Павел Алешин - Россыпи звёзд. Стихи и переводы

– Не шуми, не шуми, ты разбудишь её,
Ты разбудишь её, милый брат!
– Но позволь посмотреть на неё ты хотя бы мне издали,
Тишину не нарушу я, брат.

Говорили так между собой легкокрылые ветры,
Ариадной любуясь. Она,
просыпаясь, услышала их.
Удивлённо, с тревогою девушка смотрит вокруг себя, не понимая,
что случилось, и где оказалась она.

– Не шуми, не шуми, не пугай её брат!
Охранять её велено нам незаметно!
– Хорошо, хорошо, буду тише я, брат,
Осторожным я буду, поверь!

Всё щедрей и щедрей по земле рассыпает бессмертное золото
с колесницы своей светлоокое солнце,
разгоняя ночных сновидений туман,
освещая всё то, что сокрыла в себе беспокойная ночь.
Яркий свет беспощадно палит
одиночества зыбкий песок.
Ариадна – в смятенье. Вокруг – никого,
только ветры бесшумно летают.
Поняла, поняла она всё
и заплакала тихо.

– Почему, почему ты оставил меня, —
беспричинно, без сердца, без слов?
Как жестоко, когда освежающий счастья поток
незаметно впадает
в замутнённое озеро слёз.
Пустота, пустота…
В этом солнечном свете страшней
пустота…
Словно душу стрела поразила,
разорвав её нежную ткань на куски,
и развеял их ветер повсюду.
Всем ты стал для меня…
Почему ты забыл о любви?
Почему, виноградарь жестокий,
ты отрезал от жизни меня, как лозу?
Почему, о, любимый, о, нежный,
почему вместо счастья я горе нашла?
Несказанно, нечаянно, ласково
так ты обнял меня – вчера…
Но с душою разорванной можно ли жить?
Только в чувствах и кроется истина…
Почему, почему ты оставил меня,
беспричинно, без сердца, без слов?

Видит слёзы и боль Ариадны укрывший её, как в объятье, в тени своей лавр,
вместе с нею он плачет – листвой.
Всё вокруг расцветает, приветствуя солнце, а он отвернулся
и пред нею роняет зелёные листья – слова утешенья:

– Не печалься, не плачь и судьбу не кляни,
ведь не знаешь ещё, что готовит она.
Примирись только в сердце с собою ты, освободись,
и исполнится воля небес.
Неслучайно ты здесь оказалась
и недолго тебе
оставаться одной.
Неподвластна Тесею судьба, не вини его в том, что случилось,
ведь он сам – одинокая только лоза
в винограднике жизни.
Знай: иное тебе суждено,
за страданьем твоим укрывается радость,
ибо выбрал тебя себе в жёны божественный мира всего виноградарь.
Не печалься, скорей поднимись и ступай,
и навстречу судьбе поспеши.

Вдруг из чащи послышалась музыка.
словно чарами, ею наполнился воздух,
подчинившись манящему ритму.
Ариадну зовёт и зовёт эта музыка, в сердце
проникая её.
Голоса заплетаются флейт очарованных,
и, как гром, барабаны безумствуют,
но отдельно от них ясно слышится
тонкий, нежностью льющийся с лиры
дождь волшебных, взволнованных струн.

– Это он, это он! Ты ведь слышишь его?
Ты ведь слышишь его приближение, брат?
– Мы свободны! Ведь то, что нам велено, сделали, брат,
Мы свободны теперь, милый брат!

Есть у земли живой свои законы,
в них жизнь со смертью соединены:
ведь в смертности – бессмертие земли.
Цветение сменяет увяданье,
но вслед за ним – рожденье вновь и вновь.
Неумолим, и прост, и неизбежен
природы годовой круговорот.
И бог земной – иной. Богам небесным
не равен он, поскольку вечно смертен,
как и природа. Ею окружённый,
он веселится с нею и грустит,
рождаясь без конца и умирая.
Бессмертных олимпийцев безмятежность
ему неведома: наполовину
он бог, наполовину – человек…
Но здесь, на острове, царит сейчас,
царит во всём весна, и, полный сил,
он мчится на квадриге, запряжённой
пантерами, к избраннице своей.
И следуют за ним в весёлой пляске
сатиры и поющие менады,
и мудрый Пан, и пьяница Силен.
Так, жизнь – беспечно, беззаветно,
лишь оттого, что началась весна,
из берегов выходит чувств своих,
сердец людских долины заливая.
Что их союз? – живое откровенье:
вочеловечиванье божества,
и в том – обожествленье человека…
И вот пред изумлённой Ариадной
склонился ниц, как пред царицей раб,
могучий Дионис. Замолкло всё,
безмолвье на мгновенье воцарилось.
Их взгляды встретились. Душа с душою
слилась: так, две реки, впадая в море,
едиными становятся навек…

Говорят уже, что Харакс вернулся
С кораблями, но, полагаю, это
Знают Зевс и боги, тебе ж не должно
Думать об этом.

Но молиться и умолять скажи мне,
Много раз просить мне царицу Геру,
Чтоб Харакса прибыл сюда плывущий
В море корабль.

Невредима пусть буду я; иное
Всё судьбе с тобою давай доверим.
Ведь из бурь опаснейших возникают
Ветры благие.

Те, кому владыка Олимпа хочет
От трудов, от горя судьбу направить
К благу их, стремятся те ей навстречу,
Полные счастья.

Мне же – счастье, вырастит если Ларих,