруг дома и отыскать это странное окно, – решила Беатрис.

Отложила картины, принялась рассматривать портреты. Отметила, что у всех людей, изображенных на портретах, одинаковые глаза: большие, выразительные, живые. Кажется, еще миг, и человек с портрета заговорит, настолько правдиво выписаны черты его лица.

– Кто эти люди? Почему они продали дом? Почему оставили эти картины здесь? – спросила она себя. Пожала плечами. – Узнаю ли я ответы на эти вопросы, неизвестно. А вот узнать у тетушки, как она нашла эти картины, можно.

Беатрис решила поговорить с Мэрил за завтраком. Но та к завтраку не вышла. Энтони тоже крепко спал. Беатрис позавтракала в одиночестве, пошла осматривать дом.

Была осень, поэтому первое окно она решила искать в главной части дома. Надела пальто, спустилась по ступеням, прошла по центральной аллее до ворот, остановилась, обернулась.

Интересующее ее окно находилось над входной дверью. Оно отличалось ото всех других окон. Кроме того, за шторой пряталась девушка. Как и на картине, она прикрывала лицо веером. Беатрис остолбенела. Минуту они с девушкой смотрели друг на друга, а потом та исчезла. Беатрис побежала в дом. Споткнулась о корзину с яблоками. Замерла.