Илья Британ - Богу

Теперь — ни родины, пи Волги,
Ни слов любви, ни бубенца…
О, вечер жизни, скучный, долгий!
О, близость ночи без конца!

Царило лето. Дни погожие.
Высь — голубые зеркала.
Тебе цветы кивали Божии,
Когда ты лугом тихо шла.

Уста сжимали нитку колоса;
Был чёткий взор спокоен, смел;
Резвились ласковые волосы;
На шее крестик мой алел.

На солнце ты казалась строгою
Живою бронзою в огне
И шла зеленою дорогою,
Но не за мной и не ко мне.

Как страшно мне во тьме ночной,
Душа боится мрака!
Бредёт по улице за мной
Приставшая собака.

Туман. Ни звезд, ни фонарей:
Весь город, как могила.
Идём, товарищ, поскорей,
Что смотришь так уныло?

Идём в холодном шалаше
Поужинать со мною:
Хотя б одной живой душе
Печаль свою открою.

Я расскажу тебе, мой пёс,
Про то, как я обманут,
Про боль любви, про муку грёз,
Про то, как люди вянут.

Мы будем в хижине одни;
Портрет увидишь в раме:
Ты на него, мой друг, взгляни
Весёлыми глазами.

В нём то, чего уж больше нет:
Небесная отрада.
Но всё, голубчик, ложь и бред,
Досказывать? — Не надо!..

Я много, много перенёс,
Сгорев в обмане неком.
Как хорошо тебе: ты — пёс!
Быть жутко человеком!..

Немая ночь. Тоскливый мрак,
Душа боится мрака.
Бредёт по улице дурак,
А рядом с ним — собака.

Тоскует ум. Слабеет вера.
В душе усталой мрак и ложь.
Куда дорогой Агасфера,
Страна родимая, бредёшь?

Суди себя безмерно строго,
Слезами, кровью изойди:
Тогда ты снова узришь Бога
В конце тяжелого пути.

Когда мечта сгорит отравой,
Крестом прикрой нагую грудь
И, став бессмертно-величавой,
Былой Голгофы не забудь!

Иди! Страданье искупило
Безумный грех безумных лет,
И даст великое светило
Тебе, родимой, мир и свет.

Тоска рыдает. Небо серо.
Кошмар и ужас. Где покой? —
О, путь проклятый Агасфера!
О, край отчизны дорогой!

Робкий свет. С водою блюдце.
Растопил свинцовый крест.
Я гадаю (мысли вьются)
Про тебя и твой приезд.

О, родная, далеко ты,
Оттого померк мой взгляд.
Выливаются ворота:
Это к встрече, говорят…

Как ладья моя устала,
Как не хочется грести…
Иль меня ты любишь мало,
Иль на разном мы пути?

Нет, ты любишь: злые тени
В сердце влили черный яд…
Наши души от видений
Да от призраков болят.

Наше счастье — в Божьей воле;
Мы тужили, — Бог велел:
На Его святом престоле
Наш решается удел.

Я гадаю сквозь дремоту.
Растопил свинцовый крест.
Снова вылились ворота
И сулят мне твой приезд…

Моя муза — девочка смуглянка.
Удивленный взор, не косы — змеи.
То она — аскетка-христианка,
То — дриада с вычурной камеи.

Моя муза скрытная дичится,
Поцелует молча, как икону;
А порою — просто озорница
И под пару только ветрогону.

Моя муза — рядом и далёко;
Улыбаясь, плача миг за мигом,
То ведёт трясинами порока,
То — к кресту, молитве и к веригам.

Моя муза в храме и в концерте,
В светлом поле и в пустыне, всюду —
Выше жизни и сильнее смерти,
Бесконечность и тоска по чуду.

Мне с тобой совсем не по дороге?
Да, уныл мой медленный закат,
Ты светла в тоске своей по Боге…
— Разойдёмся наугад!

Хоть других людей тебе я ближе,
Всё равно: я умер, ты — жива?
Бог с тобой, скорее уходи же…
— Надоели все слова!

Как уйдешь, то в память нашей встречи
Чинно панихиду отслужи,
А когда погаснут в храме свечи,
— Всё забудь и не тужи!

Скучно! Как тесна земли орбита!
Мне с тобой совсем не по пути?
Если жизнь окажется разбита,
— На могилу приходи!

Так и быть, свой гроб тебе открою:
Будем ждать в нём Страшного Суда…
Видно, суждено мне быть с тобою
— Всюду, вместе, навсегда!

Куда, как призрак из могилы,
Россия скорбная идёт? —
Скажи мне, вещая сивилла,
Ответь мне, мудрый звездочёт!

В очах тоска, зияют раны,
Кровавым вихрем вспоена,
А в сердце — черные туманы:
О, Богу грешная страна!

Плясала Смерть под каждым кровом!
В руках сжимая крест святой,
Сбирая именем Христовым,
Бредешь ты круглой сиротой.

Весь край, — что кладбище; а голод
В венке из ядовитых трав
Занёс над ним свой жуткий молот,
Поля и нивы растоптав.

Открой, судьба, свой тайный свиток!
Что там в грядущем? — дай взгляну…
Ужель ещё годины пыток?
Спаси, Господь, свою страну!

Я смотрю на таинственный знак
Никому непонятных масонов:
Он сияет во тьме, как маяк,
Он — разгадка великих законов.

На себя, на других погляжу ль,
Взор мой скучен, устал и не светел:
Всё — в тумане, изломан мой руль,
Изорвал паруса чёрный ветер.

Где же пристань? Куда надо плыть?
Чем окончить дорогу земную?
А за нею Господь, может быть,
Загадает загадку другую?

Все, что будет, как сон надоест;
Каждый путь на земле одинаков.
Верю только в спасающий крест
И в победу таинственных знаков.

Сердце бедное убили
Милой ласковой рукой.
Схоронили… Схоронили…
Со Святыми упокой!

Ты устало от усилий,
Ты измучено тоской.
Схоронили… Схоронили…
Со Святыми упокой!

Из любви тебя убили,
Зла любовь, и нет другой.
Схоронили… Схоронили…
Со Святыми упокой!

Но горюет и в могиле
По любимой, дорогой.
Схоронили… Схоронили…
Со Святыми упокой!

Крест. Ограда. Много лилий.
И заботы — никакой…
Схоронили… Схоронили…
Со Святыми упокой!

Вдали в тумане мне видна
И днём, и ночью даже
Моя родимая страна
В лазоревом мираже.

Слежу я солнца светлый ход,
Скупое время меря,
Но знаю: край родимый ждёт
И мне откроет двери.