Сергей Ерохин - Я Вас… Окололюбовная лирика

Но правы Вы – уже довольно поздно.
Темно на улице совсем…
Смотрите – звезды…
А может это искры между нами?

Я не прощу себе, что Вас не проводил…
Позвольте мне!
Поговорим о Мандельштаме…

За мой созерцающий пристальный взор,
Весь вечер к тебе обращенный,
Прости
И смягчи молчаливый укор —
Часам не внимает влюбленный.

Позволь прикоснуться к нежнейшей руке,
Где ниточки вен на запястье,
Губами…

Когда-нибудь там вдалеке
Проснусь, с ощущением счастья,
И долго еще не сумею заснуть,
Опять и опять вспоминая,
Как ты провожала меня в дальний путь,
Все зная и все понимая…

Позволь на плече у тебя замереть
И в ямочке возле ключицы
Оставить следы поцелуев гореть…
Позволь до конца насладиться
Волос твоих запахом, телом твоим…
Не много прошу я,
Не много.

О чувствах, даруемых Небом двоим,
Мечтаем и молим у Бога —
Послать, снизойти…
Но, когда получив
Однажды знамение свыше,
Находим, что ищем,
Без всяких причин,
Пугаемся, словно в грехе уличив,
И делаем вид, что не слышим…
Позволь мне…

Насочинять чего-то о любви…
Так я сегодня ею не был тронут,
А значит не получится, увы…

Не то, чтобы особо беспокоит —
Ну нет, так нет.
Вот в следующий раз
Все будет обязательно, как должно.
И что-то, как бы ненароком, напоказ
Вам приоткрою чуточку, возможно,
Похвастаться…

Но не сегодня, нет.
Эмоциями ум не растревожен
И суетиться, дергаться не след.
Себе коня напоминаю, что стреножен —
Не скачется ему о трех ногах,
А мне не пишется на заданную тему…

Казалось бы – вот Муза, в двух шагах,
Но превращается в неразрешимую проблему —
Когда она тебя не хочет полюбить —
Стихотворить.
Вот как сегодня прямо…

Ну, что же делать – так тому и быть.
Пойду в постель, хотя еще и рано,
И пусть мне колыбельную Морфей
Споет, присев на краешек дивана…

Давным-давно была я молода,
Но – так бывает – не была красавицей.
Теперь тем более – свое берут года —
И сил уж нет, и мысли заплетаются…

Но естество живет, отдельно от меня,
Не ведая физической усталости —
Кащей однажды, на исходе дня,
Иммунитет мне перрорально ввел от старости.

А также приоткрыл секреты таинства
Любовного – единственно реального…
Теперь ругает сам себя и кается,
За то, что создал монстра сексуального.

Была я молода и от смущения —
Такие термины, позиции и способы! —
Не все запомнила в науке обольщения,
Но то, на что слабы мужские особи

И что меняет чувства их и зрение, —
О, сколько этим мужиков загублено!
(Так говорит общественное мнение) —
Как «Отче наш» монашкой, мной зазубрено.

Зеленый змий надежей и подмогою
В делах моих сердечных проявляется,
Где исключительно физиологию
Мой организм уестествить пытается…

Ах, сколько я царевичей-Иванушек
В постель влекла, внушив им, что я девушка,
Там отомстив за всех на свете бабушек,
Всем мужикам – и юношам, и дедушкам.

Немало лет одна в лесу кукушкою
Живу и самогон варю запасливо —
Усталый путник забредет, нацедит кружку и…
И снова бабка Ёжка будет счастлива!

В ночи в бурелом непролазный
Забрел, заблудившись в лесу.
Оборванный, мокрый и грязный,
С простудой в сопливом носу,

Я шел наугад… Было жутко…
Внезапно, в просвете ветвей, —
Как чья-то нелепая шутка —
Убогостью дряхлой своей

Сразившая просто, избушка
Возникла и, грустно в окне
Над лампой склонившись, старушка
Как будто почудилась мне.

Молитву воздав неумело,
За посланный Богом ковчег,
Воспрянул. Усталое тело
Уже предвкушало ночлег

И чаю горячего кружку,
И печку… И силы собрав,
Из чащи шагнул на опушку
Некошеный клевер поправ.

Почуяв чужого, от дома
Рванулся огромный кобель,
На волка похожий… Седому
Увы, суждено мне теперь

Остаться на вечные веки…
На счастие скрипнула дверь
И теплого воздуха реки,
И с мягкой периной постель,

И что-то дымиться в стакане,
И ходиков стареньких стук,
Все медленней… Все, как в тумане…
Свет меркнет, свет гаснет, потух…

Но сон не пришел. Миражами
Какими-то полнилась ночь,
Какие-то тени дрожали,
Меня окружая, то прочь

Неслись черной стаей, то снова
Ко мне возвращались… Мой бред
Горячечный был остановлен
Желудком, просящим обед.

Я был истощен, обессилен.
Но где же хозяйка? Один…
Дождаться? Больной, некрасивый,
Небритый стоял посреди

Чужого двора… Нет – неловко…
Заеду потом, навещу,
Конфеток хороших коробку
Поставлю, вином угощу…

Собрался, по солнцу дорогу
Примерно прикинул и в путь.
Дошел, отлежался немного,
Расспрашивать стал: кто-нибудь

Быть может да знает селянку…
Никто… Лишь один древний дед
Припомнил – не то иностранку,
Не то… В общем, женщину лет

Тогда уже очень немалых,
В его небольшие года.
Мужчин разновозрастных шалых
Искать приходила сюда.

Поила их чем-то, отваром
Каких-то волшебных грибов,
Использовать чтобы задаром
Потом, как постельных рабов.

И местные бабы за это
Изгнали, собравшись ее.
В лесу она пряталась где-то…
А может поело зверье…

Я в шоке! А вдруг это было
То самое? Даже во сне
Кошмарном представить… Но силы…
О, Господи, только бы не…

Достало все,
Достали все вокруг.
Достала красота
И даже ты, мой друг —
Подруга долгих дней,
Которые прожил
В безумной суетне,
Согрет тобой.
Грешил
И с Богом был на «ты».
Науку ворошил,
Любил, дарил цветы…
Спешил, спешил, спешил.
Работал на износ —
За совесть и за страх.
Я через жизнь пронес
Себя на всех парах.
Как паровоз летел,
Пытался все успеть —
Не гнали, сам хотел —
И жить, и песни петь…
Но, видимо, пора —
Устал и не хочу…
Я сам себя достал
И скоро улечу
Туда, где у ворот
Стоит апостол Петр.
Он душу приберет
И буду я заперт
В особый сундучок
В шкафу из облаков,
Закрытом на крючок
И сорок сороков
Таких же, как и я,
Неосужденных душ,
В процессе бития
Неструганых баклуш,
Как я же будут ждать,
Когда же будет нас
Сурово осуждать
Всемилостивый глас…
А после, а потом —
Я знаю наперед —
Мне суждено кротом
Вернуться в огород…
Увы, не заслужил —
По мнению Его —
Неправедно прожил,
Не сделал ничего.
Гордыней обуян,
Ломал, громил, крушил
И строил…
И был пьян
От счастья – я так жил…
Смирюсь и поклянусь
На праведном суде —
Ну, если надо, пусть —
Держать себя в узде.
Раскаюсь, попрошу…
А вдруг, а может быть —
Расписку напишу —
Не поздно изменить?
Попробую, а вдруг…
А там, что будет – будь!
На север да на юг
Перекрещусь и в путь…