ОЛС - Я – дерево, которое костёр

Казалось, что я – всё!
Нет меня, я проиграл,
Рассыпался в пух и прах
Прошлогодним цветком.

Казалось, нет больше сил,
Стремление к цели – дым,
И свет далёкой звезды —
Давний самообман.

Казалось, что я предан,
Любовь королевы – уловка,
И лучшие мысли о ней —
Ментоловый холодок.

Казалось, я видел глаза,
Только глаза мертвецов,
Но мне уже всё ровно,
Я никуда не шёл.

Стоял под дождём без билета,
Вот мой последний перрон,
Осень толкала меня:
Не можешь взлететь, так повисни.

Казалось, выхода нет,
Надежды приводят в тупик,
Все люди наивней меня,
Уверены, что вертят миром.

Вчера мне казалось так,
Сегодня тот же вокзал,
Невидимый голос сверху.
Мой объявляет поезд.

В каждом движеньи её – ноябрь,
Вечно падает дождь на крыши,
Кто-то поставил предел «плюс восемь»,
Ртутный столбик не может подняться выше.

Куда я еду?
Туда, ребята.
Люблю дорогу,
Как октябрята.
Люблю движенье,
Чтоб вы все знали
Я – поколенье
Для светлой дали.

Люблю деревьев
В окне мельканье,
Люблю, как любят
Пути исканий.
Немало стран
За горизонтом,
Пойду – поеду
Единым фронтом.

Берёт за душу
Дороги лента,
Как звуки праздничные
Диксиленда.
Как «moon River,
Wider than a mile».
Что спето,
То позади вокзал.

Люблю дорогу!
Ну, что поделать?
Как сладко думать,
Что завтра ехать!
Я сплю и слышу,
Стучат колёса,
Я сплю и вижу
Сны паровоза.

Смотрю на дождь,
Стучащий в бубен крыш,
В тарелки серых луж,
В зонты Наташ и Гриш.

Смотрю на дождь в окно,
Смотрю на дождь давно,
Мне кажется оно
Уже почти кино.

Лети, птичка, лети!
Где-то тебя кто-то ждёт,
Где-то ещё ты нужна.
Птичка, лети! Птичка, лети!

Крылья твои – крылья легки,
Птичка моя, птичка лети!
Слёзы мои – слёзы горьки,
Что же сказать вслед за «прощай»?
НЕ УЛЕТАЙ!!!
Выпиты дни после тебя,
А надо идти, наполняя сердца,
Маршем идти, с песней идти,
Верной звездой светить в темноте.

Птички, лети! Переживу!
Пластырем раны перевяжу,
Есть у меня целых два дня,
Целая комната и вся без тебя.
НЕ УЛЕТАЙ!!!
Не улетай! Птичка, лети!
Где-то тебя кто-то ждёт.
Я тебя жду, птичка моя.
Не переживай! Не улечу!

Словом «прощай» раньше был лимонад,
Слово «прощай» теперь похоже на ад,
Слово «прощай» – это дикая пьянка,
Завтра всё будет мертвей ноября.
НЕ УЛЕТАЙ!!!

Кто выкрасил небо тёмно-синею верой?
Кто высыпал звёзды из своих глаз?
Кто нам показал, где восходит Венера?
И в призрачный дом пригласил как-то раз.

В волшебную ночь! Кто уснул – вне закона!
Танцуют огни на расплавленном воске,
И пламенится в камине корона,
И мы здесь желанны, и мы здесь не гости.

Бардовым – вино, Джомолунгмой – закуска,
Говорим о нарывах на духе,
О том, что отверстие выхода узко,
И нам здесь не плохо, у нас здесь пируха.

Светает. Глаза кто-то вымазал клеем,
И в голове от разговоров свинец,
Ночь исчезает вслед за Водолеем,
И чувствует каждый, приходит конец!

Разорваны фраки, забыты поклоны,
Расрёпанны волосы, руки дрожат.
Куда убежать? Убежать все готовы,
Мы больше не в силах раскрашивать ад.

Как меня здесь не было давно,
Что я уже отвык и стали непривычны:
И стол, и стены, и окно,
И всё-всё-всё, что было мне небезразлично.

Да, как тебя здесь не было давно,
И поначалу было пусто в комнатах и неуютно,
И дни нас примирили с этим, но…
Нам без тебя бывало трудно.

Но как меня здесь не было давно!
Да, как тебя здесь не было давно!
Что мы уже отвыкли друг от друга,
И надо заново друг к другу привыкать.

В гавани снег.
Спят корабли.
Синий Пегас
Где-то вон там,
Ему не до нас.

Большой океан
На тысячи лье,
Смотрит в глаза
Всем кораблям
И тянется к ним.

Где же весна?
Где её воздух – вперёд?
Падает снег,
На палубе мокро
И на канатах лёд.

Берег уныл и молчит,
На магазине замок,
Чайка жалко кричит
И бросается в воду.
В воздухе скрипы и рок.

Сидит капитан,
Молча смотрит на воду,
Курит свою папиросу
Медленно, чтобы погас
День побыстрей.

Жёлтый лист упал с небес в дикий сад,
Сад был мрачен от погоды и пуст,
Жёлтый лист припал к моим ногам,
Но порыву ветра он как будто нужней.

Старый ворон сел мне на плечо,
Он так стар, что, верно, спутал меня
С веткой клёна или с чем-то ещё,
Я погладил его чёрные перья.

Старый ворон мне в ответ прокричал:
«Никогда другому не мешай!
Если можешь… Всё ровно не мешай!»
Старый ворон мне зачем-то сказал.

Младенец чист, как белый лист бумаги,
Он чистый, потому что ничего не знает,
И на листе и добродетель, и порок
Со временем напишут свои знаки.

Бумажные фонарики
Не побеждают мрак,
Бумажные кораблики
Не плавают в морях,
Бумажные журавлики
Весною не вернутся,
Лишь головы бумажные
За наше счастье бьются.

Серебряный лев, как ты нравишься мне!
Спускаешься в спальню по тёмной стене,
Приходишь во сне, чтоб меня напугать,
Чтоб мне было страшно не засыпать.

А я не хочу бояться пошевелиться,
И в темноте, под страхом смерти, молиться,
Хочу заодно быть с ночными волками
И гладить тебя по загривку руками.

Но ты каждую ночь по тёмной стене
Чёрною кошкой приходишь ко мне,
Толстыми лапами давишь на грудь
И погружаешь в леденящую жуть.

Но, серебряный лев! Ты нравишься мне,
Всё ровно я хочу, ты являйся во сне;
Ночь придёт, я закрою глаза и усну,
И однажды страх перенесу.

Я лежал на траве,
Для чего-то думал,
Что Земля лишь песчинка
По сравнению с Солнцем,
Да и Солнце лишь карлик,
Жёлтый карлик средь звёзд,
Есть вселенные больше.
Ну, а я тогда кто?

Я лежал на траве,
Для чего-то думал:
Зачем торопиться,
Всё пытаясь успеть?
Обгонять и бежать,
Жить, чтоб пробовать первым,
Всё ровно не догонишь
Тех, кто будет потом.