Степан Кулик - Новик, невольник, казак

– Стой! – закричал неизвестно кому Типун и бросился к шкафу, пытаясь если не сдвинуть его с места, то хотя бы выдрать полку. Но тот был сделан крепко. Без топора не разобрать.

– Собака… удавлю… – пришел в себя Полупуд и присоединился к товарищу.

Теперь дело пошло. Вряд ли рукам Василия могло противостоять что-либо, кроме цельнолитого куска железа. Да и то, если вспомнить, как легко казак сломал кандалы… Шкаф упирался, трещал, но поддавался.

– Да успокойтесь вы! – пришлось прикрикнуть на обоих. Наверное, первый и последний раз в жизни. Таким взглядом одарили меня запорожцы, что я даже попятился. – Не нужен он нам больше. Пусть бежит… Баба с воза – коням легче.

– Почему не нужен? – насупил брови Полупуд. – Очень даже нужен… На одну ногу наступлю, за вторую дерну и разорву, как жабу.

– Он же стражу позовет… типун мне на язык. Или нет?

Похоже, Семен начинал воспринимать меня всерьез быстрее, чем Василий.

– Письма… – я показал оба листа. – Печать… – наконец-то поднял с пола предмет, выпавший из вазы. Им действительно оказалась печать. Похоже, имело место стечение обстоятельств… его величество случай. И на побег Хасан решился в самый последний момент.

– Это все, что нам нужно. Имя человека в Стамбуле мы узнали. А эти бумаги – наш пропуск в Турцию и гарантия, что Хасан будет молчать.

– Думаешь? – Полупуд не хотел так просто сдаваться. – Мне он показался более решительным.

– Согласен… – поправка казака была уместной. – Я тоже думаю, что просто так он нас в покое не оставит и погоню организует. Тем более что думает, будто знает, где нас искать. Но это уже всего лишь его удача против нашей. И мы просто должны быть умнее басурмана…

Такой ответ казакам понравился. Они даже усы пригладили. Мол, это уж наверняка. Куда голомозому с запорожскими рыцарями равняться.

– Ну, тогда уходим. Не стоит задерживаться…

– Погодите…

Вот уж кого не ожидал, хотя и очень хотел увидеть.

Олеся стояла на пороге комнаты, слегка запыхавшаяся от быстрого бега.

– О, давно не виделись… типун мне на язык. Где пропадала… ясновельможная панночка?

– Потом поругаемся… – отмахнулась девушка. – я не уверена, но кажется, дом оцеплен людьми Черноты.

– Не уверена, что оцеплен… или – кем? – уточнил Полупуд.

Казак, невзирая на лицо, не обезображенное интеллектом, мыслил чрезвычайно рационально.

– Второе… – кивнула Олеся. – Я заметила как минимум пятерых. Все при оружии. Затаились и ждут… Надо уточнять, кого?

Вечно так, задумаешь одно – а все вокруг кувырк, и прежние варианты побоку. Не зря древние греки любили приговаривать, что если хочешь рассмешить богов, то расскажи им о своих планах. И пяти минут не прошло, как держали за шиворот Хасана и собирались искать Олесю, а теперь – турок сбежал, девушка сама нашлась, да еще и с известием, что глава контрабандистов, которого даже в расчет не принимали, воспылал желанием увидеться с нами еще раз.

Правда, известие Олеси только мне показалось важным. Разозленные бегством шпиона казаки даже обрадовались, что будет на ком зло сорвать. Переглянулись и решительно двинулись к дверям.

Не, последнее время я тоже все чаще перехожу в разряд любителей подраться, но надо ж хоть иногда головой работать, а не только саблей махать.

– Василий! Семен! Погодите…

– А теперь-то чего? – проворчал Полупуд. – Ждать, пока и эти разбегутся?

– Оно бы хорошо, конечно… – развел я руками, – но, боюсь, что так нам не повезет…

Угадал. Еще говорил, а в двери дома уже стучали.

– Хасан-ага! – донеслось снизу. – Это я – Чернота! Извини, что так поздно беспокою… Но наши друзья до сих пор не вернулись из города. Лодки на берегу… Опасаюсь, как бы чего не приключилось!

– О как? – поскреб подбородок Типун. – Откуда такая заботливость?

– Потому что дурни… – Василий недовольно дернул ус. – Не хватило ума хоть одну лодку на воду спустить. Вот Чернота и сообразил, что мы никуда не уплыли – значит, и Ворона ждать напрасно. А для него только это имеет значение. Пойду, переговорю…

– Думаю… не стоит.

Это не я, Типун остановил.

– Почему?

– Видишь ли, Василий… Как-то все слишком просто сложилось. Почему Чернота привел нас прямиком к Хасану? Я спрашивал – торговцев кожами в Кызы-Кермене несколько. Наш турок среди них не самый оборотистый. Но контрабандист о других даже не вспоминал. И прислуга Черноту хорошо знает…

– И что?

– А то, что в сговоре они могут быть. Или турок платит Черноте за таких, как мы.

– Думаешь? – дернул ус Полупуд, а потом почему-то на меня посмотрел. Типун тоже. Даже Олеся, которая больше не произнесла ни слова, и та глядела в мою сторону.

– Чего вы? Я что, самый умный? Но если мое мнение знать хотите, лучше бы Семен ошибался. Тем более что «рыбак» нам никаких писем не давал, а вот с городской стражей накоротке. Ввяжемся в драку – будем иметь дело не только с разбойниками, но и со стражниками.

– Да… – Семену мои слова понравились больше, чем Полупуду и Олесе. – С Чернотой нам сейчас лучше не встречаться. Объяснить, куда делся хозяин, будет сложно… типун мне на язык.

– Давайте уйдем не прощаясь. Василий, ты хотел сломать шкаф? Теперь это самое лучшее, что можно сделать. И чем быстрее, тем лучше.

Казака упрашивать не пришлось. Набросился на мебель, как медведь с больным зубом. Только щепки полетели.

Зря… Мог и потише.

– Эгей! Хасан-ага! Что у вас там происходит?! Помощь не нужна?!

– Либо ломайте быстрее, либо надо Черноту успокоить. Пока он весь город на ноги не поднял.

Вообще-то я имел в виду – растолкать одного из слуг и, удерживая его под дулом пистоля, заставить выйти и поговорить. Лучше негра. Ночью по его лицу ничего не понять. Но Олеся решила иначе. Видимо, и у нее, как у Полупуда, накипело. Миг, и она оказалась около окна. Еще секунда – и створки распахнулись, а вниз полетела еще одна ваза. Не задался у них сегодня день…

Внизу раздался звук удара, сдавленный стон и что-то тяжело, но мягко упало на землю.

– Твою дивизию! Ты что творишь?!

– Тихо же… – захлопала ресницами девушка.

Интересно, как надолго. Если вырубила Черноту, то время есть, пока его люди приведут атамана в чувства. А если…

Додумать до конца эту грустную мысль мне не дал ликующий вопль Василия.

– Готово! Чтоб мне ни чарки горилки не выпить больше!

Выпьет, вне всяких сомнений. Высившаяся на полу гора обломков, трухи и битой утвари, ранее бывшие шкафом, а главное – чернеющий в стене проем, из которого веяло подвальной сыростью – были этому лучшим доказательством.

– Пошли… – Типун взял со стола подсвечник с горящими свечами и, держа его так, чтобы свет падал под ноги, шагнул в проход.