Терентiй Травнiкъ - И Музыка, и Цвет… Стихотворения

Отвечу я, что есть такое место,
Есть в каждом, кто рождается на свет.
Какой весною отцветет в нас детство,
Таким и вызреет наш плод в остатках лет.

Отцы уходят первыми на небо,
Мужья за ними, следом сыновья.
Знать, из зерна мужицкого засева
Силенки черпает на подвиги Земля.

А женщина – годами долу гнётся
К земле родимой. Ставит на канун
Свечу… Тут вспомнит и всплакнётся
Ей, верной, от печальных дум.

Напишет имена своих любимых,
Подаст записочку и поспешит домой,
Вздохнёт во след жизнь ей и с новой силой
Себя продолжит… после запятой.

Меня сегодня осень целовала
Пьянящей горечью и терпкостью своей.
Меня сегодня осень обнимала
Печалью хмурых бесконечных дней.

Шёл долгий дождь, и мне его хватало —
Хватило – на закончить и уйти.
Меня сегодня осень провожала
На все дороги и на все пути.

Апрель… Апрель великопостный.
Ещё не стаяли снега,
Прохладен вечерами воздух,
И в лед оделись берега

Реки. Живёт своей неспешной
Апрельской думою село.
Ещё немного – станет вешним
Что звали мы «белым-бело».

Ещё немного – и весенний
В палитре строк проглянет тон.
Проснётся жизнь и с птичьим пеньем
Возьмёт аккорд свой в унисон.

Весна. Всплакнуть бы, да вот только
Печаль на этот раз сух а .
Дрожит уставшей си-бемолькой
Новоапрельская слеза.

И на полтона с нею ниже
Всё, что весеннего во мне.
Стих, веришь, друг мой, еле дышит —
Не подготовлен к новизне.

Весна… А помнишь ли, как раньше,
Бывало, с марта налегал
На жизнь я – веничком, как банщик
Заправский, хвори отсекал.

Дышал всей кожей, да со свистом
И сёк лист рифмой да такой,
Что не сыскать точнее смысла
Тому, что высечен был мной

И так легко в строку ложился
На сырость мартовских простуд,
Как будто с о слепу влюбился
В их хриплый шмыгающий труд.

Писал чем п о падя – и снегом,
И вязкой слякотью дорог.
Чем объяснить? Да просто ведал,
Как жить, а значит просто – мог!

Весны, как не было. Снег стаял, ощущенье,
Что осень за окном и осень на дворе.
Весны строка – имеет продолженье,
Но в этот раз не удается мне

Её продолжить. Ровно не ложится
Мазок на стих – не пишется весна,
Ручьями по оврагам не стремится,
Знать, зимняя одёжка не тесна.

Весна не выросла, стоит передо мною
Такою щупленькой и бледненькой, но я
С нее пишу и ветреность и волю,
Не пряча слов, и рифму не тая…

А жизнь спешит. Без всяких сбоев
Вдруг дни рождения начнут
Отсчитывать совсем иное…
Куда теперь года ведут?

Куда их шаг неумолимый
Ведет с вершины средних лет?
Туда, где все непоправимо,
И где иным вдруг станет свет?

А жизнь спешит, как франт за модой.
Как гость, что часом знает честь.
Спешит, спешит, а ну-к, попробуй
Уговорить ее присесть!

А впрочем, даже не пытайся.
С годами жизнь, во вкус войдя,
Непостижимо странным вальсом
Выводит из игры тебя.

Куда уходит час ночной?
Куда рассветные минуты?
И разве можно с кем-то спутать
Ту, что зовешь ты Тишиной.

Она, как женщина из древних
Недосягаемых веков,
Твоим путям – молчаньем внемлет,
Безоговорочно приемля,
Лавины всех твоих снегов.

Раба, позволь встать на колени,
Отныне путь мой завершен.
О Тишина, бесстрашный гений
Твоею верностью сражен.

Там, где берут свои начала
И жизнь, и смерть, и ход времен,
Ты прорицательницею стала —
Твой мерный шаг в Закон внесен.

Победа грезилась, мечталась.
Был дорог жизни каждый миг…
Тут я спросил: Как… воевалось?..
«Обычно, – произнес старик,

Война ни есть какое дело.
Мир – вот что главное, сынок».
Чтоб миру быть – нужна тут смелость:
Не допустить несчастий срок…

Весна и юлиста и статна.
Быть может потому тетрадь
Стихов неряшлива и в пятнах —
В чернильных пятнах. Не узнать

По ней вчерашнего поэта.
Что холил каждый лист строкой.
Весна… И это ль не примета,
Что мне не пишется тобой?

Ну как поэту без оттенков,
Без шепота полутонов?
Ушла из школ природных «сменка» —
Законных утр и вечеров.

Весна, что сможет называться
Тобою? Будешь ли ты впредь?
Позволишь ли себе рождаться
С ручьями, таять… Зеленеть

Пугливой нарожденной почкой
И мать-и-мачехским желтком,
Влезать стыдливой новью в строчку
С ленцою юной и зевком…

Окрест же ныне молятся
И ты, друг, примечай:
Пришла Святая Троица
На Русь твою, встречай!

Все – зелено, все травами,
Душистые церква.
Триангельской оправою
Русь нынче скреплена.

Что скажешь, друже, более?
Чем выкажешь любовь?
Как только с доброй волею
Отдашься жизни вновь!

Свершилось! Сорок девять лет —
Я эту дату ждал с рожденья.
В ней строф стихов моих секрет,
Слагаемые вдохновенья.

В ней цвет невидимых картин,
Что я осваивал с рожденья,
Где каждый чистый лист вершин,
Подстать всем горечам паденья.

В ней танец надлежащий муз,
Чье благородство несравненно.
Скрепленный жребием союз —
Печать словес, что неразменна.

Четыре, девять – вот они
Пришли ко мне на суд и славу.
Путь узок, что не говори —
Бессильны опыт здесь и навык.

Но знаю, как из глубины
Сапфира неба в час полночный
Струятся слезы тишины
К сердечной чаше. В центр точно

Направлен сей поток и в нем
Постигнутое безвременье
Со всецелительным огнем
Молитвы и благодаренья.