Станислав Граховский - Что это значит? Стихи и рассказы о том, что с нами происходит

Кругом встречают совсем другие люди,
Всё вроде так и ноги, и лицо,
И каждый среди них обычно кем-то будет,
И строем не пройдут, но как одно яйцо.

Как будто вывел их громадный инкубатор,
И заложил в них только «нет», «не знаю», «что?»
Они проходят где-то сито, иль дозатор,
И одевают всем всегда одно пальто.

Они живут, так кажется, но всё же,
Лишь существуют в образах своих,
Кто мент, а кто судья, есть и вахтёр на входе,
Формально сложен быт, но только без души.

И лишних среди них не сотни, миллионы,
Все те, кто прозябает свой мир где пустота,
И ничего у них совсем не происходит,
И дека не поёт и не звенит струна.

Мне в этой жизни хоть за край бы зацепиться,
Но кружит и бросает по краям,
И даже ночью среди снов не спится,
А яви дни приравнены к боям.
И что-то сделать не найду опоры,
Воды испить я не найду исток,
Путей не вижу, окружают горы,
И эхо съест зовущий голосок.
Бью в барабан, стреляю пушки в небо,
Несётся жизнь и как всегда вокруг,
А я перебираю где я не был,
И сколько не назвал людей я, – Друг!

Мы кажется с вами знакомы?
Это вы роете мышам норы?
Это вы, закрыв рот включаете жабры
И сквозь них поёте всем дифирамбы.
Ветер бессонницей над землёй воет,
Верстами слышно кто из вас роет,
Нервно сжимаю свои кулаки,
А в них заработанные пятаки.
Небесная сила от жажды бессильна,
Ищет в живой воде силу,
А льётся на землю только кровь,
И залпы орудий звучат вновь и вновь.
Мнимые речи в ослабленных лицах,
Вам остаётся только напиться.
Вооружён до зубов, на марсово поле вышел,
А ну выходь из своих погребов,
Дышащие тише и тише.

Вам ли с лицом от мыши, всем говорить «потише».
Что вам пожар моего сердца,
Что вам его желание быть,
И не просто быть, а раздеться
И голым назло вам ходить.
Всем, кто желает меня мало,
И от любви лишь крохи,
Я скажу губами своими алыми,
Готовьтесь слушать вздохи и охи.
Иду громадными шагами
Я по дороге жизни,
И выдыхаю всё стихами,
Желанья мои и мысли.
Кто вы заспанные как простыня?
Чем каждый из вас болен?
Слышна лишь мышиная возня,
Тех, кто всем недоволен.
Тысячу солнц не осветят ваш мир,
Сотня морей не отмоет,
И не очистит даже кефир,
От вашего геморроя.
Смею ли я вас о чём-то просить,
Для вас я такая же мышь,
И хоть трубным басом начну голосить,
Вы лишь услышите тишь.
Сегодня встану мечась, стеня,
С желанием сжечь всю проказу,
И каждое слово моё звеня,
Мышей уничтожит сразу.

Над домами сизая дымка
и нечётко виден горизонт,
С крыши мира другая картинка
Всем видна и другой небосвод.

Что ж с земли всё не так, всё попроще,
И поближе как будто народ,
И деревья не кажутся рощей,
И секунды не сложатся в год.

Здесь ты можешь ко всем прикоснуться,
Вроде капля, но ты океан,
И в ответ может быть улыбнутся,
Те, кто любит тебя и желан.

С высоты ты возможно не ведал,
Да и может наверно не был,
Тем, кто дышит ржаным свежим хлебом,
Тем, кто Родиной был так любим.

Выйдя в поле, становишься полем,
Где-то там наверху не соврут,
А в строю ты становишь воин,
Те, кто землю свою берегут.

Раскатали губы алые, размечталися,
Прочили вам кто-то да не сбылося,
Утопилось счастье тихо, да умылося,
Поди ссыщи в глубоком омуте

А голова всё верой полна, откуда берутся её корни?
Ведь не теж люди, да и страна… когда ещё той будет?
Суетно мечешься, справу меняешь, окстись, сойдёт и так
Ты ли своей судьбой управляешь? Иль кто скачет тебя в гапак?

Ждёшь исполнения своих желаний, дыхание на старте своё затаив,
А между ними толпа ожиданий, да плесени грибковой один пир.
Прочишь победы свои в одночасье, ждёшь постучится ли кто в окно
Везде по плану твоё участие, а получается только говно.

Нет занавесок, скрывать здесь нечего,
К этому всех нас ведёт отечество,
Минимум максимум взять в магазине,
К этому гонят нас в этом мире.

Ветер пахнет навозом, откуда ты у нас дуешь?
Это не песни Корузо, молча реальность рисуешь.
Может ты устал? Может быть это случайность?
Просто не чистил наган, чтоб изменить эту данность.

Терпко во рту, до оскомин, до боли,
И ничего уж не надо героям,
Плавится воском прожитых лет,
Всё прах земли, то что было в обед.

Руки в занозах, заусенцы рву,
Что ещё делать в нервное утро,
Кем я опять покажусь в миру,
Кем демонстрируюсь охотно?

Першением горла, слабый шаг,
На отраженье ложатся тени,
Те, кто всегда и везде твой враг,
Кто только друг для твоей лени.

Бурно журчит, истекая желчь,
Что ей? Кормили бы только салом,
Личность не надо свою беречь,
Возьми кто хочет, хоть даром.

Пусть и душа уйдёт, туда где ей будет лучше,
Чужой надёжнее сбережёт, да может чему и научит.
Пусто во мраке уж нет свечей, те что хоть как —то светили,
Нету в округе не чьих очей, были когда-то, но всё, отжили.

Кому нужна надежда что без веры,
И вера, у которой нет любви,
И потому по жизни я не смело,
Всё делаю негромкие шаги.

А с грохотом вокруг ревут моторы,
И заявляют все мы пуп земли,
А у меня ничто не происходит,
И парус не виднеется вдали.

Не видно ничего, устало зрение,
И только чую запахи храня,
Нутром и носом, создаю виденье,
Сложивши крылья возле алтаря.

И телом и деньгами и духовно,
Я достигал неведомых высот,
Счас табурет, окно и грязный подоконник,
И соловья не слышен голосок.

Она имеет платье и ноги,
Ну и конечно что-то ещё,
Мы выбираем одни с ней дороги,
И это к сожалению, всё.

И ходят люди по кругу,
Глядят и молча идут,
И у кого-то нету подруги,
А у другой не появляется друг.

И так часы за часами,
И так идёт каждый год,
И девушка в платье с ногами,
Как память внутри живёт.

И что-то вспомнить не трудно,
Сложнее сделать к ней шаг,
И ты идёшь каждое утро,
Всё той же дорогой назад.