Анатолий Логинов - Война

Так что Томпсон настоял на открытии дела, нашел свидетелей и смог добиться осуждения преступников. Двое подельников сержанта получили по двадцать лет тюрьмы. Самого Дикси в итоге повесили, так как Том раскопал еще пару подобных случаев изнасилований, в том числе одной пятилетней девочки. Вот только победа справедливости оказалась для капитана пирровой. Офицеры «Всеамериканской» начали его бойкотировать, а командование постаралось внести в списки на первоочередную демобилизацию. В результате он оказался здесь, в Нью-Йорке, и, если бы не его «подкожные запасы», практически без денег и без надежды найти хорошую работу.

Официант отошел, и Дик продолжил разговор.

– Ну, и что ты решил? – прямо спросил он.

– Пока – ничего, – улыбнулся Том. – Не люблю покупать кота в мешке. Обязательно надуют…

– Хорошо, – кивнул головой собеседник, – а если я сделаю более конкретное предложение? Слышали об Агентстве национальной безопасности (National Security Agency)?

– No Such Agency (Агентство, которого нет)? – пошутил Том.

– Как? Агентство, которого нет? – Дик рассмеялся. – Ха-ха-ха! А вам на язык не попадайся! Агентство, которого нет… Остроумно, очень остроумно. Не возражаете, если я использую вашу шутку?

– Ну, если вы оплатите часть моего заказа… – усмехнулся Томпсон.

– Пять процентов, – быстро ответил Трейси. Потом добавил: – Десять, если примете мое предложение.

– Двадцать, и я вступаю в ваш клуб, – пошутил Том.

– Принято, – Дик согласился неожиданно быстро.

– Поймали на слове, – усмехнулся Томпсон. – Неужели без меня не обойтись?

– В принципе мы могли бы найти еще кого-нибудь, – признался Трейси. – Но тогда бы я не выполнил свое первое задание…

– С соответствующими последствиями? – невежливо перебил его Том. – Понятно. Непонятно другое – насколько я помню сообщения в газетах, агентство должно собирать и анализировать сведения, полученные уже существующими разведорганами. А я как-то не слишком привык к кабинетной работе. И ты забыл сообщить о главном – величину суммы в чеке, который мне выпишет правительство.

– Думаю, она тебя не разочарует, – весело заметил Ричард. – Четыреста пятьдесят в неделю для начала, я полагаю, будет совсем неплохо? А что касается кабинета – не волнуйся, много сидеть в нем тебе не получится при всем желании или нежелании. Кроме основных подразделений, в агентстве будут и свои разведывательные, и силовые подразделения для их обеспечения.

– Ничего себе, – удивился Томпсон. – Для чего это?

– Сам понимаешь, Том, мне никто об этом не докладывал. Но, как я полагаю, в команде президента не очень доверяют традиционной разведке. А заодно учитывают опыт УСС и планируют создать орган, способный не только анализировать поступающую от остальных департаментов информацию, но и самостоятельно ее проверять. А при случае и реализовывать.

– Черт побери, ну и монстр получится, – скривился, словно проглотив кусок лимона, Том. – Гестапо как оно есть…

– Может быть, очень может быть, что именно этот опыт послужил примером, – серьезно ответил Трейси, внимательно рассматривая Тома. – Гитлер носил брюки. Нам всем теперь следует запретить брюки и переодеться в килты?

– За что я люблю… образованных людей, – широко улыбнулся, почти оскалился Томпсон, – они всё на свете могут объяснить правильно.

– Это значит «нет»? – с легким недовольством спросил Ричард. – И мог бы не стесняясь сказать про яйцеголовых.

– Это значит «да», дружище, – снова осклабился Том. – Когда и где встречаемся?

– Послезавтра, вот по этому адресу, – облегченно вздохнув, Дик достал визитку и передал ее Тому. – Принеси с собой все документы, выданные при увольнении. И, – он жестом подозвал официанта, – я прощаюсь. Извини, дела.

Рассчитавшись, они одновременно встали и неторопливо пошли к выходу. Молча. Потому что главное уже было сказано.

Том, еще раз попрощавшись с Трейси, пошел не назад к гостинице, а к ближайшему перекрестку. Фланирующей походкой никуда не спешащего человека Том шел по улице, окунувшись в уже привычную симфонию города. Шел и рассматривал вывески, пытаясь найти нужную ему. Одновременно он пытался вспомнить что-нибудь новое про Аденауэра [64] Конрад Аденауэр (1876–1967 гг.) – первый федеральный канцлер ФРГ, с 1949 по 1961 гг. С 1917 по 1933 гг. – обер-бургомистр Кельна. После прихода Гитлера к власти ушел с постов из-за неприятия нацизма. После взятия Кельна американцами в 1945 г. стал бургомистром Кельна. Снят с должности после перехода Кельна в английскую зону оккупации. Перебрался в американскую зону и основал партию ХДС. Фактический создатель ФРГ. Считал раскол Германии выгодным для того, чтобы показать немцам преимущества его политики. Используя разногласия между США и СССР, сумел сорвать объединение оккупационных зон Германии и ее демилитаризацию. Укрепляя связи с западными державами, создал возможность вступления ФРГ в НАТО и восстановления вооруженных сил. Прекратил преследования нацистов, при нем они занимали многие важные должности. . Но пока ничего, кроме уже припомненного анекдота с присланной географической картой и резинкой в ответ на угрозы стереть Союз, в голову не приходило [65] В действительности Толик перепутал – угрожал стереть с географической карты государство Советский Союз не Аденауэр, а министр обороны ФРГ Франц Йозеф Штраус. . Ну, заодно и то, что бывший мэр Кельна, став канцлером ФРГ, рвался в НАТО и создал правительство реваншистов. И всё. Но этого для Тома-Толика было вполне достаточно.

«Поборемся… Тем более что мнение какого-то капитана из контрразведки никто учитывать не будет. А вот мнение АНБ… Да и моим друзьям из Конторы можно будет неплохие сведения посылать, хе-хе. К тому же мафия хотя и потеряла мой след, но береженого, как известно, бог бережет. Нет, а отлично с тем последним киллером получилось. Забрел в арабский квартал неудачно. Всё же я, надо признаться, везунчик. А впрочем, как там говорила героиня американского фильма? Я подумаю об этом завтра!» И он быстро выбросил из головы всё, не относящееся к предстоящему еще одному важному разговору. Тем более что Том как раз оказался на углу двух улиц, перед зданием в старинном импозантном стиле, украшенном трехметровой бронзовой фигурой, держащей на плечах часы, и с врезанным в вершину обрамления дверей названием. Тем самым, которое он разыскивал.

Там он провел еще полчаса, выбирая вещь, которая должна была помочь ему уговорить Норму. И выбрал, нисколько не сомневаясь, что высокая цена изделия полностью оправдана, как известностью самой фирмы, так и дизайном…

Норма, она же Мерилин (имя, к которому Том пока так и не смог привыкнуть), ждала его в номере. Надувшаяся, как мышь на крупу.