Александр Решетников - В львиной шкуре. Продолжение [СИ]

В течение часа Константин водил пальцем по карте и рассказывал про города и страны. Говорил где и какую религию проповедуют и чем люди зарабатывают себе на жизнь. Князь очень удивился, узнав, что империя Мин (Китай) самая сильная страна в мире и что пятьдесят лет назад она строила такие громадные корабли, что в любой мог бы поместиться княжеский терем. На них китайцы совершали экспедиции по всему Индийскому океану и даже доходили до Египта. Но со смертью адмирала Джэн Хэ, который являлся главным флотоводцем, такие корабли делать перестали, как и совершать дальние экспедиции. Правда армия до сих пор остаётся самой большой в мире, один миллион человек. Эта цифра вообще ввергла князя в шок. Но Константин успокоил его тем, что в империи Мин преобладает политика изоляции от других стран. Потом рассказал об Индии, о Персии, об османах и их захватнических устремлениях. Показал, как много в Африке, в Азии и на востоке мусульманских стран, стремящихся к расширению. Расписал Европу, где короли подгребают под себя земли феодалов и города-государства уходят в прошлое. Им на смену идут межнациональные государственные образования, которые имеют большую силу и экономические возможности. Много говорил о флоте, благодаря которому некоторые державы баснословно наживаются. Привёл пример со стеклянными бусами и килограммом золота. У князя от этой информации сразу алчно заблестели глаза. Чего-чего, а уж стеклянные бусы и кой-какую посуду в Москве делать умели, имелись мастера.

— Как видишь, дружба между нашими странами выгодна и тебе и моему императору, — сказал Константин, завершая лекцию и убирая карту.

— Больно далеко вы находитесь, — ответил Иван III.

— Иван Васильевич, — глубоко вздохнул Башлыков, — так расстояние — оно только к выгоде. Ни моему императору, ни тебе промеж себя делить нечего. К униатству, как Римский Папа, мы тоже не стремимся. У нас свой патриарх, у вас свой. Как говорится — всем хорошо. Чего не скажешь о соседях. Сегодня они тебе улыбаются, а завтра нож в спину сунут.

"Точно, сунут", — подумал князь, а вслух сказал, — дон Константин, а где твоё обещанное угощение? Как ты там своего повара называл?

— Кок, — улыбнулся адмирал, — так морской повар зовётся. Сейчас всё принесёт, — и позвонил в колокольчик.

Сначала князь с послом поели жареную картошку с копчёной рыбой и еврейской закуской, смочив это дело настойкой из марулы. Дела пока не обсуждали. Иван Васильевич всё интересовался, что это за необычные продукты? Потом на столе очутился самовар, заварник, печенюшки и сгущённое молоко. Сделав пару глотков чая и скушав печеньку, Иван III спросил:

— Значит, ваши ружья бьют на четыреста метров?

— Да, — ответил Константин и подумал, как быстро князь перешёл на новые меры длины.

— И войско ваше тоже всё вооружено ими?

— Совершенно верно. Против вражеской конницы очень хорошо действовать таким оружием, не подпуская её близко к себе. В нашей державе изначально лошадей не было. Это сейчас их стали закупать, да тренировать солдат. На границе такие отряды — самое то.

— А как же послания быстро передавали, если у вас лошадей не было?

— Во-первых: есть голубиная почта, — соврал Константин. — А во-вторых — это гонцы. Они бегают похлеще любой лошади и не устают долго. К тому же у нас имеется целая служба, которая ведает такими делами. В её обязанности входит через каждые двадцать километров вдоль всех дорог ставить постоялые дворы. В этих дворах сидят сменные гонцы, а так же буйволы. Они используются для перевозки тяжёлых грузов.

— А сколько мне твой император таких ружей может дать? — задал князь вопрос, мысленно сопоставляя рассказ посла и ямскую повинность, существующую на Руси.

— Для начала тысячу штук. Только толку от них не будет.

— Почему? — удивился князь, не донеся чашку с чаем до рта.

— Под каждое оружие, Великий князь, существует тактика. Кто ею не владеет, тот ни чем не отличается от мужика с палкой. У Афанасия Никитина в охране двадцать человек. Как минимум пятеро данной тактикой владеют хорошо. Они бы могли заняться обучением, коли охочих и верных людей подберёшь. Так же, как я говорил, ты можешь отослать отроков к нам на учёбу. Их не только оружейному делу выучат, но и пушечному. А твой Фьораванти тебе пока пушек наделает. Только просьба у меня есть, Иван Васильевич.

— Какая?

— Объединяя земли своей державы, хошь — не хошь, а силу тебе придётся применять… Тот же Новгород, например…

— Я ещё с Новгородом ничего не решил! — поморщился князь, слишком открыто посол говорил о том, что держалось в большом секрете.

— Ну, если вдруг решишь, — сделал Константин неопределённый жест руками. — Только речь не о нём, а о людишках, что в полон попадают… А ещё бывают разные неугодные личности или просто — тати разбойные… Так вот, мой император их с удовольствием приобретёт… У тебя служивые татары полоняников в рабство продают, а там из них мусульман делают… Так уж лучше к нам… И веру сохранят и пользу для наших держав принесут…

— Это какую же пользу они принесут? — удивился князь.

— Смотри, — начал загибать пальцы адмирал. — Ты нуждаешься в хорошем железе, а ещё в меди, олове и свинце… Мы готовы для тебя всё это привозить на постоянной основе… И будем привозить! Только у нас на рудниках работников не хватает. Сам понимаешь, если всё добытое раздавать, то самому придётся ходить с голым задом…

— Я понял тебя, — усмехнулся Иван III. — Что же, буду иметь в виду эту просьбу твоего императора.

— Благодарю! — слегка поклонился Константин, после чего спросил. — А что скажешь насчёт крепости в верховье Северной Двины и завода на Емце?

— И кто всем этим будет заниматься? — вопросом на вопрос ответил князь.

— Для присмотра своего человека поставь. Главное, чтобы он не мешал. А занимается пусть этим Афанасий Никитин. Вроде, как остались у него связи среди купцов. У тебя, я думаю, тоже найдутся верные люди, кто подобным заинтересуется. Дело-то выгодное… Сначала завод на Емце. А после и в Москве, если отыщут в здесь необходимую породу. Тем более опыт уже будет.

— Хорошо, я подумаю…

— Да здравствует князь! Да здравствует князь! — раздался картавенький возглас.

— Это что такое?! — изумился Иван III.

— А-а, это, — широко улыбнулся адмирал и позвонил в колокольчик.

На звук зашёл кок, и Константин попросил принести из соседнего помещения большую клетку с двумя попугаями.

— Вот, Великий князь, полюбуйся, говорящие птицы, зовутся попугаями. Каким словам научишь, те и будут повторять. У меня матросы одного попугая ради смеха научили браниться. Так эта тварь, как только проголодается, ругаться начинает безбожно…

— Надо же! — восхитился Иван Васильевич, внимательно разглядывая двух пёстрых птиц.