Сайра Вервольф - Межсезонье. Сборник стихотворений

За окном завывали… Хватит!

Не желаю я слышать слова.

Каждый в жизни за грех свой платит.

Я плачу за Твои глаза.

Твои глаза похожи на море.

Руки – изгибы крыши.

Я не знала что это такое:

сердце моё Ты слышишь.

Твои глаза завлекают внутрь.

Сердце из тела – выше.

Я не думала что с каждым вздохом

мы становимся ближе.

Мой голос звучит иначе.

Глаза никогда не плачут.

Я научилась жить.

Мой голос такой же хриплый.

А взгляд как обычно гиблый.

Молча умею выть.

…А вы словно чёрные тени

и вниз и наверх (по ступеням)

бежите вперёд – любить.

А я остаюсь у края.

Здесь холодно. Замерзаю.

Кто сможет меня убить?

Ты расстилаешь на небе свой плащ.

Синие звёзды летят с небосклона.

Помнишь? Когда-то кровавый палач

в сердце твоём уничтожил Дракона?

Были мгновенья и серые дни.

Ты словно тень в моей жизни мелькаешь.

Гаснут планеты и гаснут огни.

Но, как и прежде моё сердце знаешь.

Знаешь когда одиноко и Тьма

сзади меня обнимает за плечи.

Пусть за окошком бушует зима.

Нам же остался один только вечер.

Ты расстилаешь на небе свой плащ.

Синие звёзды летят с небосклона.

Помнишь? Когда-то кровавый палач

мне помолился как будто иконе?

По моими ногами разверзнулся ад.

Каждый шаг над могилами смерти подобен.

Но скажи, сколько будет ещё маскарад

продолжаться в агонии, смерти подобен.

А потом на костёр, наплевав на сомненья,

отпуская горячее сердце к Богам.

Эта жизнь словно сон, эти сны как мгновенья.

Это сердце в груди я бросаю к ногам.

А потом – в небеса, серым пеплом окутав

и пролившись на город небесным огнём.

Я на небе Тебе прочертила маршруты

для того чтобы в небе остались вдвоём.

Торонто простужен.

Дожди заливают город.

Снега заметают последний сегодня приют.

И мне он не нужен.

И я поднимаю ворот.

Сбегаю из снега в город, в котором меня все ждут.

Оставив канадцев,

оставив чужие лица.

Бегу в самолёт чтобы ввысь улететь к Небесам.

Торонто простужен.

Торонто мне будет сниться.

Ну всё, до свиданья. Мой рейс через пять минут.

Она танцевала в круге.

Она призывала холод.

Зелёного цвета омут

увидела перед собой.

Такого во всей округе

не сыщешь. Ни стар ни молод.

В глазах этих души тонут.

Не свой он, девица, чужой.

Но сердце не слышит голос.

Но сердце не видит света,

когда, утопая в снеге,

он звал её в лес. За собой.

И шерсть под рукой как волос,

но мягкого белого цвета.

И в вашем безумном беге

ты станешь, ты станешь женой!

И будет с тобою в круге,

с тобой танцевать под Луной.

И будешь ты, девица, волчьей,

и будешь ты волчьей женой.

Ветер колышет надгробные травы.

Звёзды исчезли с небес.

Тени мелькают у старой ограды.

Кто там: шакал или бес?

Прячутся тени у серого камня.

Свечка мелькает в руках.

– Эта погоня, ты слышишь, за нами!

– Волк мой, забудь этот страх.

Ночь темноглазая спрячет укромно

наши дороги во тьме.

– Нам бы до леса… А лес тот огромный.

– Верю я, верю Тебе.

Прячутся тени у старой могилы.

Слышится жалобный вой.

Это собаки в капкан угодили.

(Ведьма укрыла травой).

Ветер колышет надгробные плиты.

Радостно воют в лесах.

– Очень не скоро мы будем забыты.

– Волк, мы растаем в снегах.

Волки выли прощальную песню.

Волк с женой уходил на север.

Но в груди неспокойно от мести.

Но тревожит холодный ветер.

Звук погони остался сзади,

далеко за безмолвным лесом.

Как во сне её рыжие пряди

ты целуешь. Пусть плачут бесы!

Ради глаз её, глаз зелёных,

ради кос её – пламя пожара,

всем пожертвовал волк влюблённый.

Всё отдал ради этого дара!

Так пускай по глубоким сугробам

убегают они на север.

Он вернётся. Отыщет дорогу.

И кого-то схоронит ветер…

А в лесах нехоженых

ой темным темно.

А в домах заброшенных

плачет вороньё.

Волк с женой болотами

в гиблые места…

Заметает мётлами,

не видать креста…

Снег безумный кружится,

не видать руки. О

х, жене недужится.

В животе толчки…

Маленькие ноженьки,

вдруг пинает Дочь.

Помоги нам, Боженька,

защити нас, ночь…

А собаки злобные

воют у реки.

Да пылают скорбные

язы-языки…

Да когда же кончится

этот жуткий бег?

Хочется, ой хочется

убежать от всех…

Тише… Тише… Слышишь?

тени под окном…

Ласковый мой, дышишь

когда я с Тобой*.

Видишь, словно тени

прячутся огни.

Старый храм… Ступени…

За спиной – Они…

Люди в чёрных масках…

Злобные сердца…

Кто закончит ласку

Твоего лица?

А огонь всё ближе…

Жар горит в крови…

Пламя душу лижет…

Шепчешь: «Помоги».

Золотые кольца

я с Твоей руки

превращаю в Солнце.

Солнце, их сожги!

…Серый, серый пепел —

пепел от врагов —

пусть уносит ветер.

Я молю Богов…

Королева моя, не плачь.

Пусть ребёнок у левой груди

догрызает свой жёсткий калач.

Не смотри ты назад, уходи.

Королева моя, не жди.

Вьются вороны над головой.

В тёмно – серый оттенок дожди

красят мир за твоею спиной.

…А однажды наступит ночь,

когда ярко засветит Луна.

Позабудешь про дом и про дочь,

выйдешь в поле… как ночь голодна.

И в твоих озверевших глазах

встретят путники скорую смерть.

Кровь горячая на волосах.

Тяжело в твои очи смотреть.

…Королева моя, не плачь.

Твою дочь ведь оставят в живых.

И однажды умрёт твой палач

ради глаз её, глаз молодых.