Олег Львов - Проклятая рота

Разговаривать с ним я не стал, а вместо этого атаковал – тут главное не дать противнику метнуть оружие. Два клинка лязгнули, более легкий отбросило, и я нанес длинный поперечный удар, почти не встретивший сопротивления.

– Ур-род, – проговорил наемник, глядя на пересекшую его живот багровую полосу.

Затем он рухнул наземь и скорчился.

– Добей, а то долго будет мучиться, – равнодушно посоветовал Ярх.

Его жертва валялась на обочине, глаза ее были выпучены, шея свернута под неестественным углом. Противник Пугала шумно умирал, из распоротого горла его хлестала кровь, а оба мои соратника торопливо избавлялись от балахонов прокаженных.

Ага, и мне не мешает переодеться.

Но сначала надо было добить этого типа…

– Сдохнете, – прошептал он, когда я подошел, но без особой веры в свои слова. – Ублюдки.

– Ничего личного, – сказал я и ткнул сверху вниз, чтобы перерубить позвоночник.

Так он умрет мгновенно, а с распоротым брюхом станет подыхать до вечера, а то и до завтрашнего утра, и есть вероятность, что кто-нибудь наткнется на него еще живого…

– Ну вот, так куда лучше, без вопросов, – заметил я, закончив переодеваться – в легкой, пусть немного тесноватой кольчуге намного комфортнее, чем в балахоне, и капюшона надоевшего нет, еще и меч у пояса, и это вообще лучше не придумаешь.

– Теперь уборка, – объявил Пугало. – Одеваем их и волочем в лес, а потом дорога…

Тот участок тракта, где произошла схватка, выглядел так, словно тут поработал мясник или порезвились бешеные собаки – две большие лужи крови и несколько маленьких, земля истоптана и взрыта.

Преодолевая брезгливость, я натянул балахон на «своего» мертвеца и собрался было тащить его за ноги.

– Нет, на плечо давай, – остановил меня Ярх. – Иначе тут сранский след останется.

Пришлось нести труп на плече, рискуя перепачкаться в крови.

Тела мы свалили в яму, расположенную метрах в тридцати от дороги, а сверху закидали ветками. Лужи крови забросали землей, и они стали выглядеть так, словно резня случилась тут не сегодня, а может быть, вчера или даже несколько дней назад.

– Теперь убираемся отсюда, – велел Пугало, и мы полезли в седла.

Мне достался рыжий конь, немного нервный, но зато быстрый и с хорошим ходом. Первые пару километров пути мы потратили на то, чтобы привыкнуть друг к другу, а затем все пошло как по маслу.

А вот Ярх не переставая честил свою кобылу и время от времени довольно жестко пускал в ход шпоры.

– Значит, запомнили, – сказал Пугало, когда наша дорога уткнулась в другую, более широкую и ведущую прямо на восток, – мы наемники из Веселых Котов, отправляемся к герцогу Примейну, надеясь вступить в его доблестную армию.

– А что за Коты, рота? – поинтересовался я. – А вдруг мы на них наткнемся?

– Не наткнемся, видят боги, – Ярх сплюнул. – Они все погибли в прошлом году. Пали, но не отступили и не предали нанимателя и свой стяг, и случилось это под стенами Барведура, что на крайнем западе, у Синего моря. Ну а мы как-то срански выжили, раны залечили и теперь ищем, куда бы и к кому приткнуться, а тут войнишка как раз нарисовалась.

Хм, ну ладно, «легенда» подходящая, только бы никто про этот Барведур не спросил.

– Ладно, понял, – сказал я.

На большом тракте кипела жизнь – обозы ползли в обе стороны, брели пешие путники, скакали всадники, топали отряды ополченцев, гнали скот мрачные крестьяне. Мы двигались среди прочих, ничем особенным не выделяясь и не привлекая любопытных взглядов – ну да, три мужика с оружием, вроде как наемники, и лучше на них не пялиться.

Везение закончилось вечером, когда мы только-только миновали большую деревню. Тут нас догнал отряд из полутора десятков копейщиков в темно-синих плащах и уже промчался мимо, так что я убедился, что на каждом плаще вышит герб Синеглазого. Но тут предводитель натянул поводья, и через мгновение его солдаты рассыпались в стороны, развернулись. Дорога оказалась перекрыта наглухо и нам, хочешь не хочешь, пришлось остановить лошадей.

– Так-так, ха, – сказал предводитель, маленький, остроносый, с черной бородкой. – Кто такие?

– Воины мы, – ответил Ярх. – Или не видишь?

– Это я вижу, – чернобородый нахмурился. – Но чьи и что вы тут делаете?

– Собираемся продать вот это подороже, – и Ярх похлопал по висевшему на бедре мечу. – Вроде как в ваших землях война идет, вот мы и двинулись, чтобы сражаться под Черным Солнцем.

– Да? – подозрение с маленького, какого-то птичьего лица предводителя никуда не делось, даже, пожалуй, стало более явственным. – Откуда же вы взялись такие орясины? Да, и ты, почему у тебя рожа закрыта?

– Так велит моя вера, – подал голос Пугало. – Я родом из Южных земель и не могу открывать лицо, находясь за пределами родины. Мы же трое остались из Веселых Котов.

– Их же всех перебили? – буркнул чернобородый.

– Как видишь, нет, – сказал Ярх, безмятежно улыбаясь.

– Ну-ну, ну-ну, ха, – предводитель подергал себя за бородку. – Надо же, вот как? Ладно, либо вы говорите правду, либо врете, если вы врете, то вы лазутчики и заслуживаете смерти, если нет, то с радостью вступите в ряды первой же роты, которая захочет вас принять. Так?

– Так, – сказал Пугало. – И мы не лазутчики.

– Все так говорят, даже самые настоящие лазутчики, – чернобородый махнул рукой. – Поедете с нами, и я определю вашу судьбу.

– А с кем мы говорим? – спросил Ярх.

– Цавиль ва-Нартог, тысячник на службе его Непроницаемой Мудрости.

Ага, да он, оказывается, большая шишка, а «Мудрость» – тот, кого мы зовем Синеглазым.

– Отчего бы нет? – сказал Пугало. – Нам бы поскорее в дело, а с кем – неважно.

Ва-Нартог кивнул и принялся разворачивать коня.

Вскоре мы ехали в ту же сторону, куда и ранее, только на этот раз в большой компании, причем оказались в центре построения, чтобы даже мысли о побеге не пришло в наши головы. В том, что мы не вражеские лазутчики, тысячника мы, судя по всему, так и не убедили.

– Будь готов, что тебя будут расспрашивать, – сказал мне Пугало, улучив момент, когда колонна немного растянулась и никто не мог нас подслушать, – о том, как мы сюда добирались, и о прочем, причем расспрашивать-то начнут в одиночку, ну и нас тоже. Поскольку ты ничего не знаешь, прикинься дураком, отвечай на вопросы попроще, понимаешь?

– Попробую, – я почесал в затылке.

Прикинуться идиотом – это дело знакомое, приходилось, но никогда от этого не зависела моя жизнь… Хотя нет, в плену у Цветочного батальона я успешно нес ахинею и вышел из ситуации с честью.

Тут приотставшие копейщики нагнали нас, и разговор пришлось свернуть.

Мы переправились через широкую, но мелкую речку, и тысячник повернул в сторону постоялого двора, очень похожего на тот, где мы провели предыдущую ночь. Доблестных воинов Непроницаемой Мудрости встретили совсем не так, как троицу прокаженных.