Александр Машков - Оберон - 24 (СИ)

- Катя, - обратился я к девочке, - осторожно с кумысом!

- С чем? – удивилась Катя.

- Этот белый напиток –вино! – сказал я, - Ты можешь опьянеть!

- Не опьянею! За собой следи, ишь, какую красотку отхватил! Смотри у меня!

- Ну, я же брат тебе! – брякнул я, тут же прикусив язык, потому что, Катя почему-то обрадовалась.

- Конечно, брат! – легко согласилась она, облегчённо вздохнув.

Я тогда не понял, что значит этот вздох.

Наконец напитки и соки сделали своё дело, мне захотелось избавиться от лишней жидкости.

Роса с готовностью отвела меня в укромное место.

Вернувшись, я не нашёл Катю на месте. Сначала я подумал, что она тоже пошла в укромное место, потом встревожился.

- Где Катя? – спросил я Росу, - та пожала плечами, спросила подругу.

- Катя повела Уранбатыра в вашу кибитку, - сказала подруга.

- А где наша кибитка? – спросил я, оглядываясь.

- На лучшем месте, вон, у реки, с вашим штандартом!

Я пригляделся, и с удивлением увидел на шесте наш герб космоархеологов. Чуя недоброе, я побежал к кибитке, откинул полог и ворвался внутрь. При свете масляной лампы увидел такую картинку, что замер на месте.

Катя была уже без майки, в одних шортах, Уран засунул руку сзади, в Катины шорты, и они самозабвенно целовались! Не как мы, а как взрослые, взасос. У меня помутилось в голове.

- Катя, что ты делаешь?! – закричал я, бросаясь к ним. И тут же меня встретил такой силы удар, что я пролетел через всю кибитку и, ударившись о войлочную стену, сполз на лежанку.

Катя, равнодушно глянув на меня, и снова, взяв голову парня, стала с упоением целоваться.

- Катя! – вскрикнул я снова, не имея сил пошевелиться, от физической и душевной боли. А Катя, с помощью парня. стянула с себя шорты, оставшись в одних плавочках.

Уран опять стал гладить её сзади, потом медленно переместил руку вперёд… Катя сладострастно застонала.

- Нее-е-е-ет! – заорал я, не выдержав, - А—а-а-а-а!..

Полог отлетел, в кибитку вбежали Дэн с Бахаром.

- Что случилось? – вскричал Дэн.

Катя с Ураном даже не подумали отойти друг от друга.

- Они! Катя! – показывал я на них.

- Ну и что? – нахмурился Дэн, - У нас праздник, почему ты мешаешь сестре развлекаться? У тебя есть Роса, вот и развлекайся с ней, не мешай другим!

- Она мне не сестра! – заплакал я, - Она моя невеста! – и вздрогнул, увидев, с какой ненавистью посмотрела на меня Катя. Зрачки её были сильно расширены, даже радужки не было видно.

- Выкиньте эту истеричку отсюда! – крикнула она.

- Вот видишь, Тоник, Катя сама решила, с кем ей быть, - ласково, будто маленькому ребёнку, объяснил мне Дэн, - слово девочки – закон!

- Она не сама! – крикнул я, - Её чем-то напоили!

На столе оказалась чарка и мех с какой-то жидкостью. Дэн понюхал и скривился:

- Конский возбудитель! Отпусти её! – приказал он Урану.

- Ты кто такой, чтобы мне приказывать? – ощерился Уран, отпуская, однако, Катю. Катя хотела снова прижаться к нему, но Бахар не позволил, встав между ними.

- Я сын вождя, - ответил Дэн.

- Хорошо! – сказал Уран, - Так ещё лучше, я хотел заплатить её брату богатый выкуп, даже думал занять у тебя табунчик лошадей, потому что, сколько ни заплати за эту прелесть, всё будет мало! Теперь же я вызываю его на бой за обладание девочкой! Кто победит, той женой она и будет!

Катя взглянула на меня, и рассмеялась.

Дэн выглянул наружу, и что-то приказал. Потом посмотрел на нас с Ураном, и сказал:

- Тоник мой гость, я принимаю твой вызов! – Уран расхохотался:

- Ты же знаешь правила? Выиграешь ты, потом твой гость будет биться с тобой! Всё равно ему не достанется Катя! Отдайте её мне, видите, она меня любит!

- Это мы сейчас проверим! – Дэн принял у вошедшего мальчика кувшин, показал ему, куда поставить таз, и заставил Катю выпить какое-то зелье. Катя вскрикнула, упала на колени, и её стало выворачивать. Тошнило просто ужасно.

- Ну что, Уран? – спросил Дэн, - принимаешь мой вызов?

- Завтра сойдёмся! – выплюнул Уран и вышел.

- Да, Тоник! Угораздило же тебя назвать свою невесту сестрой!

- Я не называл её сестрой! – заныл я, - Это она…

- Ты мог её поправить? Вот что теперь делать? – глядя на Катю, просил Дэн. Ты мой гость, а я должен тебя убить. Или ты меня. Но как ты меня убьёшь?

- Никак, - ответил я, - даже если бы мог.

- Даже за Катю?!

- Зачем нам драться до смерти за девочку?! Мы что, дикари?! – Дэн пожал плечами:

- Такие обычаи. Уран оскорбил тебя, он трогал твою невесту, такое не прощается. Если не хочешь убивать меня, убей его.

Мне оставалось только плакать от бессилия, проклиная своё худосочное тело, которое и с курицей не справится, а не то что с развитым парнем, с детства занимающимся физическим трудом и боевыми искусствами

- Есть один выход, - сказал Дэн, легко поднимая меня на ноги.

- Что за выход? – схватился я за соломинку.

- Взять её в жёны. Если она захочет, - добавил он, глядя на теряющую силы девочку.

- Она захочет! – заверил я Дэна.

- Тогда умой её и ложитесь спать. Я выставлю охрану, поставлю четырёх батыров, ради вашей безопасности. Что понадобиться, просите у них. Я велю принести успокаивающий напиток, если не сможете заснуть, выпейте немного.

Дэн вышел, я нашёл Катину одежду, поднял ставшую безвольной, Катю, надел на неё маечку.

Здесь же увидел кувшин с водой и мягкое полотенце. Сам умыл девочку, вытер полотенцем лицо и повёл к лежанке. Уложив её, выглянул наружу, спросив, куда ходить, если прижмёт.

Часовой, крепкий парень лет семнадцати, показал в дальней стороне шатра загородку, в которой стояла широкая бадья с крышкой.

Я попросил вылить и помыть тазик. Парень поклонился, и вышел, сказав, что все просьбы он выполнит. Оказывается, уже наступил вечер, гости веселились, горели костры, вокруг них водили хороводы полуобнажённые парни и девушки. Всё это было устроено в нашу с Катей честь.

Я вернулся к Кате, тихо лежавшей под одеялом, снял шортики и маечку и лёг рядом. Попытался обнять, но Катя отстранилась. Тяжело стало у меня на сердце. Я уже не был уверен, что, Катя согласится стать моей женой.

Не спалось. Я поднялся, подошёл к столику, выпил успокаивающего напитка.

Вновь вернулся к Кате, улёгся рядом. Я боялся с ней разговаривать, помня её взгляд, полный ненависти.

Поставив себя на её место, понял её негодование, я тоже разозлился бы… но не на Катю!

Я, наверно, заснул. Разбудил меня какой-то шум. Открыв глаза, и прогнав сон, услышал чьи-то всхлипы и тихий плач. Кати рядом не было.

Я встал, при свете масляной лампы увидел, что, Катя сидит в дальнем углу, если можно так назвать дальнюю сторону круглого шатра, и плачет.

- Катя, - подошёл я к ней, - пошли спать.

- Уйди, Тоник, - попросила она меня, - я не могу быть с тобой. Я такая дрянь!

- Успокойся, Катенька, я с тобой, успокойся! – сел я рядом с ней.