Илья Британ - Богу

Я не хочу, чтоб ты узнала,
Что я скрываю свыше сил:
Напротив, я скажу, что мало
Тебя и прежде я любил;

Что для меня ты… призрак, что ли,
Что до тебя мне дела нет:
Не покажу я светлой боли
И заглушу безумный бред.

Хочу, чтоб ты скорей забыла,
Чтоб в сердце снова жил покой.
Солгу! А там, Господь, дай силы
Убить себя своей рукой!..

Здесь разорвал надушенный платок:
Я ждал вас долго, — всё не шли вы.
Там целовал я брошенный цветок,
Такой простой, такой красивый…

Здесь вы сказали молча, взглядом:
«Да», Я отвечал, что вас не стою.
Там был конец: ушли вы навсегда…
— Смешной поэт, Господь с тобою!

Пылали в небе зори;
В полях седая мгла.
Моей улыбке вторя,
Со мной ты тихо шла.

Звенела, помню, пчёлка
В тенётах темных кос.
Печаль во мне умолкла;
В тебе не стало слёз.

Казалось, путь до Бога
Отсюда недалёк:
Ещё, ещё немного, —
Доброшу василёк!

Но вдруг в бреду как будто
Кольцо и крест сняла:
«Возьмите!» О, минута…
И ты навек ушла.

Сказала, с сердцем споря:
«Я не любила вас».
Погасли в небе зори,
И в жизни свет погас…

Тихо в море плывут корабли
Далеко в голубые закаты.
От меня, от людей, от земли
Грустной тенью ушла в небеса ты.

Что-то шепчет уныло вода
Про любовь и про светлые зори.
Я не встречу тебя никогда, —
Не вернёт тебя вечное море…

Облаков золотые края
Изукрашены легкой резьбою,
И рыдает в них песня твоя,
И зовёт, и зовёт за собою…

Где-то там далеко корабли;
Где-то там голубые закаты.
От меня, от людей, от земли
Грустной тенью ушла в небеса ты.

Довольно! — Путь окончен наш:
Друг друга нам, как видно, мало.
Оставь холодный мой шалаш, —
Ты навсегда, ты всё порвала.

Сожги — всё, ничего не прячь. —
И пыль былого — ядовита,
А память — это злой палач!
А совесть — от нее беги ты.

И не скажу, что впереди,
Но не желай назад дороги,
Не оглянувшись уходы,
Чтоб не споткнуться на пороге.

Я презираю? — о, ничуть!
Грущу? — поэт грустит до мая…
Ты всё поймешь когда-нибудь,
Хоть лучше жить, не понимая.

Не замедляй своих шагов, —
Поверь, тебя не позову я…
В итоге: горсточка стихов
И след шального поцелуя…

Всё это так, но… только вслух,
А что во мне, от всех скрываю:
Уйдет, — и в жизни свет потух,
Ушла, — и вот я умираю…

Пали слова, точно молотом;
Были мечты слишком ранними,
В сердце, навеки расколотом,
Светит былое страданьями.

Кажется мне, будто в тине я:
Прожито что-то огромное,
Сразу увяло от инея
Счастие, право, никчёмное…

Искрится солнечным золотом
Небо; в нём облако быстрое
Плачет о сердце расколотом.
Что я над безднами выстрою?

Там, где за вечными гранями —
Тайна, великая Троица,
Может быть, даже страданьями
Раненный дух успокоится!..

За деревянною аркою
Страны чужие легли;
Тихо, с молитвою жаркою
Кланяюсь я до земли.

Как ты страдала, упрямая,
Путь мой далекий крестя…
О, дорогая страна моя!
О, дорогое дитя!

Точно в магическом зеркале,
Вижу: мы будем вдвоём;
Сами себя исковеркали,
Сами себя и спасём.

Знаю, что скорбен не в меру я:
Солнце ещё впереди.
Сердце! Бестрепетно веруя,
Праздника светлого жди!

Опять изгнанье! Дом мой отчий,
Звезда любви моей больной
В часы безмерной жуткой ночи
В тяжёлых снах владеют мной.

Тоска! Приколота фиалка
К иконе Иверских ворот;
А дней былых до боли жалко,
Изжитых мной наоборот.

Хранят меня и путь суровый
Два талисмана милых мест:
Портрет без надписи (ни слова!)
И с голубой эмалью крест.

Хоть сил во мне подчас немного.
Темно изгнаннику в пути,
Но раз во мне живут два Бога,
Я не страшусь вперёд идти.

Мне без Христа — мученье всюду,
Но без тебя — не Бог Господь:
Где Оба вы — там был и буду
И всё сумею побороть!

Изгнанье встретило дождём,
А тучи крикнули мне громом
Привет на языке своём,
Пока совсем мне незнакомом.

Холодной думою томим.
Внимал я грому. Неужели
Любви своей не сохраним,
Глумясь над ней почти без цели?

Какая боль! С чужих полей
Дохнуло чуждым ароматом. —
Я жду тебя, спеши скорей
Навстречу тучам и раскатам!

Люби меня в чужом краю:
Пройдёт земное горе мимо,
И душу обновит твою
Господь улыбкой херувима…

Тоскуют пред портретом
Печальные цветы…
Как жутко быть поэтом
В обманах суеты!

Прекрасна орхидея
Суровая, как рок;
Но мне всего милее
Родимый василёк!

Расстались; навсегда ли,
Никак я не пойму.
Мой смех ведёт к печали.
Молиться? — но кому?

В твоём молчаньи строгом
Таится приговор:
Забытый даже Богом,
Уйду я в свой затвор…

Мне снишься ты в неволе
И русская земля.
Конец мой далеко ли?
Не Смерть ли у руля?

Открыли пред портретом
Цветы мне в поздний час…
— Останься недопетым,
Безумный мой рассказ!

В своём изгнанья, как в могиле,
Всё жду — чего, не знаю сам.
Всю ночь гудят автомобили
В дрожащей радуге реклам.

Я — сиротливый сын печали,
Слезами вспоенной земли…
Господь, в Своей небесной дали
Мольбе отравленной внемли!

Веселой радости не надо
За боль тернового венца:
Взыскую Пламенного Града,
Хочу последнего конца!

Сгори, земля! исчезни, Время!
Погибни, Смерти торжество,
И Ты в нетленной диадеме
Сойди для Царства Своего!

Гудят распутные машины,
Сверкает ложь в огне реклам;
Я чётко слышу рёв звериный
И жду — чего, не знаю сам!