Илья Британ - Богу

Спи, мечтатель мой больной!
Всё проходит стороной;
Время мчится под откос.
Я отвечу на вопрос!

В бездну оба кинь весла!
Буря парус унесла;
Ни луны, ни бледных звёзд, —
Лишь кометы жёлтый хвост.

Спи, мечтатель мой больной!
Всё бессильно перед мной;
Думы — злые палата;
Сердце глупое, — молчи.

Ветер кружит лепестки;
Не сильней любовь тоски;
У могильного креста —
Даль небесная пуста!

Спи, мечтатель мой больной!
Нет дороги в мир иной;
Без надежд и светлых грёз
Я отвечу на вопрос!

Ночь кошмарна, ночь черна,
Но не бойся: я — верна.
Всех любить — напрасный труд:
Люди — гномы, люди лгут!

Спи, мечтатель мой больной!
Кратко любят под луной:
Кто любила, та ушла, —
Я одна не знаю зла.

Дьявол тянет канитель;
Я качаю колыбель.
Дам тебе теперь ответ:
Мир — обман, а Бога — нет!

Спи, мечтатель мой больной!
Путь окончился земной, —
Душу мне отдай свою:
Смерть я!.. Баюшки-баю…

Бал в китайском балагане.
Гости. Музыка. Вино.
Всё, как в сказочном тумане.
Всё — безумно. Всё — пьяно.

Под сверлящий треск там-тама
Пляшет грузный мандарин.
И фонарь слепит упрямо,
И рыдает тамбурин.

Скачут серые драконы,
Изгибая серый стан.
Крики. Хохот. Песни. Стоны.
Мрачен только богдыхан.

Лик его сокрыт под маской.
Это — Дьявол: он царит.
Фиолетовою краской
Троп фарфоровый залит.

Курит опиум. А люди,
Преклоняясь перед ним,
Разрывая воплем груди,
Слёзы спрятали за грим.

В тине жуткого колодца
Потонуло всё вокруг.
Бог не слышит, — не проснется…
Бал безумья! Танец мук!..

Всё — без цели. Всё — без Бога.
Совесть — к черту! Мир — обман!
Всем, всему одна дорога: —
К Смерти через балаган…

Цыц! — не плакать! — больше пей ты!
Мы погибли? — очень рад!..
Руку дай: под хохот флейты
Прямо в бездну, — прямо в ад!..

Я хочу на пречистой Голгофе,
Где за призраки умер сам Бог,
Пить с ликёром турецкое кофе
И жевать апельсинный пирог.

Я хочу у Большой Пирамиды,
Где бессмертье нашёл фараон,
Покупать у разносчика «виды»
И мечтать про уютный вагон.

Я хочу на печальном погосте,
Где в Небесное Царство врата,
Поиграть с проходимцами в кости
И сигары курить у креста.

Я хочу… скажешь ты: поцелуя? —
Нет, уж лучше — отравленный нож!
Ничего, ничего не хочу я,
И меня, я прошу, не тревожь!..

Я давно в могиле чёрной
За кладбищенской оградой
И не помню жизни вздорной,
И желаний мне не надо.

Я привыкнул в две недели,
И погасла мысль о гнёте.
Черви тело жадно съели, —
Наконец, не стало плоти!

Чьи-то стоны у креста там,
И любовь рыдает где-то.
Тот, кто прежде был проклятым,
Стал теперь простым скелетом…

День обманчивый весенний.
Гнилью пахнет на погосте.
Помню: ложь про Воскресенье,
А еще: «Премудрость, пр о сти»…

Lise, конечно, умерла ты?
Тоже где-то за оградой?
И молчит Господь распятый,
И желаний мне не надо…

О, как всё проходит скоро!
Смерть — прелестная девица:
Вам понравилась, синьора? —
Ах, опять я начал злиться…

Вы сияли, как икона,
О, царевна-недотрога—
Не хочу земного стопа:
К черту вас, меня и Бога!

Сердит я даже на Мадонну!
Ликуют дьяволы опять…
И вот, взглянувши на икону,

Метнулся в страхе к Иисусу:
Глядел, глядел на Лик больной…
Не стану я молиться трусу!
Ушёл и стал к нему спиной…

Господь, Вы — лишняя забота!
Я с Вами больше незнаком…
Вечерню бросив для фокстрота,
Монах, — айда в публичный дом

Ночная тьма сурова.
Хохочет ураган.
И Смерть — за рулевого,
И Дьявол — капитан!

Я бросил в дар нечистым
Святой мой крест за борт:
Его поймал со свистом
Какой-то — жуткий чорт.

Потом швырнул циклону
Любимое кольцо
И сняв с груди икону,
Я плюнул ой в лицо.

Луна — светляк двурогий.
Всё спит на корабле.
Сгорела мысль о Боге,
О людях, о земле…

Россия… что за слово?
Любовь… что за обман? —
И Смерть — за рулевого,
И Дьявол — капитан!..

Гроб унесли из натопленной горницы;
Наскоро бедное тело отпели:
Черви теперь им, я думаю, кормятся…
Боже… воскреснет оно?.. неужели!.

Где же душа твоя? — светлой дорогою
Входит с улыбкой в заоблачный терем
Или в лесу там, за чёрной берлогою
Бродит и стонет испуганным зверем?

Полно томиться! С безумною злобою
И проклинаю солгавшего Бога;
Сердце убить свое полью попробую, —
Ты мне оставила яду немного.

Я растоптал твой портрет, память милую,
Душу, испачкав циничной тирадой.
А перед смертью я дочь изнасилую
Там у креста, за могильной оградой…

Что значит Господу измена
На этой маленькой земле! —
Гляди, над всем смеётся пена,
И пляшут звёзды в хрустале…

Души спасенье? ах, как мало! —
Я весь истерзан, весь устал…
Гляди, как золото бокала
Сверкает в радуге зеркал…

Иконы… свечи… в небе кто-то
Воздаст за боль былых обид? —
В объятьях милого фокстрота
Забудем скуку панихид…

Не быть всему! Не верю чуду!
Какой там Рай! Какой там ад!..
Предайся ласковому блуду,
И храмом станет маскарад!

Ведь ты меня разлюбишь скоро…
Забвенья дай! Любовь есть бред!..
Сегодня — сладкий яд ликёра,
А завтра — чёрный пистолет!..

Что Страшный Суд! — Не место гневу, —
Уймитесь, Бог и Сатана…
Обнявши там Святую Деву,
Я крикну ангелам: «Вина!..» —

Нет! нет!! — бледны мои ланиты.
Бежим отсюда, прямо — в скит!
Меня скорей, молю, прости ты:
Тогда и Бог меня простит!

Я так люблю Тебя, о, Боже,
Что мука, посланная мне,
Пресветлой радости дороже
И счастья в райской тишине!