Иван Гусаров - КИЧЛАГ

Срок бывает один,
Дальше идет приложение,
Остался в душе «гражданин»,
Остались тоска, унижение.

В руке служебный портфель
Двигает выше спесь,
Адский дремлет коктейль,
Взорвется когда-то смесь.

Многое надо отдать,
Чувства тонут в слезах,
Не узнает родная мать,
Жестокость мелькнет в глазах.

Отпустите на волю ребят,
Лучше окажется всем,
Правоведы о них не скорбят,
Уходят от важных тем.

Ребята вернутся домой,
Залечат душевные раны,
Пусть поспорят с судьбой,
Построят лучше планы.

Реки впадают в моря,
Берега покрыты туманом,
Покатилась жизнь моя
По зонам и дальним кичманам.

На просторах великой страны
Оставил заметные метки,
Мелодия звонкой струны
Неслась со мной с малолетки.

Песни блатные звучали,
По два квадрата на брата,
За горьким крепким чаем
Пели о дружбе ребята.

Горели, как сердце Данко,
Было жарко от нашей искры,
Мешали мы на гражданке,
Спрятали очень быстро.

Летели перистые клином,
Нам долго не видеть юга,
Рано я стал гражданином,
Метет холодная вьюга.

Презирали холуйство и месть,
Большим запасались терпением,
Есть в страдании прелесть,
Вспыхнет душа озарением.

Давно расписаны роли,
Звонок по минутам звонит,
Мимолетная радость неволи
Искру надежды заронит.

Нету в неволе резона,
И вроде сиделец не рад,
И только русская зона
Тянет и тянет назад.

Как-то с другом буханули,
Хватили, видно, через край,
Пошли до дому напрямую
Сквозь заброшенный Шанхай.

В авоське – водка, закусь,
И настроение хоть куда,
Идем, глядим – на-кось:
Из земли торчит труба.

Наверно, это баня,
По черному топилась клеть,
Пузырь решили раздербанить,
Под солнцем мирно побалдеть.

Между речкою и домом
Поднялась балдоха выше,
Мужик подходит с ломом:
«И что мы делаем на крыше?

Ничего не выдумали краше?
Собирайте быстро шмотки».
Но на предложение наше
Согласился выпить водки.

Он представился как Дэн,
Прилипло погоняло Шмель,
В Шанхае он абориген,
Как раз родился в оттепель.

В зоне чалился разок,
На бирже профиль узкий,
Водку наливали на глазок,
Пили быстро без закуски.

С Дэном перешли на ты,
Много общих точек,
Подошли его кенты,
Описать не хватит строчек.

Принесли паленой водки,
Название «Русские узоры»,
Понесли по кругу сотки,
Громче стали разговоры.

Решили побороться два соколика,
Зевак полтора десятка,
Отдельного достойны ролика,
Под нами затрещала матка.

Открытым был капкан,
Вели себя очень глупо,
Пьяный наш шалман
Свалился вниз в халупу.

Друг ударился хребтиной,
Упал, как видно, на орла,
Лежал, завален глиной,
Сверху – пьяные тела.

Всех накрыло потолком,
Орали два шанхайца,
Упала кастрюля с кипятком,
Обварила бедным яйца.

Дэн упал на печку,
В кровь разбил макитру,
Придется ставить свечку,
Выпить горькую поллитру.

Я отделался испугом,
Не клял в сознании мать,
По сравнению с другом –
Упал прямо на кровать.

Соседи прибежали Дэна,
Все в полной непонятке,
Надо выручать из плена,
Торчат где головы, где пятки.

Растащили наш шалман,
Нам по пьянке невдомек,
Подогнали даже кран,
Приподняли потолок.

Буханули снова с другом,
С собою взяли по одной,
Домой плетемся цугом,
Шанхай обходим стороной.

Свинцовые низкие тучи
Коснулись крылом террикона,
Загнал непредвиденный случай,
Уголь кидаю с вагона.

Малолетка ушел в криминал,
Сосед на атасе тупит,
Правду диспетчер сказал –
Вагоны загонит в тупик.

Идейный сосед-вдохновитель
Скомандовал вовремя: «Пли!»
Противна, холодна обитель,
Мимо проходят рубли.

Под майским лазурным небом
Оркестра победная медь,
Очередь вьется за хлебом,
В очередь надо успеть.

Отгремел по фронтам динамит,
Суровая, мирная быль,
На гармошке играл инвалид,
Рядом приставлен костыль.

Гимнастерки, медали, шинели,
Женщин веселые лица,
Песни победные пели,
Отпылали над лесом зарницы.

Достали женщины платья,
Мужчинам некогда пить,
Жаркими были объятия,
Спешили они долюбить.

Обживали покинутый угол,
Каждый военный – фартовый,
И даже за скинутый уголь
Слегка журил участковый.

Льдом покрылись реки,
Год начинался новый,
Потянулись на волю зэки,
На крыльях летает участковый.

Денег – наплакал кот,
Снимали часы и лепень,
Братва вошла в оборот,
Гоп-стоп прокуроры лепят.

Сел сосед за грабеж,
Подломил с кентом магазин,
Выручки было на грош,
Я остался в бараке один.

Узрела быстро малина,
Пропадают бесхозные руки,
Взрослого шла половина,
Постигала криминала науки.

На отца лежит похоронка,
Мать давно на погосте,
На малолетке – жесткая шконка,
Зарулил к хозяину в гости.

Нету кровной обиды,
Боль не стучит в висок,
Черные выпали виды,
Вовремя дали кусок.

Бывает, одет с иголки,
И на зоне лихие года,
Есть овцы и хищные волки,
Так было и будет всегда.

Пайку привез баландер,
Я только покинул трюм,
Выстрою новый шатер,
Белый надену костюм.

Братва стоит у кормушки –
Чаю, кормилец, налей-ка,
Блестящие миски и кружки,
Благородный металл нержавейка.

Перловка очень полезна,
Кашу едят на халяву,
Баландер сегодня любезный,
Сунул соседу маляву.

Каши брось, баландер,
Стихию меняю свою,
Старое в памяти стер,
Новые песни пою.

Баландер, не очень спеши,
Ритуал раздачи твори,
По зову широкой души
Пошел в блатные шныри.

Брось, баландер, перловки,
Это, конечно, не манты.
Мигом доложат кумовке,
Что с кашей творят арестанты.

Водою промою кашу,
Выпадут белые зерна,
Судьбу свою перекрашу,
Скоро до дома дерну.

Великая сила в зернах,
Мощи добавит масса,
Все утопает в нормах,
Только забыли про масло.