Артем Каменистый - Горечь пепла

Но это – рассуждения теоретика, ведь о том, что происходит во время масштабных выбросов пепла, представления у Троя смутные.

Гнадобис в сопровождении Старшего направился за клириком, а Младший приблизился к рашмерам и равнодушно произнес:

– Вы должны пойти за командиром.

– А сам Гнадобис в лицо это сказать не мог? – буркнул Бвонг. – Или этот надутый петух говорить разучился?

Младший, внимательно на него уставившись, спросил:

– Мне передать командиру твои слова насчет петуха?

– Не надо.

– Вот то-то.

– Я просто не хочу обижать петуха. Этого выродка даже с ощипанной курицей сравнивать – большущая похвала.

Некоторые рассмеялись, а Младший покачал головой:

– Ваши терки с сэром Гнадобисом меня не касаются, но учтите, что это может дорого вам стоить. Я предупредил.

С этими словами телохранитель отправился за уже прилично ушедшей вперед троицей.

– Хватит лезть на рожон, – прошипел Трой на ходу.

– Я пока что никуда не лезу, – угрюмо ответил Бвонг. – Раздражает меня это, мочи уже нет.

– Держи нервы в узде. Твое поведение – признак слабости.

– Да кончай ты уже умными словами раскидываться, скажи лучше, что нас дальше ждет?

– Никакого приказа я пока не получал. И остальные десятники тоже.

– Да ладно тебе, все видели, как ты о чем-то перешептывался с клириком. Не мог же он вообще ничего не рассказать. Колись уже давай.

– Он и сам не знает, что именно нам прикажут. Но для неподготовленных отрядов обычно все проходит несложно. Стоят дозорами, охраняют мосты, патрулируют дороги, проверяют обстановку в округе. Дальние походы не практикуются, а ничего опасного поблизости от Норидингема давно уже нет. К тому же наш командир на особом положении, здесь с него пылинки должны сдувать. Так что все пройдет спокойно. Наверное.

– Наверное?

– Ну это ведь Краймор. Здесь нельзя ни в чем быть уверенным.

Казарма, которую выделили рашмерам, была частично занята, в ней уже расположились несколько воинов церковной стражи. По возрасту немногим старше двадцати, но с первых слов начали задирать носы, демонстрируя свое великое превосходство. До острых конфликтов не дошло, но и нормально пообщаться не получилось.

Конфликт нарисовался во второй казарме, где расположились девчонки. Туда с ходу и без стука зашли двое вояк, выбрав для этого не самый пристойный момент. В итоге было много визга, рассеченная брошенным шлемом скула и простреленная насквозь из гарвианского лука входная дверь. Помощь ребят не понадобилась, несостоявшиеся ухажеры без понуканий ушли залечивать нанесенные физические и моральные травмы.

Баня оказалась выше всяких похвал. Хотя Трою почти не с чем сравнивать, всего-то и одну до этого помнит, в той деревне, где искал помощь для оставленных на опасном берегу товарищей.

Едва успел выйти, как последовал приказ на сбор. Командовал здешним «парадом» вояка лет пятидесяти на вид с лицом, покрытым целой сетью застарелых шрамов. При таких травмах не могло не задеть глаза, но вроде бы оба на месте и работают – очевидно, не обошлось без дорогостоящего лечения.

Или этот человек тоже рашмер, у них можно здорово экономить на услугах целителей.

Воин держал руки на рукоятях меча и кинжала, совсем как сэр Файеррис, но изъяснялся чуть лаконичнее:

– Меня зовут сэр Шобрадар, я командующий гарнизоном Норидингема и отвечаю за безопасность окрестных земель. Вы поступаете в мое полное распоряжение. Но так как ваша учеба не завершена, служба будет облегченной и приравниваться к практике. И получать вы будете столько же, сколько получают на практике, то есть гроши. Настоящий рашмер зарабатывает на опасных землях, а не на таких курортах. За все, что касается вопросов практики, отвечает ваш куратор. – Шобрадар указал на сухонького мужичка лет шестидесяти с типично крестьянской внешностью, при которой одеяние клирика смотрелось странно. – Преподобный Афенрузер. Человек в наших краях новый, но дело свое знает. Завтра утром вы выступаете в первый рейд, а сегодня вам надо получить провизию, стрелы и болты. Если не хотите опозориться в первый же день, проверьте обувь, чтобы не натирала; доспехи, чтобы не развалились на ходу и не грохотали на всю округу. Ну и все прочее. Вперед, за дело!

– Сэр, а мы можем выходить в город? – спросил Трой.

– Разумеется, здесь не тюрьма для молокососов, только ненадолго и за окраины не выходите, – ответил воин уже на ходу и не оборачиваясь.

– Тогда мне надо выйти… – тихо протянул Трой себе под нос.

– Куда? – спросил Драмиррес.

– Есть одно дело. Милли, займись всем сама. Получите продукты и стрелы, я быстро.

– Не ходи один, – буркнул Бвонг.

– Да тут недалеко, пара шагов. Что со мной станется при дневном свете.

– Скажи хоть, куда идешь, – попросила Миллиндра.

– В книжную лавку, я узнавал, она неподалеку, через улицу.

– Зачем тебе книжная лавка?! – изумился Бвонг. – Ты же плохо читаешь.

– Вот и поучусь.

Трой отсутствовал недолго, но этого времени хватило, чтобы бурный конфликт все же разразился. На этот раз девушки оказались ни при чем, молодые воины стали задирать харборцев, припоминая им мнимые и реальные особенности национальной культуры. К сожалению, у них не хватило ума пересчитать возможных противников, и на первом этапе рашмеры начали побеждать, причем с разгромным счетом.

Но выброшенное в окно казармы кричащее тело одного из вояк не осталось незамеченным, сбежались стражники постарше, и тут чаша весов склонилась в другую сторону. В драку начали ввязываться и те, кто не являлись харборцами или даже их презирали. Бедлам прекратился лишь с появлением сэра Шобрадара.

Кое-как утихомирив народ, он выдернул пару первых попавшихся харборцев и Бвонга, выбрав его, видимо, из-за на совесть разбитой морды. Их определили в холодный подвал как зачинщиков, а чтобы не было скучно, посадили вместе с ними одного из самых болтливых молодых вояк.

Вот он этой ночью точно не соскучится, ведь ему придется провести ее в обществе из трех неслабых ребят, которые жаждут только одного – мести. Глядишь, после этого его товарищи трижды подумают перед тем, как задирать обидчивых рашмеров.

Сэр Шобрадар начал Трою нравиться.

После выпущенного в массовой драке пара вечер и ночь прошли спокойно в недолгих сборах и отдыхе. Подняться пришлось в предрассветных сумерках, залеживаться рашмерам не позволили. Короткий завтрак – перловая каша, скудно приправленная маслом, да кусок плотного ржаного хлеба, после чего выступили в поход.

Тридцать пять рядовых рашмеров и десятников, командир с парой телохранителей и преподобный Афенрузер. Последний передвигался на смирном ослике, а Гнадобис со своими людьми на лошадях.