Иван Оченков - Мекленбургская принцесса [СИ]

Очевидно, прежняя Клара Мария стерпела бы подобное оскорбление, но у Шурки на это счёт было своё мнение и она, недолго думая, шагнула вперёд и влепила обидчице звонкую пощёчину. Сил у восьмилетней пигалицы было немного и ничего страшного с той не случилось бы, но сам факт того, что дочка Марты стала драться, поразил остальных девочек как гром среди ясного неба. Хильда убежала, размазывая по щёкам слёзы, потенциальные подружки смотрели с опаской, и даже в глазах Гретхен сквозило неодобрение подобного поступка. В общем, отношения со сверстницами не сложились.

С ребятами тоже всё было не просто. Того возраста, когда начинают интересоваться противоположным полом, они ещё не достигли, и принимать в свою компанию не спешили.

— Что тебе нужно? — настороженно спросил рослый мальчишка, которого все звали Руфус.

— Ничего, — пожала плечами Шурка. — Я просто гуляю.

— С чего это ты вдруг стала гулять здесь?

Два наезда подряд были существенно больше, чем она обычно могла оставить безнаказанно, и девочка ощетинилась.

— Тебе-то какое дело, это что – твой сад?

— Нет, это сад его высочества, господина герцога, — вышел вперёд другой мальчик. — Просто обычно мы здесь играем, а вам сюда нельзя!

— Это кто так решил?

— Никто, просто так уж заведено, — растерялся тот.

— Мне всё равно, что и как тут у вас заведено. Я буду ходить там, где захочу и ни у кого не собираюсь спрашивать позволения!

Услышав такое безапелляционное заявление, молодые люди насупились. Если бы это сказал кто-то другой, его участь была бы решена, но Клара Мария была воспитанницей герцогини и попытка вздуть её запросто могла кончиться розгами. Не говоря уж о том, что мальчишкам не полагается драться с девчонками. Неизвестно, чем бы закончилось это дело, но совсем рядом раздался голос Марты, зовущей дочь.

— Мария, немедленно иди сюда! — приказала она, завидев девочку.

Пацаны немедленно скрылись в кустах, оставив её одну разбираться с родительницей.

— Да, матушка, — отозвалась Шурка.

— Что с тобой происходит? — встревоженно спросила камеристка герцогини. — Скажи на милость, за что ты побила Хильду?

— Она знает, за что, — буркнула та в ответ.

— Её мать теперь пожалуется господину управляющему и у нас будут неприятности.

— Ну и пусть!

— Не говори так, девочка моя. Конечно, герр Кнорре не прогонит нас из замка, но у него есть масса возможностей испортить нам жизнь.

— Разве я не внучка госпожи герцогини? Если так, то какое нам дело до её управляющего!

— Не всё так просто, малышка. Да, её высочество покровительствует нам, но она уже не молода. К тому же у неё слабое здоровье и не нужно огорчать её по пустякам. Обещай мне, что не станешь ей жаловаться.

— А сколько ей лет? — неожиданно спросила Шурка.

Марта на секунду задумалась, покачав головой, грустно сказала:

— Уже сорок три.

— Всего-то!

— Это совсем немало для женщины, даже если она герцогиня. Болезни не смотрят, кто знатен, а кто нет, да и частые роды иссушают тело не хуже тяжкого труда.

— Она много рожала?

— Ты всё забыла, — сокрушённо покачала головой Марта. — Да, у неё было много детей, но все умерли в младенчестве. Все, кроме одного.

— Моего отца?

— Да, герцог Иоганн Альбрехт твой отец. Но тебе не следует часто упоминать об этом.

— Потому что я приблудная?

— Кто тебе это сказал? — взгляд матери на мгновение стал жёстким.

— Никто!

— Теперь понятно, за что получила Хильда. Что же, я понимаю почему ты так сделала, но всё же впредь попытайся держать себя в руках. Всё же ты дочь русского царя!

— Чья я дочь? — едва не задохнулась от удивления Шурка. — Какого ещё царя?!

— Похоже, мы рано отпустили тебя гулять, — поджала губы Марта. — Есть вещи, которые следует помнить, несмотря ни на что!

Договорив это, она взяла девочку за руку и решительно увлекла за собой. Прятавшиеся в кустах мальчишки переглянулись, и Руфус недоумённо спросил приятеля:

— Что-то я не понял, Гюнтер, неужто эта пигалица решилась вздуть Хильду?

— И правильно сделала, — шмыгнув носом, отозвался тот. — Так и следует этой ябеде и доносчице!

— Верно, — кивнул головой здоровяк. — Похоже, что Клара Мария – боевая девчонка!

— И очень красивая, — мечтательно вздохнул мальчик.

— Что бы ты в этом понимал, сопляк! — усмехнулся Руфус и дал приятелю подзатыльник.

Обычно с ним никто не решался спорить, но на сей раз нашла коса на камень. Гюнтер отскочил в сторону и, приняв горделивый вид, потребовал:

— Герр рыцарь, извольте немедленно признать, что Клара Мария Рашке самая красивая дама на свете или примите мой вызов на смертный бой!

— Ты ещё не рыцарь, а она не твоя дама сердца, — скептически посмотрел на него товарищ. — Но уж коли ты решил подраться, то я к твоим услугам!

Едва Шурка, точнее её новое тело, немного окрепла, у неё немедленно начались, или скорее продолжились, занятия. Такой подлости от судьбы-злодейки она никак не ожидала, но делать было нечего. Высокородная бабушка желала своей внучке всяческого добра, а потому велела учить её так, будто она была самой настоящей принцессой. Надо сказать, что набор знаний, необходимых для столь высокого звания, был просто огромен. Принадлежащая к аристократическому роду девица должна была в совершенстве знать: закон Божий, латынь, разбираться в геральдике, и помнить поимённо всех представителей царствующих родов в Европе, а их было просто огромное количество. Более того, через папашу-герцога девочка, в теле которой она оказалась, была с большинством из них в родстве. Судите сами: шведский, датский, польский и британский королевские дома. Померанский, брауншвейгский, бранденбургский герцогские. И это только более-менее близкие родственники, а ведь были ещё и дальние! Но оставался ещё один необъяснимый для Александры вопрос – каким образом её теперешний отец ухитрился стать русским царём?

История никогда не была её любимым предметом, но всё же некоторое представление она о ней имела. И затверженные ещё в школе знания прямо и недвусмысленно свидетельствовали, что в Москве сейчас должен сидеть первый царь из династии Романовых. Кажется, его звали Михаилом.

Увы, как это случилось, для большинства её учителей было абсолютной загадкой. То есть они знали, что сын герцогини Клары Марии, принц Иоганн Альбрехт Мекленбург-Стрелицкий был вынужден бежать из родного дома, преследуемый своими двоюродными братьями. (Во семейка!)

Поскитавшись по Европе, опальный молодой человек добрался до Швеции и сумел там понравиться покойному королю Карлу. Причём настолько, что тот выдал замуж за него свою дочь, несмотря на то, что последняя была на десять лет его старше! Папаша с радостью ухватился за это предложение, и немедленно забыл про Марту с ребёнком. (Козёл!) Получив поддержку тестя, принц вернулся с войском домой и быстро вправил мозги своим кузенам, после чего те внезапно умерли. Никто, конечно же, прямо не обвинил сына госпожи герцогини в этом преступлении, но из контекста повествования это следовало совершенно ясно. (Отморозок!) В результате этой трагедии, принц-изгнанник превратился в полновластного герцога с приставкой "Великий", которой у его предков никогда не было.