Олег Львов - Проклятая рота

– Это что за печень ехидны? – спросил командир Детей Ночи, рыгая так «ароматно», что мой конь взбрыкнул.

– Наемники из Веселых Котов. Желают служить. Тысячник велел отдать их вам, – доложил Кастен.

– Коты? Не очень-то они похожи на трупы, – капитан захохотал, и его, к моему удивлению, поддержал часовой.

Ну и порядки у них тут, прямо не армия, а какое-то шоу.

– Ладно, оставляй их, селезенка дракона, – сказал Вуазен, нахохотавшись. – Проваливай, тысячнику привет. А вы, кабаны немытые, слезайте с лошадей, или думаете, что надо все время в седлах сидеть?

Кастен кивнул на прощание и поехал прочь, а нам ничего не оставалось, как спешиться да образовать некое подобие строя, пусть короткого, но зато, надеюсь, исключительно бравого.

– Жопа гарпии, да вы молодцы хоть куда, – приговаривал капитан, оглядывая нас. – Только на Котов не тянете, как и на мышей… Пойдем посмотрим, на что вы годитесь. Всякий готов назвать себя наемником, а вот обозных у нас всегда не хватает, некому трупы убирать.

И он повел нас куда-то за шатры.

Дети Ночи располагались на стоянке примерно так же, как мы, разве что круга из телег не образовывали – горели костры, вокруг них сидели полураздетые мужики, доносились смех и голоса. Народу у них было не меньше, чем у нас, а если учитывать, что Проклятая рота в последнее время несла потери, то и больше.

– Эй, Фихти! – рявкнул Вуазен, останавливаясь рядом с одним из костров. – Подними задницу!

На этот зов оглянулся очень крупный и лохматый дядя со старым шрамом через всю рожу.

– Чего? – прогудел он, вставая.

– Испытать надо этих типов, мошонка рарга, – капитан указал на нас. – Возьмешься?

– А чо бы нет? – лохматый нагнулся и подобрал меч, что в других руках выглядел бы двуручным, а для Фихти был обычным клинком.

– Ну что? Кто первый? – капитан повернулся к нам. – Давай ты, рыжий.

Лицо командира Детей Ночи порозовело, глазки заблестели, он даже облизнулся – любит, похоже, сволочь неопрятная, смотреть, как сражаются другие, да и на чужую кровь тоже.

– Могу и я, – ответил я, вытягивая из ножен клинок.

Неприятно, что этот меч я толком в руках не держал, что мы с ним не особенно «знакомы».

– Давай, Фихти! – заорали от костра, и здоровяк оказался напротив меня.

Двигался он исключительно мягко, смотрел пристально, оценивающе.

Я атаковал первым, больше для пробы, особенно не надеясь на успех – звякнуло, мой клинок отлетел, как от стены. Я отскочил в сторону, уходя с линии нападения, и не зря – огромный меч разрезал воздух там, где я только что стоял.

– Отлично, Рыжий! – это Ярх. – Покажи ему!

Легко сказать, а вот сделать.

Я поднырнул под огромный клинок и почти достал Фихти длинным выпадом. Зацепил рукав, но вот плоти под ним вряд ли коснулся – на белой ткани не появилось ни пятнышка.

И тут же пришлось отбивать удар, нацеленный так, чтобы снести мне голову. Рукоять меча я удержал, но запястье едва не вывихнул, и от новой атаки предпочел уклониться.

– Стоп, хватит! – объявил Вуазен, и Фихти отступил.

Этот «кабан немытый» даже не запыхался!

– Давай следующего, кишки василиска, – сказал капитан.

Я вернулся туда, где стоял Пугало, а против здоровяка с двуручником встал Ярх. Схватка оказалась стремительной – взблеск стали, хрип, вскрик, и вот уже красноглазый стоит вплотную к Фихти, довольно скалится и держит коротенький, в палец нож около его горла.

Замолчавшие было зрители разразились недоуменными воплями.

– Вот это годится, – протянул Вуазен. – Третьего нет смысла проверять… Хотя… Рожу свою покажи!

Пришлось Пугало озвучивать свою легенду насчет религиозных запретов.

– Дело твое, черная морда, – не стал настаивать капитан. – Главное, чтобы ты под этой фигней какую гниль не прятал и заразным не был, остальное меня не касается. Пошли за мной… Фихти, сейчас они присягу принесут, и я отправлю их к тебе, пополнишь свой десяток.

Обладатель большого меча и шрама на лице медленно кивнул.

Он не выглядел радостным, но и недовольства тоже не проявлял, похоже, ему было все равно.

– Слушайте, но мы же клялись под Белым Страхом, – зашептал я, когда мы зашагали обратно вслед за Вуазеном. – А две присяги… разве так можно? Что делать?

– Успокойся, – так же тихо ответил Пугало. – Эта проблема-то решается легко. Потом.

Вот успокоил так успокоил.

Капитан откинул полог шатра, расположенного по соседству с его собственным, и мы оказались внутри. Там обнаружилось несколько огромных сундуков, а также дрыхнувший на одном из них седоголовый мужик.

– Чего надо? – спросил он, когда Вуазен потыкал его в бок, но глаз не открыл.

– Вставай, брюхо гоблина! – рявкнул капитан так, что стенки шатра затряслись. – Доставай знамя и отрядную книгу, или, клянусь твоим немытым пятаком, я немедленно выгоню тебя прочь!

– Чего ты орешь? – мирно ответил седоголовый, зевая. – Сейчас я все сделаю.

– Это вот казначей, – сообщил нам Вуазен, пока седоголовый открывал один из сундуков поменьше и швырялся во внутренностях. – Всю печень мне проел, морда. Выгнал бы его, да только он в роте дольше меня, а я, почитай, под Темным Ликом два десятилетия хожу, совсем мальчишкой был, когда к ним прибился и впервые за меч взялся…

Темным Ликом называлось знамя – прямоугольное ветхое полотнище с вышитой на нем оскаленной мордой, то ли кошачьей, то ли волчьей. Оно немного напоминало стяг Синеглазого, разве что тут картинка дополнялась четырьмя крохотными полумесяцами по углам и разбросанными там и сям звездочками.

Казначей вооружился пером и выложил на сундук огромную книгу в роскошной, украшенной золотом обложке.

– Я готов, – сообщил он. – Давай начинай, чего замер?

Да, если бы кто-то так разговаривал с Лордом Проклятым!

– Повторяйте за мной, – Вуазен откашлялся. – Под ликом ночи, что равна для всех…

Дальше он произнес вполне стандартную клятву наемника – не отступать и не сдаваться, быть храбрым и не предавать соратников. Когда я проговаривал ее, сердце у меня, честно скажу, дрогнуло – теперь куда ни глянь, я в любом случае окажусь предателем, одну из присяг так или иначе придется нарушить.

Пугало и Ярх оттарабанили все без малейших задержек.

Потом нас торжественно записали в отрядную книгу, я назвался Рыжим, а вот спутники мои зачем-то соврали, один стал Бархом, второй попросил именовать себя Олисом.

– Ну, вот и все, – сказал Вуазен, когда все было закончено. – Снаряжение только… Фихти скажет вам, где вороненые кольчуги и шлемы добыть, у нас такой обычай, иного не носим, а теперь отправляйтесь к нему, сердце гарпии, и служите хорошо. Все понятно?

– Так точно, – отозвались мы на три голоса.

– Зачем этот обман? – спросил я, когда мы выбрались из шатра и командир Детей Ночи покинул нас.