Сергей Михалёв - Посмеёмся?

Дяденька с тётенькой в белых халатах,
Ставят диагноз поэту весной:
«Батенька, Вам бы улечься в палату,
Лечиться Вам надо, Вы больно шумкОй!»

– Господи, доктор, а я -то, как рад!
Встретить Вас утром в больничной пижаме.
Ведь каждому ясно, поэт он ДУРАК!!!
Смотрите, что пишет на белой бумаге…

Снег обнажает старые раны,
Снег ведь растаял…
Весна всё покажет,
Кто гадил соседу под сумраком тьмы…
Трелями птиц, сорочьи рассказы…
Только диагнозы ставим всем сразу.
Соломинку видим в глазу у соседа,
Ну вот уж и тема, в разгаре беседа.
Ваше открытие, доктор, не новость.
Боже, как хочется быть на покое!
Хочется тёплую ванну принять,
Не видеть, не слышать, дышать и молчать.

Добренький доктор уныло ответил:
«Батенька, должен с коллегою я пообщаться,
Что-то не так, ты больной слишком весел.
Да и с больницею надо связаться.
Может сложиться и так оказаться,
Коечек лишних в помине-то нет!»

Дяденька с тётенькой в белых халатах
Куда-то бежали, но что же больной?
Только поэт в изумлении крикнул:
«Моё обостренье, что будет со мной?
Дяденька доктор, ты умный, зараза,
Только сначала представь свой диплом!
Ярлыки по навешать… так это мы разом!
Видно так легче, а поэту облом!»

Стишки-то так… Стишки-то дрянь!
Навеяны видать плохой погодой.
Историю что ль из-за пазухи достать?
Да рассказать пред всем честнЫм народом…

Живу в деревне, вроде не в глуши,
Есть телефон, не весь какая животина,
Намедни телевизор я включил,
Газетку полистал… по радио всё тема та же…

Эх, помогу я президенту, как смогу.
Смотрю через окно на свой худой сортир,
И вывеску серьёзную малюю,
Без пошлостей, а также соблюдая весь «блезир».

Возьму рулонов эдак двадцать пять,
Крича жене: «Свари борща похуже!»
На туалет прибью табличку ГЛАВПОЧТАМТ!!!
А в животе бурлит дух сотен революций!

И по примеру нашего вождя,
Как завещал великий Ленин,
Я побегу на приступ, почту брать!
Отбросив напрочь тени всех сомнений!

По телетайпу, телеграфом, во все концы земного шара
Летят сверхмолнии, простые телеграммы
На каждый пункт, где угнездились базы НАТО,
Американским дерьмократам,
Бендеровцам – все славные ребята!

Опять жене: «Неси борща!
Чернила кончились в натуре!»
Бумагу отмотал я метров пять,
Ещё сверхмолнию и всё в ажуре!»

Конечно, может я увлёкся,
Но слишком уж большой соблазн,
Чуть поднатужиться немножко…
В Конгресс Маккейну веер телеграмм!

И не забуду про Обаму,
И Папе Римскому прЮвет!
Сверхмолнию в ЕС, ПАСЕ и снова НАТО…
Эх, закурю, достану свой кисет…

Вот так живу в труде до пота,
Ах, мой, читатель, подскажи.
Кому ещё письмишко кинуть?
Ведь мне пургену привезли.

Промышленник, коннозаводчик Богатеев,
А также франт для праздных ротозеев.
Раз поутру в задумчивости ходит по конюшне.
Ведь перед скачками подумать крепко нужно.

Азарт и скупость слились крепко воедино.
Не прогадать бы, на кого поставить рубь с полтиной.
А между нами, честно говоря, у ипподрома на конюшне…
Находиться перед скачками нельзя.

Но скромный парень Богатеев,
На лапу дал знакомому жокею.
Не зря он слыл прохвостом и злодеем,
Акулой бизнеса и прочим прохиндеем.

Эх! Кабы тут не прогадать!
Вот вроде бы лошадка ничего,
Да ноги как-то слабоваты…
А этот, серой масти жеребец?…
Ой, чой-то грудь маненько узковата.

Вот и задумался коннозаводчик Богатеев,
Стоит средь денников как статуя в музее…

Да-а-а, тут уж ошибиться то нельзя…
И вот ему на ухо кто-то шепчет,
Мусоля, странно шамкая слова: «Штафь на меня!»

Тут Богатеев так испуганно качнулся,
Вокруг своей оси моментом обернулся.
И перед ним стояла, словно сновиденье,
Лет двадцати толь кляча, то ли приведенье.

– Да ты ж стара, и круп вон весь провис,
В копытах нет былого блеска.
А зубы где? Какой тут бенефис,
Копейку жалко, проиграешь тут же с треском!

– Жато какая шбруя! Пошмотри!
Што круп профис, так под шедлом не фидно!
А это фидел? На шмотри! Фтавная фелюсть,
Подарок от шаезжего дантиста!
Федь я на дерби перфый приш брала!

И кляча тут же челюсть прямо в пасть!

– Смотри уздечка, просто класс!
Щас причипурусь…
Ну вот те профиль и анфас.
Губной помадой губы намалюю,
Копыта ваксой и подковы не стары.
Ставь на меня! Ты зря дуркуешь.
Иль может ты богатый и те деньги не нужны?

– Вот это лошадь, это, да-а-а!
Ну прямо как моя жена,
С утра посмотришь кляча клячей
Часок у зеркала и все дела!
И вроде не плохА мадама,
Не стыдно в свете танго покрутить.

А лошадь, что Чумак с экрана,
Гипнотизирует, так сладко говоря:
«Ставь на меня! Ставь на меня!…
Ну посудите сами, Богатеев,
На деньги скольких кинешь ты!
На темненькой лошадке в рай заедешь,
Обогатишься сразу на мильёна три!»

У Богатеева в мозгах все сразу помутнело,
В своих фантазиях скупил уж полстраны.
К тотализатору рванул он очень смело,
Крича: «Всё состояние на лошадь номер три!»

Трибуны замерли в тревожном ожиданье.
Звук гонга…, кони понесли…
И наша лошадь, оправдывая все его мечтанья,
Быстрее всех бежала впереди.

И вот когда до финиша осталось метров сто,
Лошадка так картинно вдруг упала…
А Богатеев в ужасе, хватая валидол:
«О, Боже мой, она ж ведь так бежала!»

В одно мгновенье прискакал с трибун,
Трясёт за голову её как грушу:
«Ты что же, кляча! Я же всё продул!
Меня жена, пожалуй, сразу бросит!»

А лошадь старая смотря ему в глаза:
«Ну не Шмогла, проштите, не шмогла!»

Вот так и мы, за блеском сбруй парадных,
Толь не хотим или не видим суть за мишурой.
Чуть отодвинь фасад нарядный,
А там гнильё напополам с трухой!

Но если вдруг, читатель мой любезный,
Ещё мораль какую почерпнул,
Так это знать читал моё творение неспешно,
И в середине текста не заснул.