Владимир Батаев - Мир Печатей: Палач по объявлению [СИ]

Ё-моё, куда я попал? Они тут что, все Отрёкшиеся? Нет, точно не все, на Лилии чёрных Печатей не было. Но, возможно, именно этим и отличались обычные девочки от особых, которых мне не стали показывать. Хотя всё равно ерунда какая-то получается. Разве что чёрные Печати делают женщин озабоченными нимфоманками. Злыми волшебницами бордельные девки точно быть не могут. Так что ничего страшного. Спокойно, Ник, без паники, никто тебя в жабу не превратит.

Бандерша пронзительно свистнула, у меня аж уши заложило. Откуда-то из-за ширм тут же вылетела гибкая фигура, врезалась в беснующуюся рыцаршу и сшибла с ног. Судя по вуали, которая, впрочем, быстро улетела в сторону, это была Астра. Или другой гомункул, но вряд ли. Выходит, она тут ещё и в качестве вышибалы.

— Может, всё-таки договоримся? — предложил я бандерше, подавая руку, чтобы помочь ей подняться. — Нам нужен всего лишь адрес мастера Пауля.

Сцепившуюся и катающуюся по полу парочку я игнорировал. Помочь Мелиссе? Ага, и получить по башке от гомункула, разбежался. Рыцарша сама начала драку, пусть и разбирается. Равноправие полов.

— Ты испортил одну из моих девочек, притащил эту Колёсницу, и ещё смеешь чего-то просить? — зашипела женщина.

— Ты мне адрес, а я забуду, что видел твои бёдра, — намекнул я.

— Ещё и бёдра мои ему не нравятся!

Ну, это уже совсем толсто! И я вовсе не про бёдра. Попытка сделать вид, будто знать не знает ни про какую Печать Отрёкшихся, не прокатит.

— Нормальные бёдра, — всё же отозвался я. — И вообще, ты выглядишь гораздо лучше, чем в мой прошлый визит. Так посвежела…

Конечно, чёрта с два я докажу, что с неделю назад она выглядела на все сорок. В этом большое достоинство средневековья, иногда превращающееся в недостаток — никаких документов. Ни свидетельства о рождении, ни паспорта… Разве что в церковных книгах дату рождения записывали, но тут церковь воинствующая, вряд ли такими вещами занимается. Да и достаточно просто переехать, сменить имя, никто потом не найдёт, откуда ты взялся, где и когда родился. Мне с этим очень круто повезло, касательно подделки собственной личности. А вот теперь эта палка может ударить другим концом. Хотя хватит и Печати, конечно.

— Держи язык за зубами, если не хочешь его лишиться, — пригрозила женщина.

Надо бы её имя спросить, что ли. Впрочем, зачем оно мне сдалось. Надеюсь, сегодня мы видимся в последний раз.

— За нападение на рыцаря Круга тебя тоже по голове не погладят, — продолжил мягко угрожать я. — Но мы обо всём забудем и уйдём. Просто дай адрес.

Бандерша распахнула глаза так широко, что стала немного похожа на Астру. Ага, всё же проняли её мои слова! Но через несколько секунд я понял, что смотрит она куда-то мне за спину. Я настолько хорошо игнорировал дерущихся, что даже не заметил, когда катание по полу сменилось откровенным мордобоем.

Мелисса явно побеждала. Точнее уже победила. Усевшись на поверженную противницу, она молотила Астру кулаками по лицу. Разорванные рукава открыли сияющие разом синим, зелёным и красным боевые Печати. Усиленные магией удары уже давно превратили голову гомункула в сплошное месиво, но рыцарша всё никак не могла остановиться. Да и тело под ней продолжало судорожно подёргиваться. Может, гомункулы как богомолы, могут и без головы продолжать какое-то время жить?

Пожалуй, будь на месте Астры человек, меня бы стошнило. А у гомункула всё же не было красной крови, только какая-то серая жижа внутри. Зрелище оказалось не только отвратительным, но и малость пугающим. Вряд ли Мелисса вообще вникала, с кем сцепилась. Хорошо, что мне удалось избежать драки с ней, от такого точно никакая регенерация не спасёт.

Наконец рыцарша прекратила месить кулаками остатки головы создания мастера Пауля. Обернулась, тяжело дыша, осмотрела нас совершенно ошалелым взглядом. Как бы не кинулась, она прямо в какой-то режим берсеркера вошла. Но нет, глаза Мелиссы закатились, и девушка растянулась на полу рядом со своей жертвой.

Ничего себе, сходили адресок узнать! И как мне теперь эту ситуацию разруливать?

— Ты представляешь, сколько стоит гомункул?! — бесновалась бандерша. — От тебя одни убытки! И с каждым разом всё большие!

Я только пожал плечами. Орать в таком духе она продолжала уже минут десять, так что давно начала повторяться. А аргументы у меня кончились. Тем более собеседница даже не пыталась их воспринимать.

Гнева рыцарей Круга она совершенно не опасалась. То ли с ними тоже налажены связи, то ли надеялась на защиту Гильдии. Или знала принципы Колёсников лучше, чем я. Мелисса вроде как защищалась, но с другой стороны, агрессию она проявила первая. Хорошо хоть гомункул считается собственностью, а не живым разумным существом.

Вырубилась рыцарша попросту от перенапряжения и истощения из-за использования боевых Печатей. Так что должна была скоро оклематься. Пока что девочки оттащили её наверх, в одну из комнат. Но что будет, когда она очнётся?

— Ладно, в какую сумму ты оцениваешь ущерб? — вздохнул я.

— Тридцать золотых!

Я аж закашлялся от такой наглости. Да не может гомункул столько стоить! Подобное вложение средств бандерша попросту никогда не отбила бы. Вопрос только, во сколько раз она завысила убытки. Хотя я же в любом случае платить не собираюсь.

— Пускай твоя подружка отработает, — с хищным блеском в глазах заявила женщина.

Я представил себе Мелиссу в роли жрицы любви, не удержался и заржал. По два серебряка с клиента, восемьдесят серебряков в одном золотом… Это ей тысячу двести человек обслужить придётся! Говорю же, нереальную сумму загнула бордель-маман.

— За то, чтоб поиметь рыцаря Круга, некоторые и золотой готовы будут заплатить, — пояснила она, видя мою реакцию.

Ну, при таком раскладе картина получается куда более реальной. Но Мелисса всё равно на такое ни за что не пойдёт.

— Да просто возьми синий плащ, нашей на него золотое кольцо, надень на одну из своих девочек — вот тебе и рыцарь Круга для утех будет, — всплеснул руками я.

— С ума сошёл? — вытаращила глаза бандерша. — Да Верные меня за такое колесуют!

Ага, то есть, если в борделе поработает настоящий рыцарь — это ничего, нормально. А если поддельный, то всё, ересь и оскорбление Храма. Ну, нелепость же! Но моя попытка указать на грандиозный логический провал ни к чему не привела, у бандерши была своя логика:

— Меня-то они за что наказывать станут? Её изгонят, конечно. За то, что опорочила плащ и всё такое. Если узнают…

Я не стал в сотый раз повторять, что при таком раскладе Мелисса уж тем более не согласится.

— А если мы тебе нового гомункула подгоним? — предложил я. — Скажи адрес мастера Пауля, может, мы с ним договоримся.