Владимир Пекальчук - Нелегал

Марго появилась только ближе к вечеру, Тирр уже ждал ее, нарядившись в свою лучшую одежду.

– Привет, Тирр, – улыбнулась девушка.

– Привет, – улыбнулся в ответ маг и притянул ее к себе для поцелуя.

В этот момент из-за закрытой двери донесся писк.

– О! Кто это у тебя мяукает? Ты кота завел?

– Он сам пришел.

– А зачем ты его запер там? Чтобы не убежал?

– Он грязный.

Марго немного приоткрыла дверь, и зверек сразу же попытался выскользнуть, но был пойман.

– Вот блин, прям ужас грязный-то какой и тощий, – огорчилась Марго, – да еще и маленький. Тебя не посетила мысль его вымыть?

– С какой стати я должен его мыть? – искренне удивился Тирр. – Я ему что, слуга?

Девушка взглянула на него с укоризной:

– Странный ты. Жалеешь как-то наполовину. Есть дал, а помыть лень.

– Жалеть? С чего бы?

– Действительно, с чего бы жалеть тощего бездомного котенка?! – сверкнула глазами девушка и выдала фразу, которая магу очень не понравилась: – Хотя я же совсем забыла, что ты дроу. Зачем ты тогда вообще пустил его в дом? Пусть бы себе на улице преспокойно подыхал. И мясо на него мог бы не тратить.

Тирр обругал себя последними словами: он внезапно понял, что в книгах, о которых Марго говорила раньше, описан не только мир Подземья и илитиири, но и их социальное устройство, а также, по всей видимости, взаимоотношения с другими народами Торила. Вдобавок Тирр, словно безнадежный идиот, совсем упустил из виду то, чего никак нельзя было упускать: люди находят различия в поведении дроу и людей, а также добродетели первых предосудительными. А Марго ведь человек. И хотя ни она сама, ни ее окружение никогда никак от илитиири не страдали, ее оценка будет примерно той же. Ведь добродетели людей и в том мире, и в этом те же самые, и разница, надо думать, осталась той же. А он, кретин, всю жизнь неусыпно контролировавший любые проявления эмоций, попал в другой мир и расслабился, решив, что теперь это ни к чему. Проклятье! Надо что-то с этим делать.

– Когда он пришел на запах мяса, я как раз наелся, – пояснил маг, – вот и бросил ему, пусть и он поест. Потом пошел дождь, и этот зверек… котенок, он сидел на подоконнике и пищал. Писк мешал мне спокойно читать, я его и впустил. Дом большой, все равно я во всех комнатах сразу не живу.

– Мог бы пинком прогнать и не париться, – посоветовала Марго, но сарказм стал каким-то менее злым, кажется, Тирр выбрал линию поведения правильно.

– Получить пинка от того, кто вначале дал поесть, больнее вдвойне, – пожал плечами он, – да и с чего бы мне его пинать? За писк? Он ведь и издохнуть от пинка мог бы.

– Выходит, ты его все-таки чуточку пожалел?

Воистину, мир другой, а людишки те же. Только они умеют так самозабвенно выдавать желаемое за действительное. И такие предсказуемые: именно в этих словах Тирр как раз и нуждался, чтобы полностью исправить ситуацию.

– Как тебе объяснить… Понимаешь, в нашем языке слова «жалость» нет. Точнее, есть слово «сожалеть», но оно употребляется только по отношению к себе. Можно сожалеть о чем-то, но нельзя жалеть кого-то. Когда мы говорим о таком чувстве, то заимствуем слово из языка поверхностных жителей. Так что я не был уверен, что правильно понимаю тебя. Но если ты имеешь в виду неприятное ощущение, которое у меня возникло, когда я ел, а он пришел и стал смотреть на мясо голодными глазами – то, наверное, это и есть жалость?

– Стало быть, в книгах неверно написано, что дроу чужды жалость и сострадание? – полюбопытствовала Марго, от ее неодобрения не осталось и следа.

– Да не то чтоб так… но проявление подобных эмоций считается слабостью, – развел руками Тирр, – потому те, кому все это не чуждо, тщательно скрывают свои чувства.

– Здесь жалость и сострадание считаются добродетелями, – сказала Марго.

– Я предполагал, но не был в этом уверен, – словно оправдываясь, ответил маг.

Мысленно он перевел дыхание. Положение исправлено, чего и стоило от себя ожидать. Но впредь не стоит похлебку башмаком черпать, чтобы лишний раз не напрягаться, выкручиваясь из неудобного положения. Хватит с него, пятьдесят лет напрягался и выкручивался, до того как в портал шагнул.

– Теперь – можешь быть уверен. А котенка я тогда себе заберу. У меня есть один – будет второй.

– Эммм… не то чтоб мне было жалко, но он мне самому нужен.

Тирр коротко пересказал происшествие с плитой, Марго кивнула:

– Вот видишь. У нас вообще есть поверье, что все поступки – хорошие и плохие – возвращаются обратно. А еще в народе говорят: «Поступи с другим так, как бы ты хотел, чтобы с тобой поступили». Или – «не сделай другому того, чего себе не желаешь». Раз так, его все-таки надо помыть.

Маг вздохнул:

– Ну ладно. Но я не умею мыть котов.

– Научу, – улыбнулась девушка.

Она понесла зверька в ванную комнату и посадила в маленькую ванночку, прикрепленную к стене. Тирр раньше недоумевал, зачем она нужна. Большая ванна – мыться самому, странная высокая ванночка на полу с крышкой идеально подошла, чтобы ходить в нее в туалет, но вот эта маленькая на стене… Для животных, оказывается.

Марго пустила воду и отрегулировала вентилями температуру.

– Мыть кота надо в воде, которая немного теплее твоих рук, – пояснила она и сунула котенка под кран, – и следи, чтобы вода не попала ему в уши!

– Конечно-конечно, – закивал Тирр, подумав, что коты не йоклол знает какие большие господа, чтобы величайший маг двух миров им прислуживал, да еще и за ушами следил. Проще будет придумать, как зачаровать плиту, чтобы она сама всегда закрывала газовый вентиль, чем возиться с животным.

Марго сняла с животного грязный ошейник и повертела в руке:

– Совсем никуда не годится. Ни одной блохи не отпугнет…

– А здешние блохи боятся ошейников? – полюбопытствовал маг.

– Это специальный ошейник. Он пропитан веществом, которого блохи боятся. Ну или – был пропитан…

Животное, попав под струю воды, мяукнуло и попыталось удрать, однако Марго держала его осторожно, но уверенно: практика есть.

– По-моему, ему совсем не нравится мыться, – заметил маг.

– Угу. Кошки воду не любят обычно. Но это для его же пользы.

Котенок, сообразив, что удрать не получится, смирился со своей участью и перестал вырываться, но его мордочка стала выглядеть еще унылей, чем раньше, а намокшая шерсть прилипла к бокам, от чего стало видно, как сильно он отощал. Марго дважды вымыла его с мылом и повернула голову к Тирру:

– Теперь бы его вытереть чем-то.

– Полотенце, которым я вытирал свою голову, их королевскому величеству Тощему Коту сойдет или они побрезгуют? – с сарказмом ответил маг.

Марго прыснула в ответ:

– Неужели ты завидуешь, что я уделяю ему столько внимания?