Anna Tsvetkova - Aнti_diплом. Велкам

Вот интересненько – насколько только меня хватит? Я ведь – всегда только рывком. А потом – валяюсь. Хватило бы – а то ведь весна всё-таки, в Питер охота и вообще. Но – о культуре. Что было несомненно для меня – это оправдания культуры как инструмента помощи человеку. Только сочувствие и сострадание. Только – поддержка в трудную минуту. Это единственный повод. Иначе – культур-мультур превращается в бессмысленную трату времени, упрямое мотовство эгоиста. Творческий человек – ужасный эгоист. Ага. Но – всё на благо человечеству. Пусть не современному ему – так последующему. Устройство человека подобно дереву. Как и дерево – человек корнями держится за землю, и как дерево – ветвями – человек всё время стремится в небо. Это та проблема вечной маяты и качания из стороны в сторону, потому что движения вверх без ухода из жизни – не будет. Человек не может ничего поделать с тем, что намертво привязан к земле. Я смотрю на дерево и понимаю, что это я. Что времена года – это мои периоды жизни. Подобно тому как дерево увядает осенью, стынет зимой, пробуждается весной и цветет летом – человек движется от рождения к угасанию, перерождению и воскрешению. Осень. Зима. Весна. Лето. Рождение. Осознание. Пробуждение. Цветение.

Вот они – этапы: становление человека и становление – человеком. Самое страшное время – зима. И не каждый способен пере-жить этот период. Это очередное распутье, разветвление, вилка, где человек оказывается перед выбором – жить или умереть. Продолжаться или перестать. Я знаю – кто-то оберегает меня. Кто-то хранит меня подобно ангелу. Иначе – я не смогла бы пережить зиму. Я не смогла бы возродиться. У меня не хватило бы сил на очередной рывок – душа бы вырвалась из тела совсем. Есть он – тот, кто хранит меня. Мы говорим – человеку нужна 7я. Но ему вовсе не нужна семья. Человеку необходим только человек. Необходим жизненно. Иначе – человек просто умирает. Вот она – система веток человека.

Если не смотришь никуда, а просто мимо – есть вероятность, что ты попадёшь. Есть вероятность, что ты увидишь всё сразу – увидишь всё ужасающее и в то же время – прекрасное зрелище. Почему прекрасное – так пугает? Почему прекрасное – заставляет содрогаться и одергивать руку? Это всё о той же относительности. Прекрасное – на точке предела. На серединной точке. Между добром и злом.

Человек боится открытых пространств. Он как животное – пытается просочиться, пролезть, обойти леском. Площади и поля внушают страх своей неприкрытой все_леностью. Присутствие бога – там – слишком очевидно.

*упд. Всё-таки и тут вклинились они. Великое сори.)

Жду на вокзале. Внутри уже ничего нет. Впереди тоже. Сзади – только стеклянная стена магазинчика цветов. Я на коленях. Я плачу, вернее – вою от немыслимой боли. У меня внутри всё сгорело. И теперь самое страшное – ожог. Ожог – голая плоть, которая ещё дымится. Обвожу глазами пространство – но я полуслепа от солёной воды. Я ничего не вижу. Я оглохла – и вместо голосов – сплошной гул. Словно поднимается самолёт. Меня спрашивают – тебе плохо? Тебе надо помочь? Я не могу ничего ответить. Потому что мне – так – надо – помочь – что – помочь – невозможно. Мычу что-то невнятное в ответ. Размазываю по лицу слёзы. Да, мне надо помочь. Да. Он пропал. Я его не нашла. На меня смотрят как на безумную. Я на коленях. Вою. За спиной стекло.

Выключился комп. Но это не беда. Я позвонила брату, потыкала по его совету кнопочки – результата нет. То есть – есть. Ваня на экране. Ну и ладно, завтра поеду к нему с компом – пусть поможет. Или – друзья его помогут. Но его друзья не хотят меня видеть. Говорят, я плохо себя веду и сломала замок на стенде. Говорят, я взяла книжку и журналы. Я не отрицаю. Смеюсь – мне радостно от сердитого лица Ваниного друга. Светлый он человек. Но не хочет меня видеть. Ваня тоже не хочет меня видеть. Оставляю ему I о книге, которую не вернула. Верну нескоро. А может – не верну. Это фиксация фактов. Это фото. На память.