Юлия Фирсанова - Папандокс [litres]

Вскинув голову, брат подтвердил:

– Ага, светлеет. Наверное, магические фотоэлементы от нас подзарядились и заработали.

Пусть темнота не исчезла, скорее обернулась сумерками, но такими, в которых с легкостью можно различить дорогу. Тем паче дорогу по совершенно пустому, лишенному как препятствий, так и религиозных украшений тоннелю.

– Знаешь, Свет, – возвращая рюкзак за спину, объявил Дэн, – мне кажется, это не дорога паломников, а черный ход для своих, поэтому все так голо и утилитарно. Нет, я на декор, ковровую дорожку и фанфары не претендую, просто мысли вслух.

– Возможно, гончие знают, куда идти. Если тут разные дороги, нас все равно проведут по нужной, – предположила сестра, машинально погладив ближайшего пса. Зеленоглазый вильнул хвостом и, осторожно прихватив рукав зубами, потянул девушку за собой.

– Двинули, раньше сядем, раньше выйдем, – повторил любимую присказку парень, нацепил заново рюкзак и, насвистывая, потопал вперед. Туда, куда посылали жрецов ушедшие боги.

После яркого неба, щедрых солнечных лучей и свежего ветра, норовящего забраться куда не следует, на дороге было темновато, зато, несомненно, тепло. Последнее послужило лишним поводом поверить в Денискину версию. Скажем, в подвале дома, где жило семейство Керготов, всегда было душновато и тепло настолько, что картошку приходилось хранить в гараже. В подвале она, зараза, обзаводилась ростками еще до конца осени.

Светка шагала, томясь смутными недобрыми предчувствиями, невнятными опасениями и болью в намятых за три часа горного перехода руках. Пусть ноша была невелика, но лямки успели оттянуть плечи. Как-то в переноске тяжестей на расстояние девушка не была большой докой. Продуктовый супермаркет находился в доме через дорогу, потому качать мышцы систематически не получалось. Да и брат для переноски грузов оказывался рядом частенько.

Оптимист Дэн шел вперед, громко распевая одну из любимых Светкиных и совершенно неуместную в темном коридоре под горой песню: «Если с другом вышел в путь, веселей дорога…»

Особого веселья и бодрости песня сестре певца не принесла, но чуть-чуть настороженность развеяла. Пожалуй, стоило поблагодарить Дэна за выбор репертуара, а то ведь мог затянуть что-нибудь заунывное, вроде «Похоронной песни Боромиру», которую выучил на спор с приятелем. Скорбный речитатив тогда довел-таки Свету до ручки, и доучивать шедевр мастера братец ушел в парк, чтобы не вводить сестру во искушение применить сковороду как ударный инструмент.

Равномерно серые тени в равномерно широком коридоре скрадывали время и расстояние. Сколько они прошли и как долго длился переход, ни один из них наверняка сказать не мог. Черный ход кончился провалом в, как логично было предположить, черноту. Собачки бойко прыгнули вперед, показывая дорогу и подавая сигнал о безопасности нового помещения.

С подсветкой из трех пар разноцветных глаз Света и Дэн шагнули куда-то и замерли. Правильно сделали. Стоило молодым жрецам оказаться внутри, как черный ход исчез, будто его и не было, а рассеянным светом зажегся сам камень громадного храма. Это воистину оказался храм Восьми, состоящий, словно гигантский цветок, из лепестков-храмов, назначенных каждому божеству, чье величественное изваяние украшало основание каждого лепестка. Статуи богов из цветного камня казались почти живыми, и все они выглядели не раскрашенными в разные цвета однотипными болванками, а истинными произведениями гения-скульптора.

Денис и Света сразу узнали крылатого Ирната, красотку Алхой, закутанного в плащ Зебата с черным посохом, но остальных… Увы, их-то попаданцам прежде видеть ни в снах, ни наяву не доводилось. И именно это могло стать проблемой, о которой, как оно обычно и бывает с проблемами, никто заранее не подумал.

Храм-цветок имел сердцевину, к которой сходила лестница от черного хода. В центре культового сооружения имелся гигантский алтарь в форме круглого стола, по краю которого стояли невысокие чаши. Каждая чаша напротив храма своего бога.

Самый глупый и неосведомленный о ходе ритуала жрец мог логически предположить – раскладывать принесенные богам дары надо в предназначенные для них чаши. Да вот беда, ни на одной из емкостей прежние пользователи не удосужились нацарапать инициал бога.

– Что-то мне это все русскую рулетку напомнило, а, Свет? Что, интересно, будет, если мы подарочек не туда сунем? – поскреб за ухом по примеру дядьки Денис.

– Мне не интересно, – сразу открестилась от намека на опасный эксперимент девушка. – Давай-ка лучше все хорошенько осмотрим и поточнее определим, где для какого бога чаша, чтобы не ошибиться.

– Помню, я в одной игрухе с похожей штукой лопухнулся. Кристаллы по постаментам неверно расставил. Землетрясение было феерическое, а в довершение вулкан извергся! – продолжил развлекать сестру байками любимый брат.

– Спасибо, повеселил, – нервно сглотнула Светка, сгружая рюкзак у гигантского алтаря.

– Чего ты дергаешься? Я ж сохранился тогда и не особенно старался, эффект от ошибки посмотреть хотелось. Сейчас обязательно справимся! – оптимистично подбодрил напарницу Денис, опуская сумку рядом с рюкзаком сестры. – Тот тощий тип с мешочком на поясе, весами и хитрой мор… э-э, в храме вроде как лучше не выражаться… тогда – с лукавым лицом точно Сигет, бог торговли, и ему в чашу наши монетки положим. Сейчас на других посмотрим повнимательнее и их опознаем!

Света же чуть нахмурилась и вздрогнула, когда с пола раздался тройной звонкий ррр-гав с интонациями явно возражающими. Девушка опустилась на корточки рядом с собаками, погладила каждую и, почесав за ушами, жалобно попросила:

– Это не Сигет, а кто? Поможете узнать?

Собачки, кажется, не возражали, но их пасти не были приспособлены для речи, а лапы для письма. Жрица-недоучка сообразила и поскорей, пока Денис не начал действовать методом проб и ошибок (умереть при землетрясении и утонуть в лаве девушке нисколечко не хотелось) попросила:

– Покажите нам храм Сигета, пожалуйста!

Собачки благосклонно приняли ласку, дружно вскочили и потрусили к лепестку-храму, где стояла статуя благостно щурящегося босого толстяка в самой простенькой одежде – штанах и рубашке, даже шапки на лысой как коленка голове не было. Зато его пухленькие ноги стояли на мешке.

– Блин, а ведь точно! Это как анекдот про мужика, который повыше будет, если на кошелек взгромоздится. И вещички у него такие простенькие, чтоб торговаться проще было… – запоздало догадался Дэн и тут же озадачился: – Тогда кто этот коварный тип гражданской наружности с весами? Не Зебат и не Ирнат, Сигета нашли, значит, он Трашп или Крисат. И…

– Дэн! – тихо предостерегла брата Света.