Олег Львов - Проклятая рота

Запили всю эту «роскошь» мы кувшином воды, и я впервые за пару дней ощутил себя сытым.

– Только не спи, спать-то рано, – прошептал мне в ухо Пугало, и я встряхнулся, отгоняя дремоту.

– А чего делать? – спросил я.

– Смотреть и слушать, – пояснил он. – Любые сведения могут оказаться полезными.

Спорить я не стал, хотя совершенно не знал, в какую сторону обратить взор и на чем сосредоточить слух – за ближайшим к нам столом неспешно, но основательно жрали два могучих бородатых купца в дорогих камзолах, и вокруг них служанки суетились точно пчелы вокруг особо ароматного цветка; чуть дальше три крепких мужика только и делали, что пили, но при этом почти не разговаривали.

Со всех сторон неслись отдельные слова, фразы, выкрики, иногда чих или кашель. Порой начиналось нестройное пьяное пение или раздавался стук, какой издает донышко кружки, если с силой опустить ее на столешницу. Чего тут увидишь или услышишь полезного?

– Я до ветру, заодно кое-что посмотрю, – Ярх поднялся и заковылял к двери.

Одна из служанок споткнулась об Пугало, едва не обдав нас горячим супом из плошки. «Серой заразе» досталась щедрая порция ругательств, ну а мы изобразили привычное блеяние.

Красноглазый вернулся и, заняв свое место, сообщил шепотом:

– Три лошади, все как надо.

– Хорошо, – Пугало кивнул.

О чем они говорят, я не очень понимал, поскольку спать хотел просто зверски.

За окнами, затянутыми бычьим пузырем, начало темнеть, и гости принялись устраиваться на ночлег – кто на лавке, кто на небрежно вытертом столе, а большинство прямо на полу. Служанки приволокли свежей соломы, и небольшой пучок, как раз, чтобы уложить на него котенка, достался и нам.

Но я вымотался так, что мне было все равно, и вырубился, едва закрыв глаза.

Растолкали меня ни свет ни заря, причем совершенно безжалостно.

– Чт… – даже первое слово я не довел до конца, поскольку широкая ладонь зажала мне рот.

Моргнув несколько раз, я обнаружил, что надо мной нависают два серых капюшона, в прорезях одного блестят знакомые красные глаза, а через отверстия в другом видна только чернота.

– Тихо, – сказал Ярх. – Поднимайся и топай за нами. Только срански тихо.

Ну ладно, ладно, могли и сразу сказать.

Постоялый двор был заполнен многоголосым храпом, в воздухе висело облако перегара, такого плотного, что его было почти видно. Кто-то в дальнем углу старался так, что стены дрожали. От одного из окошек, через которые проникал слабый свет раннего утра, отвечали тоненьким свистом.

Стараясь не наступать на ноги, мы прокрались к двери.

Только на крыльце я смог вдохнуть настоящего воздуха и едва не закашлялся – таким резким оказался контраст.

– Топаем очень быстро, – сказал Пугало. – Надо еще место подходящее найти.

– Для чего? Что вообще происходит? – я попытался потереть глаза, но наткнулся на проклятый капюшон.

– Ты что, спал вчера? – в голосе Ярха прозвучало удивление.

– Как бы почти, – выкрутился я.

– Не обратил внимания на троих наемников, что пьянствовали за одним из ближних столов? Судя по снаряжению и лошадям, они с запада, а служанки болтали, что эти типы направляются на восток, желая влиться в войско Синеглазого, и что они хотели выехать пораньше.

– Э… нет, – признаваться в том, что я лопух, не хотелось, но деваться было некуда. – Не обратил.

– Ничего, сегодня ты этих типов еще увидишь-то, – проговорил Пугало. – Идем.

Постоялый двор остался позади, и потянулся лес, слишком жидкий для засады, да и что толку нам устраивать засаду, имея из оружия только короткий нож и самодельный лук без стрел?

Мы прошли с километр, когда Ярх остановился.

– Вот это место подойдет, да и отошли достаточно, разве что боги услышат, – проговорил он, оглядываясь.

– Да, пожалуй, – согласился Пугало.

Ну а я присоединился к мнению большинства, хотя не видел, чем это место лучше других.

– Теперь пожрать, – и красноглазый, порывшись в недрах балахона, извлек толстый батон колбасы.

Вот это фокус, куда там кролику из шляпы!

– Где взял? – спросил я, получая свою долю.

– Подарили, – Ярх с хрустом откусил и принялся жевать. – Прошелся ночью, заглянул на кухню, а там все тоже спят, и в сранском уголочке такие вот колбаски висят, я одну и прихватил, чтобы нам не так скучно было, да и силы перед дракой понадобятся.

– Так что мы все-таки собираемся делать?

Они посвятили меня в свой план.

Трое на троих, пусть мы без оружия, зато знаем, на что идем, а наемники с запада не будут ждать нападения.

– Порешим, в балахоны эти нарядим, и бросим трупы где-нибудь в лесу, – сказал в завершение Ярх, вытирая жирные руки о живот. – Даже если найдут, то никто внимания не обратит, ну убили прокаженных, и демоны с ними… А мы к этому времени будем уже далеко.

И физиономию его в этот момент наверняка украсила хорошо знакомая всей нашей роте хищная усмешка.

– Едут, – настороженно произнес Пугало, и я уловил приближающийся стук копыт. – Приготовились!

Ярх поспешно содрал с себя балахон, бросил его в кусты и разлегся посреди дороги. Мы встали рядом – вроде бы человеку стало плохо, но мы, прокаженные, побоялись к нему прикасаться.

Топот стал громче, из-за поворота вылетел сначала один всадник, за ним еще двое – точно, те самые, что пили вчера недалеко от нас, носатые и плечистые, очень коротко стриженые.

– Что тут у вас? – гаркнул первый. – В сторону, мать вашу!

Место выбрали так, чтобы втроем можно было перегородить дорогу.

– Худо ему, добрый человек! – сказал Пугало. – Мы же боимся его трогать, ибо злая судьба сделала глаза наши слепыми, а руки неловкими, это же человек не простого звания, может быть, его разбойники ограбили, так что помогите нам, господин, я по голосу слышу, что вы милосердны…

– Что за бред? – проворчал самый могучий из троицы, но коней они придержали.

Первый спрыгнул с коня и едва сделал шаг к лежащему Ярху, как мы с Пугалом начали двигаться – меленькими шажками, чтобы не привлекать внимания, расходиться в разные стороны.

– Эй! – спешившийся наемник нагнулся. – Что…

Руки Ярха взметнулись и схватили его за горло, и в тот же момент я прыгнул. Лошадь доставшегося мне наемника всхрапнула, сам он потянулся за мечом, но не успел. Я вцепился одной рукой в эфес, другой ему в ногу и изо всех сил рванул на себя.

Затрещало, хрустнуло, и он вывалился из седла.

– Твааа… – завопил кто-то за моей спиной, но крик быстро оборвался.

Капюшон мой съехал, прорези оказались в стороне от глаз, и я поспешно откинул его с лица.

– Ты сдохнешь! – сдернутый мной с седла наемник воспользовался этим мгновением, чтобы подняться.

Но меч его был у меня в руке, а сам он сжимал всего лишь кинжал.